По имени Эдем (ЛП) - Дуглас Хелен. Страница 20

— Почему ее можно увидеть лишь раз в семьсот лет? Она же либо есть, либо ее нет.

— Эдем двигается по орбите третичной звездной системы. Это означает три звезды. С выгодной позиции здесь, на Земле, можно увидеть Эдем лишь в течение нескольких дней каждые семьсот три года, когда планета проходит перед одной из этих звезд. Ее сложно обнаружить. Очевидно, что небо должно быть ясным. Но помимо этого должно быть темно, а в это время года настолько сильно не темнеет. Если Коннор упустит эту возможность, долгое время мы будем в безопасности.

— Никто не узнает, что планета существует, — медленно произнесла я. — Но знаете ты, Касси и Бен. А теперь и я.

— И мы никогда не должны об этом говорить.

Я обдумала услышанное.

— Если все удастся, то лишь четыре человека будут знать о существовании планеты, на которой есть жизнь.

— Вообще-то, пять, — скривился Райан. — Есть еще один человек. Наш зачистщик.

— Кто это?

— Зачистщик — это лицо, сопровождающее путешествие во времени для контроля за заданием. Они прибывают раньше нас и покидают время также позже нас. В их обязанности входит убедиться, что все прошло гладко. Например, если бы мы разбились во время прибытия, зачистщик должен был бы уничтожить все доказательства. Или если бы Бен самовольно ушел куда-то, зачистщик бы его нашел и вернул обратно в нужное время. Также в случае необходимости они удостоверяются, что прикрытие неопровержимо.

— И кто ваш зачистщик?

— Нам не позволено знать.

Я нахмурилась.

— Пять человек знают об Эдеме. И трое были отправлены в прошлое, чтобы изменить историю. Ты — всего лишь семнадцатилетний парень. Как вообще ты оказался на этом задании?

— Бен — не мой настоящий отец. Мой настоящий отец — адмирал Института Пространства и Времени и обладает огромной властью. Его отец изобрел четырехмерные путешествия. Все члены семьи моей мамы — участники кампании по защите окружающей среды. Это задание лоббировала моя мама. Им нужен был человек, который сошел бы за шестнадцатилетнего ученика, так что я вызвался добровольцем.

— Помедленнее. Вернемся к части о четырехмерных путешествиях.

— Эдем...

— Я не хочу выслушивать всю эту ерунду насчет Временных Законов, — перебила его я.

— Как ты поняла, что я это и собирался сказать?

— По выражению лица.

Он рассмеялся.

— Я так понимаю, что тебе хочется узнать, как работают четырехмерные путешествия.

— Именно.

— Много лет назад, наверное, примерно в то время, когда у тебя начали появляться первые седые волоски и гусиные лапки вокруг глаз, — начал он.

Я пихнула его и Райан со смехом повалился на спину.

— Просто пытаюсь донести до тебя временной масштаб.

— Ага. Назови дату. И никаких больше комментариев о морщинах и седых волосах.

— Ладно, ладно, — поднял руки он. — 2044 год. Мой дедушка, Натаниэль Вестленд, обнаружил, как можно создавать короткие пути через пространство, чтобы к отдаленным звездам мы могли добираться за минуты, а не световые года. Та же самая технология позволяет путешествовать во времени.

— И много людей из будущего живет среди нас? — прошептала я. Внезапно я задумалась, что все люди, утверждавшие, будто видели летающие тарелки, на самом деле, могут быть правы.

Райан снова сел.

— Нет. Только Бен, Касси, я и наш зачистщик.

— Ты точно уверен?

— Как я и сказал, путешествиями во времени заведует исключительно компания моего отца. И они строго регулируются.

— Но почему? Было бы замечательно вернуться во времени и встретиться с Чарльзом Диккенсом в викторианском Лондоне или увидеть казнь Екатерины Говард.

— Отвратительный выбор.

— Просто пример. Я думала, люди будут в очередь вставать ради путешествия в прошлое.

— Подумай обо всех ужасных вещах, которые люди могут сделать, — сказал Райан. — Например, о неонацистах, которые вернулись бы во времени, чтобы помочь Гитлеру выиграть войну. Изменить ход истории. Путешествия во времени — абсолютное оружие массового уничтожения.

Глаза начало ломить от тупой головной боли. Я потерла лоб.

— У меня так много вопросов.

— За утро я о многом рассказал. И тебе нельзя никому говорить то, что ты знаешь. Чем больше я тебе скажу, тем сложнее придется. Я рассказал достаточно, чтобы ты поняла, зачем я здесь оказался и что мне нужно сделать. Почему наше задание так важно.

— Я могла бы помочь тебе, — кивнула я.

— Надеялся, что так ты и скажешь, — улыбнулся он.

— Что я могу сделать?

— Можешь помочь мне сблизиться с Коннором. Я пытался, но, к сожалению, особой симпатией он ко мне не проникся.

— Мне тоже кажется, что он испытывает по отношению к тебе какую-то иррациональную неприязнь. Словно часть его понимает — здесь ты оказался ради того, чтобы испортить его будущее.

— Мне надо сблизиться с ним, чтобы у меня был хоть какой-то шанс проконтролировать события, которые приведут к открытию планеты.

— Я не в силах заставить его симпатизировать тебе, но точно могу сделать так, чтобы ты тусовался с нами после школы и по выходным.

— То, что мне надо. Особенно ближе к дате открытия.

— И когда же это?

— Двадцать третье июня.

— День выпускного бала.

— Именно. Но пока это все, что мне известно. Он говорит о девушке, любви всей его жизни, которая разбила ему сердце. Они поссорились и, чтобы успокоиться, он уходит смотреть на звезды и обнаруживает планету.

Райан взял в руки автобиографию Коннора и перелистнул страницы, а потом начал читать вслух.

— Мы были на вечеринке. Я расстроился. Эта девушка была любовью всей моей жизни. После того, как она прилюдно меня унизила, я ушел с вечеринки и сделал то, что делал всегда, когда был расстроен. Я наблюдал за звездами. Есть что-то умиротворяющее во всех этих миллионах звезд. То, отчего разбитое сердце кажется банальностью.

Райан снова положил книгу на пол.

— Очевидно, что девушка — это ты.

— И почему же это очевидно?

— Ты — его самый давний друг и он назвал планету Эдем. Думаю, это вполне достаточное доказательство.

— Оно косвенное.

Райан пожал плечами.

— Он не говорит, на какой был вечеринке. Хотя я думаю, это были либо выпускной бал, либо празднование после него. Люди ходят на вечеринки после выпускного?

— По большей части да, — кивнула я.

— Так что эта ссора (это разбитое сердце) произошла на балу или сразу после него. Потом он отправился наблюдать за звездами. Ему пришлось бы использовать телескоп, чтобы заметить движение Эдем перед ее солнцем. Но Коннор не пишет, какой это был телескоп или где он находился. В Корнуолле есть несколько любительских астрономических клубов, но Коннор не является их членом. И только в одном из них на двадцать третье июня запланировано ночное наблюдение, но он находится на полуострове Лизард.

— Можно я еще раз посмотрю его автобиографию?

— Нет. Тебе нельзя знать будущее Коннора.

— Но ты-то знаешь.

— Да, но я и должен знать. И как только мое задание будет выполнено, я вернусь в свое время. Все это станет историей.

Я замерла. На мгновение мне показалось, что у меня остановилось сердце. Райан исчезнет. Навсегда. На тело накатило волной слишком знакомое чувство, а я не находила слов, чтобы его описать. Потеря. Заброшенность. Крушение надежд.

— Эдем? — Райан нахмурил лоб от беспокойства.

— Голова болит, — ответила я, пытаясь выйти из своего жалкого ступора.

Он прижал палец между моих бровей.

— Тебе нужно многое осознать. Ложись и положи голову на подушку. — Я сделала, как он сказал. — Теперь закрой глаза.

Он сел рядом со мной и кончиками пальцев начал круговыми движениями нежно водить по моему лбу. Я тихо вздохнула и попыталась представить, как напряжение покидает тело, но эффект оказался противоположным расслаблению. От его прикосновений я еще больше напряглась и могла думать только о дыхании.

— Ты очень напряжена.

— Не могу ничего поделать.