Танцуя в огне (СИ) - Клюшина Инесса. Страница 2

Конечно, получаешь. Работаешь продавщицей на дядю Расима, плюс выступления — огонь и так, танцы по мелочи. Плюс она преподает в группе по восточным танцам — два раза в неделю.

Гуля батрачила по полной, но никому не жаловалась, и денег ни у кого не канючила.

Ладно, дядя Расим, на которого раньше работала мать, принял Гулю на очень приятных условиях: неполный рабочий день, два выходных в неделю, трудовая. Зарплата приличная, не слишком большая, но по меркам торгового центра — очень хорошая. Спасибо дяде Расиму.

Гуля работала у него второй год. То, что ее бывшая квартирка находилась рядом с работой, помогало ей поспать подольше и не тратить деньги на проезд. Красилась и завтракала Гуля часто тоже на работе: она продавала орехи, сухофрукты, чаи и кофе в небольшом закутке на первом этаже торгового центра. Заваривала себе чайку и разоряла запасы дяди Расима, честно все отмеряя, естественно, и оплачивая через кассу каждый подобный завтрак. Только объедать Расима не хватало.

Но теперь приходилось платить за годы жизни в съемной квартире: денег она скопила ничтожно мало, и сейчас уже не могла себе позволить квартиру, тем более она мечтала купить квартиру и машину (да-да, именно так!), на которые Гуля пыталась откладывать и по сей день — не признавала кредитов.

Количество заказов на фаер у нее резко уменьшилось, и вообще заказов на танцы стало меньше. Все вокруг возомнили себя артистами и резко бросились танцевать за деньги. Конечно, были знакомые — тамады, свои люди в агентствах, но все равно — мало, не так, как раньше, когда они только начинали, когда их коллектив был единственным фаер-шоу на весь город. Это теперь их стало с десяток, и самый известный, конечно, «Фристайл». Гуля на втором месте по известности будет, ее «Леди фаер» все-таки звучит по городу. Пяток наберется еще коллективов: самоучки, со слабой программой и костюмами. Но и у них есть заказы.

Сплошная конкуренция. Это нормально, но находиться в постоянном распихивании конкурентов локтями Гуле порядком надоело. Девочки правы, или заниматься танцами и фаером, или — торговать. Одно из двух.

Легко им так размышлять. У них за спинами родители, а у Гули — другое: не она за спиной, а у нее на шее. А заказы не распределяются равномерно: сегодня их густо, завтра — пусто.

Поэтому она предпочитала иметь, помимо заказов, еще и стабильную работу. Неизвестно, какие сюрпризы может преподнести жизнь.

Гуля вывалила на блюдечко Пушка «Вискас» из банки и уселась на кухне с кружкой чая. Есть ей в половине шестого не хотелось. Голова болела, настроение от раннего подъема на работу было прескверное. Из соседней комнаты доносился храп отца.

Она даже заходить к нему не стала. Не хотелось расстраиваться. Если бы отец хотя бы не пил, все было по-другому. Может, Гуля была бы замужем год уже как, и чванные родители Руслана не отвернулись от нее и не настроили против сына. Но когда они узнали, что Гуля — нечистокровная татарка, и имеет в приданом русского отца-пьяницу, судьба нечистокровки решилась сразу.

Не бывать ей замужем за обеспеченным и положительным стопроцентным татарином.

И плевать! Отца Гуля бы ни за что не бросит, хотя он иногда по пьяни честил ее на чем свет стоит. Как вчера, собственно. Но это же — ее папа.

Гуля допила чай и подошла к раковине: сполоснуть чашку. Посмотрела в зеркало над раковиной. Синяки под глазами красоты не прибавляли.

Гуля даже краситься не стала. Зачем малевать опухшее синюшное лицо? Подмажется немного на работе: по утрам в будни в торговом центре народа было мало, хоть фильмы на планшете смотри — без палева. Дядя Расим (он был, конечно, не ее дядя, но Гуле так было привычнее его называть: знала его очень давно) появлялся чаще во второй половине дня.

Заколов волосы и быстро одевшись (джинсы, майка, толстовка сверху — утренние июньские часы прохладны) и зашнуровав кроссовки, Гуля как можно бережнее прикрыла входную дверь. Пушок выскочил за секунду до того, как Гуля наглухо ее закрыла: торчать дома и нюхать стойкий запах перегара у кота тоже не было желания.

Десять минут — легкой трусцой до остановки; минут пять — ожидание маршрутки, около часа — езда до работы. Один плюс — без пробок.

Гуля вытащила наушники, и мир ее души заполнился лирикой Милен Фармер. Под эти песни Гуля так любила крутить пои! Даже сейчас ее руки незаметно выполняли годами закрепленные до автоматизма движения: в полупустом автобусе все или дремали, или пялились в свои дисплеи. На Гулю никто не смотрел.

В торговый центр «Май» она прибыла вовремя.

Закрутился-завертелся привычный рабочий день. Гуля беспощадно зевала и смотрела на часы каждые десять минут. Позвонила Ира, а еще — один потенциальный заказчик, узнавал о ценах и программе. Покупателей орехов с чаем то много, то ни одного.

К двенадцати часам Гуля под шумок выпила пять чашечек кофе, два раза чуть не уснула прямо на рабочем месте и начала отчаянно желать свободы.

Прикрыв глаза, она мечтала, как в четыре вечера закончит работу, доедет до дома. В половине шестого ляжет спать хотя бы на часок.

Нужно обязательно найти квартиру поближе к работе. Пойти к бабке, которую ей давно советует соседка, тетя Камилла, и с отцом что-то сделать. Достал своими орами и ее, и всех соседей…

— Привет, Гуль!

Кровь застыла в жилах. Гуля ушам своим не поверила. Приоткрыла один глаз. Антон. Она не забыла, как звучит его голос.

Спать сразу же расхотелось.

И почему она сегодня не накрасилась? О-ой…

— Какими судьбами? Чайку решил прикупить? — почти прошипела вместо приветствия. Сердце стало биться чаще, и Гуля ощутила раздражение и злость — обычные эмоции, которые испытывала, когда видела Антона, слышала об Антоне, читала об Антоне в журнале… В общем, чувствовала всегда, если упоминался Антон.

На красавца старалась особо не пялиться. Много больно чести придурку.

Она и так прекрасно помнила, как он выглядит. Светлые волосы, голубые глаза, прямой нос — зависть Гули. Он похож немного на викинга. Чуть- чуть, не слишком, но что-то скандинавское в лице было. Или славянское, если не считать, что курносость по насмешке судьбы досталась ей. Антон носил повязку на лбу и напульсники — по старой хореографической привычке.

Высокий, спортивный, тренированный. Посмотришь навскидку — обычный среднестатистический парень, каких тысячи. Но внимательный человек отметил бы развитые бицепсы, волевой подбородок, неторопливые уверенные движения и целеустремленность во взгляде.

Сама Гуля, увы, знала его еще лучше, и знала, каково его тело, что называется, в действии. Какие совершает кувырки, прыжки и перевороты. Он много лет занимался до кучи еще и капоэйрой, и довольно успешно, судя по сплетням о его последней программе: Гуля видела ее лишь в промо-ролике на сайте Антона. Но завтра у Иры будет полное видео выступления, которое «Фристайл» покажет на юбилее ее дяди.

А Гуля завтра будет сидеть дома и наблюдать за бутылками папашки, а заказ изначально был ее…

Злость Гули росла и ширилась.

— Купить кое-что пришел в «Май». Как дела? — Антон — сама доброжелательность — сделал вид, что не заметил последней фразы.

— Да зашибись. Если бы не ты.

Антон вроде как вздохнул печально, но Гулю жест доброй воли не обманул. Она недобро прищурилась.

— Да, я в курсе, что это был сначала твой заказ. Но я здесь ни при чем, Гуля. Это клиент передумал. Все претензии к нему, — Антон спокойно смотрел Гуле прямо в глаза и не пытался оправдаться. Гуля в глаза смотреть ему не решилась, начала перебирать пакетики для чая, сильно заинтересовавшись стопочкой с золотистыми подарочными упаковками.

«Если бы тебя не было, такого классного, мой клиент не передумал» — мелькнуло в Голове Гули, но говорить эту фразу она не стала: банально и наивно — глупо. И так все ясно, что не в Антоне дело. Он шоу настолько клевое делает, что в фаере по городу у него конкурентов нет и вряд ли будет. А вот у Гули…

— Да. Ладно, ничего, перебьюсь. Но, надеюсь, больше ты на мои заказы не залезешь.