Сценарист (Опасные игры) - Метц Тамара. Страница 8

Митчелл уже подумывал, не встать ли и не подойти ли к ней, чтобы поговорить, но последовало объявление, что самолет приближается к Атланте. Пассажиров попросили пристегнуть ремни и оставаться на своих местах до окончания полета.

Он снова взглянул на ту, чье имя так и не узнал, не обращая внимания на людей, сидящих сзади. Наверное, кто-то из них недоумевал, куда, черт побери, он смотрит. Дерек мысленно приказал ей открыть глаза, но она не послушалась.

Пилоты посадили самолет идеально. Митчелл с трудом выдержал длинную рулежку до терминала. Как только разрешили встать, он вскочил со своего места и ринулся по проходу, но пассажиры, сидевшие между ним и местом 5С, тоже поднялись с кресел. Они доставали вещи из верхних багажных отделений и двигались к выходу. В этой толпе Митчелл потерял женщину с серыми глазами из вида.

Оказавшись в здании аэропорта, люди потянулись к стойкам паспортного контроля. Дерек не видел ее впереди и решил, что она либо сильно его обогнала, либо ее загородили габаритные попутчики из эконом-класса.

Его заставили встать в очередь на проверку паспортов и не хотели слушать никаких возражений. Дерек продолжал разглядывать толпу пассажиров со своего рейса, а также с других, прибывших практически в одно время с ними.

Наконец Митчелл заметил ее в очереди к третьей от него стойке, несколько впереди. Он помахал, но женщина его не увидела. Дерек решил, что со свиданием будет удобнее подождать до получения багажа, чем пытаться протолкаться к ней сейчас.

Казалось, очередь тянулась целую вечность, но наконец кончилась и она – Митчелл прошел паспортный контроль. В зале выдачи багажа он кинулся к транспортеру, на который поступали вещи с их рейса, и увидел ту, которую искал, в дальнем конце как раз в тот момент, когда она снимала с ленты свой чемодан. Расталкивая пассажиров, которые от усталости стали весьма раздражительными, Дерек кинулся к ней. Женщина замерла, когда заметила, что он пробирается сквозь толпу. Через минуту он улыбнулся ей:

– Я идиот и полное ничтожество. Даже не представляю, как поздороваться… Я ведь не знаю вашего имени.

– Зато я ваше знаю.

Митчелл был несколько озадачен, причем не столько тем, что она сказала, а тем, как это было сказано. Он пытался объяснить себе столь холодный тон, но вдруг понял, что изменился не только он – другим стало все ее поведение. Женщина уже не казалась такой уязвимой, такой обаятельной и уж точно не выглядела такой доступной. Все пуговицы были застегнуты – и на блузке, и на пиджаке. По сути, она ясно давала ему понять: «Даже не думай об этом».

Голос звучал холодно. Глаза, такие зовущие прошлой ночью, смотрели сурово, если не сказать враждебно. Она улыбнулась, и это была самодовольная улыбка игрока, положившего на стол козырного туза.

– Вас поимели, мистер Митчелл, – сказала она вполголоса, но вполне отчетливо.

«Вас поимели, мистер Митчелл», – повторил он сам себе, и добавить к этому было нечего.

4

– Ты выглядишь отвратительно.

Дерек поставил чемодан в угол приемной, повернулся и хмуро посмотрел на свою помощницу. Он отсутствовал двенадцать дней и вполне мог рассчитывать на более сердечный, менее язвительный прием.

– Что ж, благодарю тебя, Марлин. Я так рад вернуться! Путешествие было замечательным, спасибо, что спросила. И самолет прилетел по расписанию. Маме понравился подарок. Папа…

– Ладно, ладно, я просто так сказала.

– Я провел десять часов в самолете, – проворчал Митчелл. – Чего ты ждала?

– Я ждала, что ты примешь душ и побреешься, прежде чем появиться в офисе.

– Если бы я поехал домой, чтобы привести себя в порядок, то, скорее всего, там бы и остался. Не смог бы побороть желание забраться в постель. Я же знал, что тут скопились дела, вот и приехал небритый, немытый и всем этим расстроенный.

– Ты еще не видел Мэгги?

– Меня не было так долго, что несколько часов не имеют никакого значения.

«Потом не говори, что я тебя не предупреждала», – взглядом дала ему понять Марлин. Она вздохнула и спросила:

– Кофе?

– Первое приятное слово, которой ты мне сказала.

Дерек прошел мимо трех открытых офисных дверей. Подчиненные приветствовали его, но он только махал в ответ и продолжал обход, не останавливаясь, чтобы перемолвиться с кем-нибудь парой фраз. Добравшись до собственного кабинета, Митчелл закрыл за собой дверь, чтобы охладить пыл тех, кому могло прийти в голову явиться, чтобы приветствовать босса лично.

Просторный угловой кабинет находился на двенадцатом этаже одного из современных стеклянных небоскребов Атланты, так что Дерек имел прекрасный обзор. Сегодня солнце показалось Митчеллу излишне жизнерадостным и ярким для его настроения, поэтому он взял пульт дистанционного управления, чтобы частично закрыть жалюзи.

Декоратор, которого он нанял, чтобы оформить офис, убедил его в своем видении, но все окончательные мазки были делом рук самого мистера Митчелла – турецкий ковер, протравленные деревянные рейки для книжных полок, ткань для обивки мебели, кожа для его собственного кресла.

Он разместил в кабинете и свои личные вещи, даже если они не слишком подходили по стилю. На полках рядом с томами юридической литературы стояла модель биплана – ее Дерек вместе с отцом склеили тем летом, когда ему исполнилось девять лет, лежала бейсбольная перчатка, в которой он играл в команде средней школы и помог своей команде выиграть чемпионат штата, красовалась оловянная пивная кружка с девизом их студенческого братства.

В конторе имелось все, что делает современный офис именно современным, но разбавленный этими отметинами его собственной жизни. Он подходил Митчеллу, как пара разношенных кроссовок.

Дерек снял мятый пиджак и повесил его в стенной шкаф, затем сел в кресло и потер глаза пальцами, бормоча себе под нос:

– Вас поимели, мистер Митчелл. Вас поимели…

Что все это значило?

Если бы он знал, черт побери! Если бы он вообще что-то знал, потому что она просто повернулась и удалилась в дамскую комнату, катя за собой чемодан. Кем бы его посчитали, если бы он устроил на нее засаду около туалета? Кроме того, женщина – как бы там ее ни звали – совершенно ясно дала понять, что ей от него ничего не нужно, кроме двух «Кровавых Мэри» и жаркого, хотя и некомфортного секса в туалете самолета.

Он ушел, пробормотав: «А и черт с тобой!», но тем не менее желая, чтобы этот неординарный эпизод закончился на более мажорной ноте. Кроме того, Дерека грызло беспокойство относительно последних слов этой женщины.

В какую бы игру она ни играла, он попался. Призывные глаза… Беспокойные пальцы на верхней пуговице блузки… Ноги… А да, ноги… Это все покусывание нижней губы! Волосы распустила…

Наверное, арсеналом этих приемов владеют женщины всей планеты, но эта довела их до совершенства.

Она просто взяла его за одно место и увела в туалет самолета, где их могли застукать, выставить на всеобщее обозрение и сделать посмешищем. Дерек не знал, является ли половой акт на борту самолета подсудным – надо будет попросить кого-нибудь уточнить, но это не было умно, тут уж сомнений не оставалось.

Что, если бы их накрыла какая-нибудь старушка? Или увидел ребенок? Можно представить, какой бы шум поднялся, застань их за этим делом, например, маленькая Сьюзи! Никто бы до конца рейса глаз не сомкнул. Все двести пассажиров захотели бы хоть взгляд бросить на придурков, которые не могут справиться со своей похотью даже под облаками, увидеть их, пусть мельком.

Митчелл представил свою фотографию на первой полосе «Джорнал» – сотрудник аэропорта сопровождает его по пути к терминалу. И выражение на лице у этого сотрудника то еще… Прокуратура наверняка воспользовалась бы случаем, чтобы это средство массовой информации с изображением адвоката Митчелла оказалось у всех, кто его знает. Ему бы вовек не отмыться.

Дерек ни в чем не любил проигрывать и всегда делал все, что мог, чтобы победить. Конечно, он согласился бы с поражением, сохранив чувство собственного достоинства, если бы знал, что предпринял все, что было в его силах, если бы у него изначально оказались хоть минимальные шансы на успех и он вылез из кожи вон, преодолевая сложности. Вот так проиграть Митчелл мог. Ему это было не по душе, но что уж тут поделаешь?..