Роковое очарование - Стоян А. А.. Страница 3

–  Доброе утро, мамочка, я тебя люблю.

Сердце Сэм на мгновение сжалось так сильно, что ей стало трудно дышать.

– Я тоже тебя люблю, солнышко, – сказала она, поцеловав Майло головку.

Он слегка отстранился, и Сэм забавно сморщилась от ослепляющих солнечных лучей.

– Ты смешная, – засмеялся мальчик.

Она начала его щекотать, и сын весело завизжал. Вскоре они окончательно проснулись, и Майло выбрался из постели.

–  Не включай пока телевизор! – крикнула ему мать вдогонку.

–  Хорошо, я возьму книжку, – отозвался он.

Сердце Сэм вновь сжалось. Она знала, что Майло так и сделает, – когда она спустится вниз, он будет с интересом рассматривать книгу, хоть еще не умеет как следует читать. Майло был хорошим и смышленым ребенком. Иногда его ум пугал ее, женщина опасалась, что вскоре не сможет справляться с сыном.

Брайди, экономка ее отца, которая после его кончины два года назад стала работать у Сэм, нередко говорила:

– А ты думаешь, откуда это у него? Его дедушка был профессором физики, да и ты сама чуть ли не с пеленок вечно копаешься в своих книгах. – Затем, по обыкновению, Брайди фыркала и добавляла: – Конечно, поскольку мне неизвестно, кто его отец, я не могу рассуждать, что мальчику досталось от него…

После этих слов Сэм немедленно начинала хмуриться и меняла тему разговора.

Хотя, если бы не Брайди О’Салливан, напомнила себе Сэм, она никогда не получила бы ученую степень, которая позволила ей заниматься исследованиями при университете. Благодаря этому сейчас ни Сэм, ни ее сын ни в чем не нуждались, и у нее была возможность хотя бы материально вознаградить Брайди за бесценную заботу о малыше.

Брайди жила в пристройке к дому, раньше принадлежавшей бабушке Сэм.

Завязывая халат и готовясь спуститься вниз, Сэм пыталась подавить вновь накатившее на нее чувство вины. «Чувство вины, которое ни на секунду не покидает меня в течение четырех лет», – откровенно призналась себе Сэм.

Она была полностью выбита из колеи звонком Рафаэля. Ее терзали воспоминания в часы бодрствования и жуткие сны по ночам. Страстные сны, полные эротических сцен… Каждый раз она просыпалась, запутавшаяся в простынях, мокрая от пота, с неистово бьющимся сердцем и головной болью.

Рафаэль Фальконе показал Сэм, какой пресной была ее жизнь до их встречи. А потом сам же вернул ее обратно – в серые, безрадостные будни, как будто она не заслуживала жить в сказке, полной незабываемых и ярких ощущений.

До сих пор Саманта задавалась вопросом: что же именно привлекло его в ней? Впрочем, как бы то ни было, она никогда не простит себе, что влюбилась в Рафаэля, как девчонка.

В сотый раз за неделю она убеждала себя, что Рафаэль не заслуживает правды, ведь он изначально был против рождения ребенка. Сэм никогда не забудет его перекошенное лицо в тот день, когда она сообщила ему, что беременна.

Сэм присела на кровать, подавленная тягостными воспоминаниями. Она узнала, что беременна, во время его трехнедельной деловой поездки. По возвращении Рафаэль сразу же попросил ее о встрече. Пока его не было, Сэм не находила себе места, ее сердце трепетало в ожидании, в надежде на то, что, возможно, она неверно истолковала слова Рафаэля, сказанные им перед отъездом: «Нам не помешало бы провести некоторое время порознь, cara. Я не уделяю работе должного внимания, мои мысли заняты тобой одной».

Но когда она зашла к нему в кабинет, его взгляд был суров и строг.

–  Я должна тебе кое-что сказать, – поспешила выпалить Сэм, пока страх не взял над ней верх.

–  Я тебя слушаю, – настороженно произнес он.

Она покраснела. Трудно поверить, что его может обрадовать ее новость. Они были вместе лишь один месяц. Один опьяняюще восхитительный месяц. Достаточно ли этого времени, чтобы?..

– Сэм?

Она посмотрела на него, сделала глубокий вдох и совершила прыжок в неизвестность:

– Я беременна, Рафаэль…

В кабинете воцарилась зловещая тишина. Рафаэль вмиг побледнел, и Сэм осознала, как она ошиблась. Его зеленые глаза стали еще ярче на фоне белого, как лист бумаги, лица. На мгновение ей показалось, что он может потерять сознание. Сэм подошла к нему, но он отстранился и произнес хриплым голосом:

–  Как это возможно?

–  Наверное, мы были неосторожны, – спокойно ответила она, хотя у нее кровь стыла в жилах.

А они были неосторожны много раз – в душе, в palazzo Рафаэля, когда они были настолько возбуждены, что не успели дойти до спальни, в кухне ее квартиры, когда он уложил ее на стол и стянул с нее брюки…

Это была безрассудная похоть, животная страсть, напрочь лишенная романтики. Можно ли было считать это отношениями?

–  Ты говорила, что принимаешь противозачаточные таблетки, – сказал он.

–  Так и было… И сейчас тоже. Но я предупреждала тебя, что принимаю дозу ниже нормы и не для предохранения. К тому же у меня было отравление несколько недель назад…

Рафаэль рухнул в кресло. Казалось, он постарел на десяток лет.

– Этого просто не может быть… – пробормотал он невнятно, словно разговаривал сам с собой.

– Для меня это тоже как гром среди ясного неба, – заметила Сэм, пытаясь обуздать эмоции.

– Ты уверена? Откуда мне знать, что ты не спланировала все это заранее, желая привязать меня к себе? – поинтересовался Рафаэль.

Потрясенная Сэм отшатнулась, Она хотела было ответить, но не смогла выдавить ни слова. Через несколько минут женщина наконец заговорила:

– Ты действительно думаешь, что… что я сделала это намеренно?

Рафаэль встал и нервно заметался по кабинету. Цвет лица понемногу возвращался к нему, подчеркивая изумительные скулы. Неожиданно он разразился таким яростным смехом, что у Сэм душа ушла в пятки. Она никогда не видела, чтобы человек смеялся с такой злобой.

– Это просто неслыханно! Женщины используют любые уловки, чтобы обеспечить себе безоблачное существование за счет состоятельных мужчин, – выдал он, глядя прямо ей в глаза.

Пораженная его цинизмом Сэм крепко сжала кулаки, подошла к столу и произнесла:

– Ты настоящий подонок. Я бы никогда на это не пошла.

И тут она припомнила, как холодно держался Рафаэль перед началом этого разговора. Неожиданно ей открылась ужасная и горькая правда.

– Ты позвал меня к себе, собираясь сообщить, что между нами все кончено, не так ли?

– Да, – кивнул он с безразличным видом.

Вот и все, конец. Всего лишь одно слово. Но его было достаточно, чтобы Сэм поняла: все это время она витала в облаках, считая, что их отношения были чем-то большим, нежели простой интрижкой.

Она пришла в смятение от его жестокой бестактности. Сэм боялась разрыдаться, поэтому она тут же бросилась прочь из его кабинета. В тот момент она старалась не думать о том, как сильно Рафаэль ее унизил, втоптал в грязь, объявив расчетливой и бездушной.

Она спряталась в своей крошечной квартирке и, несмотря на его многочисленные попытки ворваться к ней, упорно не желала его видеть.

И вдруг произошло то, чего она не ожидала, – кровотечение и судорожная боль. На секунду боль и страх одержали верх, и Сэм впустила Рафаэля.

– У меня кровотечение, – решительно заявила она.

Он тут же отвез ее в клинику. Рафаэль был мрачен и бледен, но она не обращала на это внимания. Ее руки обхватывали живот – Сэм хотела сохранить жизнь, зародившуюся в ней. Это решение стало для нее настоящей неожиданностью. Прежде она всерьез не задумывалась о детях, потому что мать Сэм рано умерла, и девочку воспитывал отец, с которым у нее никогда не было теплых отношений. Но в тот момент заложенная природой потребность стать матерью завладела всем существом молодой женщины.

Доктор сообщил ей, что это не выкидыш, а всего лишь обильные выделения. Судороги были, скорее всего, вызваны нервным перенапряжением. Он заверил Сэм, что если она постарается больше отдыхать и избегать стрессовых ситуаций, то беременность будет протекать нормально.

Сэм выдохнула с невероятным облегчением. Но ровно через секунду она вспомнила, что угрюмый Рафаэль, являвшийся причиной ее стресса, сейчас находится за дверью. Ей стало дурно при одной мысли о том, что придется иметь с ним дело. Сэм боялась сказать ему, что это не выкидыш. Материнский инстинкт снова дал о себе знать – она должна защитить своего ребенка.