Командир - Поселягин Владимир Геннадьевич. Страница 4

— …возьми у Сонева два отделения саперов и все обнюхай тут и тут. Здесь должны мины быть… Должны… Не могли они брод не заминировать. Если там поста нет, значит, мины. Все, выполняй. — Майор, молча кивнув, направился к группе командиров, тусующихся около двух полуторок и одного ЗИСа с зенитным пулеметом, стоящих под деревьями без всякой маскировки. Это заставило меня осуждающе покачать головой. Непрофессионально! Если уж тебе платят, то работай с полной отдачей, ведь у военных тут самая большая зарплата. У нас всегда так: чуть что — не я виноват, кто-нибудь другой, но не я! Ну что им стоит машины замаскировать?! Приказал бойцам, они все сделают. Так нет, прилетит какой-нибудь «птенчик Люфтваффе» и разбомбит — так это он виноват, а не мы. Что ему стоило мимо пролететь?..

Полковник указал рукой перед собой.

— Садитесь, капитан. Комбат? — спросил он у меня, когда я устроился перед расстеленной картой.

— Да.

— Т-34, КВ знаешь?

— Нет, служил на Т-26.

— Вот здесь нашей разведкой обнаружен танк, наш танк. Хорошо замаскированный, так что его не видно с воздуха. Красноармейцы не смогли опознать этот тип танка, но по описанию похож на Т-34. Я видел их, когда перегоняли с железнодорожной станции. Так что по описанию узнать смог. Осмотрев его, один из бойцов, бывший тракторист, доложил, что в машине кончилось горючее. Танк нужно забрать, капитан. В одной из полуторок две бочки с соляркой. Возьми танкистов, сколько нужно, и ступай. Новейший танк нужно вывезти. Вот здесь брод. В пять часов утра мы его перейдем. В это время ты должен быть тут. Если не сможешь вывезти, уничтожь его. В общем, бери одну полуторку и поезжай.

— Товарищ полковник, разрешите кроки срисовать?

«Интересно, что делала разведка так далеко от нас? Почти двадцать пять километров. Ближайшая деревенька в семи… Если только… Да, точно, брод, около деревни брод». — Догадка пришла, когда я увидел метку реки.

— Товарищ полковник, а что этот брод у Озерков? — спросил я, ткнув карандашом в карту. — Занят противником?

Хмуро кивнув, полковник подтвердил:

— Да. Разведчики доложили, что там стоит до батальона пехоты, пушки, еще и танковая рота, на дороге патрули на мотоциклах. Да, и спросите лейтенанта Крылова, как найти танк, он был там за старшего. Выполняйте.

Подойдя к Карпову, я поинтересовался наличием танкистов.

— Не знаю, товарищ капитан, — пожал плечами сержант. — Где-то около тридцати.

Вокруг стоял хруст сухарей. Бойцы обедали. Я невольно сглотнул — все-таки не ел с утра.

— Собери всех танкистов, кто сможет пройти двадцать пять — тридцать километров. Раненых не бери. И опроси, кто на чем служил, мне нужны те, кто знает Т-34. Сбор около машин через полчаса. Выполнять.

— Товарищ капитан, возьмите, поснедайте, — протянул мне три сухаря старшина-пехотинец.

— Спасибо, старшина.

Взяв сухари и на ходу жуя, стал искать Крылова. После недолгих поисков нашел. Подробно расспросив собиравшегося в очередной поиск лейтенанта, потопал к машинам. Пройдя через небольшой, но глубокий овраг, вышел к ЗИСу. У пулемета дежурил невысокий красноармеец азиатской наружности. Обойдя зенитку, подошел, дожевывая последний сухарь, к крайней полуторке с бочками в кузове. У открытого капота, нагнувшись и опершись ладонями о колени, стоял красноармеец, что-то разглядывая внутри. Хмыкнув, несильно пнул бойца по седалищу:

— Жопа-жопа, повернись ко мне передом, а к машине задом.

Немедленно вытянувшийся боец повернулся ко мне лицом. Было интересно наблюдать, как меняется его физиономия: от возмущенно-злой до невозмутимо-философской. Торопливо достав пилотку из-под ремня и нахлобучив ее на голову, он доложил:

— Товарищ капитан, машина к выезду готова! Бак полон, машина загружена двумя бочками солярки, двумя бочками с бензином и одной с машинным маслом! Доложил ефрейтор Журов!

— Сколько людей можем посадить в кузов, Журов? — спросил я, разглядывая этого ефрейтора. Невысокий, коренастый светловолосый парень двадцати двух — двадцати пяти лет. Типичный водила: засаленная форма, въевшееся в кожу масло и кусок ветоши в руках. Правда, у данного конкретного индивидуума руки были пусты, но все равно водила — он и в Африке водила.

— Человек семь-восемь, не больше, товарищ капитан.

— Через двадцать минут выезжаем. Да, и кстати! Откуда машины взялись? У нас же их не было?

— Разведчики нашли тут недалеко разбомбленную автоколонну и пригнали то, что уцелело, к нам. Минут пятнадцать назад к колоне ушли бойцы из хозвзвода, может, еще что полезное найдут, разведка ее бегло осмотрела.

— Товарищ капитан! — Справа ко мне подходил капитан интендантской службы с вещмешком в руках. — Мне полковник Соколов приказал забрать у вас две бочки с горючим и вот, сухпай с собой выдать.

— Хорошо. Забирайте бочку с бензином и бочку с соляркой, — приказал я, убирая вещмешок в кабину.

— Но мне приказали забрать и бочку с маслом тоже.

— Нет, масло мне нужно.

Интендант ненадолго задумался, потом спросил:

— Капитан, а двадцати литров масла вам хватит?

— Вполне хватит.

— Отлично! У меня есть двадцатилитровая канистра, мы вам в нее отольем.

— Хорошо. Журов, проследи. — Хлопнув по плечу ефрейтора, я пошел встречать танкистов, подходящих к машинам.

Вперед вышел Карпов и, козырнув, доложил:

— В строю двадцать семь бойцов, товарищ капитан, раненых нет. Вот список, на каких машинах они служили, — и протянул мне листок.

Так-так… Четырнадцать человек служили на Т-26, есть полный экипаж БТ-7М, двое на Т-40, шесть на Т-28, один на КВ-1 и один на Т-34. Механиков-водителей девять, один из них с КВ-1, семь башнеров, шесть командиров танков, два стрелка-радиста, один из них с Т-34, и два пулеметчика с Т-28. Боец с «тридцатьчетверки» по фамилии Молчунов был в звании младшего сержанта, механик-водитель с КВ — старшина Суриков. Сложив листок и убрав его в карман, я приказал:

— Постройте бойцов, сержант.

Карпов тут же скомандовал:

— В одну шеренгу становись!

Танкисты сразу же пришли в движение. Несколько секунд, и передо мной возникла ровная шеренга. Некоторые были в комбинезонах, некоторые в обычных гимнастерках, но все с оружием.

— Сержант Молчунов!

— Я!

— Старшина Суриков!

— Я!

— Ко мне!

Из строя вышли два танкиста. Посмотрев на старшину с кобурой на поясе и немецким карабином, я спросил:

— Старшина, насколько хорошо вы знаете Т-34? Сможете вести?

— Хорошо знаю, товарищ капитан. Я сперва на «тридцатьчетверках» начинал. Перегонял их с железнодорожных станций к местам консервации. Пока меня, как опытного мехвода, на КВ не пересадили.

— Встать в строй, — скомандовал я и повернулся к Молчунову. Им оказался тот самый танкист в изодранном комбинезоне, что спрашивал снайперку посмотреть. Он до сих пор находился в том же неприглядном виде, сверкая голым телом сквозь прорехи комбеза. — Сержант, почему вы не в форме?

— Товарищ капитан, мы ее сняли перед боем, в танке было жарко. Ну а когда нас подбили, я выскочил, а форма в танке сгорела. — Молчунов пожал плечами: мол, и рад бы, да…

Немного подумав, я быстро скинул свой комбез, оставшись в форме, и протянул его погорельцу:

— Мы с тобой вроде одной комплекции. Возьми, переоденься. А не то твой сейчас вообще развалится.

— Товарищ капитан, мы закончили, — доложил подошедший Журов, вытирая на ходу руки.

— Сколько мест освободилось?

— Можно пятнадцать человек посадить, товарищ капитан.

Быстро отобрав бойцов и отпустив остальных, я приказал грузиться. Старшим назначил Карпова, приказав распределить секторы стрельбы на случай, если встретим немцев, и внимательно следить за небом. Затарахтев и задрожав, как трактор, полуторка, сминая кусты, выползла на дорогу, оказавшуюся неожиданно близко. Подпрыгивая на каждой кочке, мы неторопливо поехали в сторону далекой артиллерийской канонады. Чтобы добраться до уничтоженной автоколонны, нам потребовалось минут десять. Зрелище было удручающим: разбитые и сгоревшие машины, воронки от бомб, перевернутый БА-10, загнанная в кусты «эмка» с выбитыми стеклами и изорванным осколками бортом… Хорошо, убитых не было видно. Кажется, их уже убрали бойцы хозвзвода, копошащиеся тут и там.