Врата ведьмы - Зуева Н.. Страница 72

— Но как получаться, что прежде его не найти?

Магнам пожал плечами.

— Думаю, горы решили отдать его. Рудокопы говорят, ты никогда не найдешь драгоценность, пока земля сама не пожелает тебе ее отдать.

— Что сказал Мимбли? Он объяснил, как найти их?

— Ах, в этом вся суть, Лорд Глыба. Он все эти годы работал, стерев пальцы до мозолей, — и что же сделал, когда вскрыл основной пласт месторождения? Вышел на поверхность и умер. — Магнам невесело усмехнулся и покачал головой. — Той же самой ночью скончавшись в своей постели в Твинтауне.

Толчуком овладело разочарование.

— Он умер?

— Во сне. Свернувшись, как ребенок. — Магнам вздохнул. — Судьба может быть жестока. Но, по меньшей мере, Мимбли доказал свое чутье. Он разнюхал залежи и вскрыл их, дал камню имя. Он никому не позволял приближаться к повозке с сокровищами. Заявил, что это кровь гор, из сердца самой Земли. Отсюда его название — каменное сердце.

— Кровь Земли?

— Так он заявил. Но он был не в себе после стольких лет одиночества. Разговаривал и ругался с невидимыми призраками, ловил руками воздух. Он сказал, камни были даром Земли нашему народу и могли спасти нас от наступающей тьмы, поэтому сокровища нужно спрятать и защитить. Все смеялись над его лепетом. Старый Безумный Мимбли. — Магнам выпустил кольцо дыма и позволил Толчуку проследить за ним. — Но, возможно, он был не так безумен, как многие полагали.

Дварф стукнул себя по ноге.

— Лучше я вернусь к плите, — пробормотал он.

— Стой. Что ты имел в виду, сказав, что он был не так безумен, как многие полагали?

Машам кивнул в сторону осколка каменного сердца.

— Он привел тебя сюда, не так ли? После смерти старика его поклажу забрали, растащили по всему королевству, пустили на изготовление тысячи сувениров. Это была драгоценность невиданной красоты, которую нельзя просто спрятать. Веками другие рудокопы пытались отыскать жилу старого Мимбли. Но он, видимо, сам целиком разработал ее. Другого каменного сердца в Гухальманти не нашли, даже жалкого обломка. Некоторое количество находили временами то здесь, то там, но никогда такого простирания жилы, как у старого Мимбли.

Толчук вспомнил секрет своего родного племени: возвышающаяся арка из каменного сердца, спрятанная глубоко в горах. Кровь Земли. Она вела его в этом путешествии. Но, со слов тени его отца, Сердце пришло не из арки, а из Гульготы, из этих чужих земель. В Толчуке медленно зародилась догадка. Следующие слова он прошептал:

— Никаких больших кусков не находили в Гульготе?

Магнам тряхнул головой и прошел к печке.

— Ни одного. Это и делает каменное сердце таким ценным.

Ошеломленный, Толчук потянулся и взял осколок каменного сердца. Если история Магнама была правдивой, было лишь одно место, из которого могло явиться Сердце его народа, — из жилы старого Безумного Мимбли! Это был один из камней, добытых древним дварфом. Толчук сжал кристалл, пытаясь разгадать его возраст. Отец приказал ему вернуть камень туда, откуда он был добыт. Теперь у него был ответ. Он обернулся к дварфу.

— Гора Гухальманти, — что еще ты можешь сказать про место? Больше ничто там не находилось?

Магнам нахмурился, помешивая свою похлебку.

— Я бы так не сказал. После старого Мимбли многие рудокопы вели раскопки в Гухальманти. Все они разорились. Но пять столетий назад был обнаружен новый пласт.

— Еще каменное сердце?

Лицо Магнама мучительно скривилось.

— Нет, но, подобно камню Мимбливала, этот камень также был непохож на все, обнаруженное прежде. Камень, которого мир прежде не видел.

— Что это было?

Магнам вернулся к своей похлебке. Его голос опустился до шепота.

— Эбонитовый камень. Они нашли эбонитовый камень, пусть они будут прокляты.

Кровь Толчука застыла в жилах. Его разум силился связать оба события воедино. Каменное сердце, эбонитовый камень — оба были порождением одного рудника. Что это значило?

Магнам продолжил, напрягшись.

— Есть кое-что еще, что пришло из туннелей Гухальманти.

— Что? — спросил Толчук. Он вцепился пальцами в осколок кристалла, боясь услышать ответ.

— Тот, у кого нет имени. Из бесконечных туннелей Гухальманти на наши земли ступил Черный Зверь Гульготы.

Елена пристально смотрела на Эррила. На нем был серый шелковый камзол поверх яркой белой сорочки. Волосы цвета воронова крыла зачесаны назад и затянуты в хвост. Как она могла просить его рисковать своей жизнью ради нее, учитывая все сложности? Принц Тайфон силен и крепок, вооружен мечом и кинжалом против безоружного Эррила. Каковы были шансы на победу? Если Елена примет вызов ритлора, она приговорит своего вассала к неминуемой смерти. Если откажется, то будет выдана замуж за принца Тайфона этой же ночью, и все надежды Аласии погибнут на ее брачной постели.

— Делай свой выбор, Елена, — требовала Тратал.

Елена не хотела отворачиваться от Эррила. Ее глаза встретились с его глазами, в которых бушевал шторм. Он твердо смотрел на нее, после чего незаметно кивнул головой. Его лицо не выражало страха или неуверенности. Глаза говорили, что он может победить. Елена почерпнула силу из его взгляда и выпрямилась. Она сдержала наворачивающиеся слезы и повернулась к королеве.

Сжав кулаки, ведьма проговорила резко и грубо:

— От вас, королева Тратал, зависит, прольется ли кровь сегодняшней ночью. Своими действиями вы обрекаете своего племянника на смерть. Мой преданный вассал не подведет меня.

— Так ты принимаешь ритлор? — Голос королевы дрожал от гнева.

Елена встретила ее бешенство своей собственной яростью.

— Вы не оставили нам выбора, кроме убийства ради нашей свободы. За это я никогда не прощу вас. Я даю вам возможность взять свои слова назад. Расторгните брак, и мы расстанемся союзниками, друзьями. Если вы настаиваете на своем решении, кровь Тайфона прольется в этом зале.

С другой стороны к ногам королевы припала стройная эльфийская девушка. Ее глаза, полные слез, были устремлены на юного принца.

— Пожалуйста, королева Тратал… Послушайтесь ведьму.

Принц Тайфон потянул эльфийку обратно к ее креслу и прошипел:

— Мела, сядь, ты позоришь меня.

Но девушку было не так легко усмирить. Она добралась до рукава королевы Тратал.

— Я люблю его, моя королева. Я легко откажусь от него ради ведьмы и королевства, но… не позволю ему умереть. Я не смогу с этим жить.

Королева Тратал вырвала свой рукав из цепких пальцев женщины.

— Убирайся прочь! — завопила она и махнула охранникам. — Уведите принцессу Мелу в ее покои. Она, кажется, больна.

— Нет! — завыла эльфийка. Но двое охранников подошли к ней и схватили за руки. Мела, рыдая, безвольно осела в их цепких лапах. Невозмутимые королевские стражники уволокли плачущую женщину из зала.

Елена заметила страдание на лице принца Тайфона. Он двинулся к Меле, когда та упала в обморок, но суровый взгляд королевы остановил его.

Королева подняла свой сверкающий скипетр.

— Ритлор принят. Освободите пространство для поединка за руку Елены Моринсталь.

Столы и кресла были спешно отодвинуты от возвышения. Участники пира образовали круг, освободив широкое пространство перед двумя тронами. Даже слуги придвинулись ближе, теснясь по углам и вставая на стулья, чтобы лучше видеть предстоящую битву.

Елена обернулась к Эррилу. Стражники сняли с него меч.

Королева Тратал повысила голос, обращаясь к собравшейся толпе.

— Бросивший вызов выступает без оружия, на нем остается лишь нательное белье.

Ноги Елены подкосились. Эррил не мог использовать даже свои кожаные одеяния для защиты. Лишь лен и шелк. Но, несмотря на сложности, Эррил казался мало обеспокоенным. Он просто обошел стол и спрыгнул в круг.

Эльфийская королева подняла левую руку.

— Вызванный на поединок использует традиционное оружие для защиты права на руку невесты. Меч и кинжал!

Принц Тайфон уже прикрепил свой меч к поясу. Он спустился с тронного возвышения на пол с противоположной стороны. Сорвав с себя камзол, он обнажил меч и стал размахивать смертоносным лезвием перед Эррилом, упражняясь. Меч мелькал в его руках неясным серебристым пятном. Такое проявление искусства владения оружием было встречено восхищенными аплодисментами.