Одинокий голубь - Матц Тамара П.. Страница 40

Разумеется, Гас был исключением. Она ему нравилась и одетая, и раздетая. Ее тело напоминало о других телах, которые ему приходилось видеть, и он мог долго сидеть на кровати и почесываться, разговаривая о таких различиях в женских достоинствах, о которых он один мог разглагольствовать, — величине бюста, к примеру.

Джейк Спун, хоть и не отличался болтливостью Гаса, бесстыж был так же. Он с удовольствием нежился в корыте, пока не остыла вода. Он даже попросил, что бы она его подстригла. Она не отказалась попытаться, но скоро поняла, что делает не то, и вовремя остановилась, сохранив почти все его кудри в неприкосновенности.

Вытеревшись, он повернулся и повел ее к постели. Там Джейк остановился, и на мгновение она подумала, что он предложит ей деньги. Лорена не знала, как она тогда поступит, так что, когда он остановился, быстро повернулась, чтобы он мог расстегнуть пуговки у нее на платье. Она испытывала нетерпение не по поводу самого акта, нет, ей хотелось, чтобы Джейк пошевеливался и взял на себя ответственность за нее. Ей никогда и в голову не приходило, что она станет ожидать та кого от мужчины, но нисколько не беспокоилась по поводу того, что за час изменила свою точку зрения или что была пьяновата, когда это произошло. Она твердо верила, что Джейк Спун вытащит ее из Лоунсам Дав, так что она не хотела, чтобы он давал ей деньги, поскольку тогда он мог уехать без нее.

Джейк немедленно сделал шаг вперед и помог ей расстегнуть платье. Яснее ясного, она не была первой женщиной, которой он помогал раздеться, потому что он даже знал, как расстегивается платье вверху, у шеи, то есть то, о чем большинство ее клиентов и не подозревали.

— Давненько у тебя это платье, так я думаю, — за метил он, снимая с нее платье и критически оглядывая его.

И это удавило ее, потому что до сих пор ни один мужчина никак не реагировал на ее платье, ни положительно, ни отрицательно, даже Тинкерсли, который и дал ей денег, чтобы купить это самое платье, которое Джейк сейчас держал, — простой дешевый хлопок и уже пообносилось у ворота. Лорене стало слегка стыд но, что мужчина заметил, что платье изношено. Она часто собиралась сшить или купить что-нибудь уже здесь, в Лоунсам Дав, но шила она плохо и потому обходилась тем, что привезла из Сан-Антонио.

За эти месяцы мужчины несколько раз предлагали ей поехать в Сан-Антонио, где, скорее всего, они купи ли бы ей платье, но она постоянно отказывалась. Сан-Антонио располагался не в том направлении, да и муж чины эти ей не нравились, и к тому же ей вовсе не нужна была новая одежда, поскольку дела у нее шли лучше некуда и в старой.

Замечание Джейк сделал мягким тоном, но оно расстроило Лорену. Она поняла, что он мужчина с выкрутасами, так что теперь ей придется побольше заниматься собой. Лорене еще не приходилось встречать мужчин, способных заметить изношенный воротник, когда перед ними стоит практически голая женщина. Такой мужчина наверняка заметит и другие вещи, более серьезные, чем воротник. Лорена огорчилась, радость улетучилась. Возможно, он уже был в Сан-Франциско и видел куда более красивых женщин, чем она. Возможно, когда он будет уезжать, ему не захочется возиться со столь плохо одетой женщиной. Воз можно, то неожиданное, что вошло в ее жизнь вместе с Джейком, так же и выйдет из нее.

Но она потеряла уверенность в себе только на мгновение. Джейк отложил платье в сторону, наблюдая, как она снимает рубашку через голову. Она легла, он сел рядом, чувствуя себя полностью в своей тарелке.

— Ну, Лори, ты заслужила приз, — сказал он. — И не мыслил, что мне так повезет, когда я сюда ехал. Слушай, ты прямо как цветок.

Когда он начал ее ласкать, она заметила, что руки у него, как у женщины, пальцы тонкие и ногти чистые. У Тинкерсли под ногтями тоже было чисто, но Джейк не отличался таким самомнением, как Тинкерсли, и не производил впечатления человека, располагающего чем-либо, кроме времени. Большинство мужчин не медленно забирались на нее, но Джейк лишь сидел и улыбался. Его улыбка вернула Лорене уверенность в себе. Она по опыту знала, что у всех мужчин наступает момент, когда они отводят взгляд. Но Джейк продолжал смотреть ей прямо в глаза. Он смотрел так долго, что она засмущалась. Она казалась себе такой голой, как никогда. Когда он нагнулся, чтобы поцеловать ее, она уклонилась. Она не любила целоваться, но Джейк лишь усмехнулся, сочтя ее движение за проявление робости. Его дыхание было таким же чистым, как и его руки. У многих мужчин несло изо рта так, что она еле сдерживалась от отвращения. А от Джейка пахло хвоей.

Когда все было закончено, Джейк задремал. Вместо того чтобы встать и одеться, Лорена лежала рядом с ним и думала. Она думала о Сан-Франциско, и одна эта мысль давала ей веру, что она может все. Ей даже не хотелось встать и встряхнуть простыни. Пусть их, она скоро уедет, и Ксавье может их хоть сжечь, ей наплевать.

Когда Джейк проснулся, он посмотрел на нее и усмехнулся. Его руки немедленно снова принялись за работу.

— Если я не поостерегусь, я снова вырасту, — заметил он.

Лорене хотелось спросить, почему от него пахнет хвоей, но она не была уверена, что может себе такое позволить, ведь он только что приехал в город. Но все же спросила, хотя и сама удавилась, услышав свой голос.

— Да я мимо кедровой рощи проезжал, вот и наделал себе зубочисток, — объяснил он. — Ничто не делает дыхание таким приятным, как кедровая зубочистка. Разве что мятная, но мята здесь не растет.

Он снова поцеловал ее, как будто дарил ей свое свежее дыхание. Между поцелуями они говорили о Сан-Франциско и как лучше туда проехать. Даже когда он снова на нее лег и заставил стонать старую кровать, он продолжал разговаривать.

Когда Джейк наконец встал, потянулся и предложил спуститься вниз, Лорена чувствовала себя счастливой впервые за несколько лет. Ксавье и Липпи, привыкшие к ее хмурому настроению, не знали, что и думать. Как и Диш Боггетт, который как раз вошел. Диш сел и вы пил бутылку виски, никто и оглянуться не успел. По том он начал петь, и все хохотали над ним. Лорена смеялась громче Липпи, чья губа моталась, как флажок, когда он веселился.

Позднее, когда Джейк уехал на юг с капитаном Кал-лом, Лорена почувствовала нетерпение. Ей хотелось, чтобы Джейк вернулся. Ей с ним было так легко, как во сне наяву. Она снова хотела окунуться в этот сон.

В ту ночь, когда приехавший с реки тощий ковбой по имени Джаспер Фант обратился к ней, Лори так долго молча смотрела на него, что он смутился и отступил, хотя она не сказала ни слова. Ей достаточно было просто смотреть. Джаспер посовещался с Ксавье и Липпи, и к концу недели все ковбои, живущие вдоль реки, уже знали, что гулящая женщина в Лоунсам Дав неожидан но перестала заниматься делом.

14

Когда Джейк наконец приплелся домой, проведя большую часть дня в постели Лорены, Август уже ус пел несколько раз приложиться к своему кувшину. Он сидел на веранде, отбиваясь от мух и наблюдая за двумя ирландцами, которые как убитые спали под ближайшим фургоном, улегшись в короткой тени, отбрасываемой им. Тень передвинулась, но не ирландцы. На мальчишке даже шляпы не было. Он спал, прикрывшись рукой. Джейк, проходя мимо, даже не взглянул на них, и Август обратил на это внимание. Джейк славился своим безразличным отношением к людям, если только это были не шлюхи.

— Где Калл? — спросил Джейк, поднявшись на веранду.

— Только не говори мне, что ты надеялся найти Вудроу сидящим в тени. Этот человек родился, чтобы работать.

— Ага, а ты родился, чтобы слишком много бол тать, — заметил Джейк. — Мне нужно занять десять долларов.

— Вот как? — удивился Август. — Лори повысила ставку?

Джейк проигнорировал вопрос, поскольку единственной его целью было позлить его, и потянулся к кувшину.

— Нет, девушка щедра, как вдова священника, — сказал он. — Она с такого джентльмена, как я, денег не возьмет. Но, надеюсь, с тебя она взяла порядком, я ведь знаю, что ты там был до меня.