Уолл-стрит и большевицкая революция - Саттон Энтони. Страница 37

Значение этого документа заключается в откровенном раскрытии прямого заступничества сотрудника (исполнительного секретаря) “Америкэн Интернэшнл Корпорейшн” за известного большевика. Поразмыслим над некоторыми из заявлений Сэндса о Риде: “Он может быть управляем и контролируем гораздо лучше другими средствами, чем через полицию” и “Не могли бы мы использовать его вместо того, чтобы озлоблять и делать из него врага?… он, если я только сильно не ошибаюсь, восприимчив к осторожному руководству и вполне может быть полезен”. Совершенно очевидно, что “Америкэн Интернэшил Корпорейшн” рассматривала Джона Рида как агента или потенциального агента, который мог бы быть, а возможно уже был, поставлен под их контроль. Тот факт, что Сэндс имел возможность отредактировать меморандум Рида (для Буллита), свидетельствует о том, что такой контроль в какой-то степени уже был установлен.

Затем отметьте потенциально враждебную позицию Сэндса к большевикам и плохо скрываемое намерение их провоцировать: “Я полагаю, что было бы мудро не обижать большевицких лидеров, пока не станет нужным сделать это — если это будет необходимым” (выделено нами).

Это было экстраординарное письмо в защиту советского агента, написанное частным американским лицом, чьими советами пользовался и продолжал пользоваться Государственный департамент.

Более поздний меморандум от 19 марта 1920 года в архиве Государственного департамента сообщал об аресте Джона Рида финскими властями в Або и о том, что у Рида были английский, американский и германский паспорта. Рид, путешествовавший под псевдонимом Casgormlich, вез бриллианты, крупную сумму денег, советскую пропагандистскую литературу и кинопленку. Американская дипломатическая миссия в Гельсингфорсе телеграфировала 21 апреля 1920 года в Государственный департамент: “Направляю следующей диппочтой заверенные копии писем от Эммы Гольдман, Троцкого, Ленина и Сиролы, обнаруженные у Рида. Министерство иностранных дел пообещало предоставить полный протокол судебного заседания”.

И снова вмешался Сэндс: “Я лично знаю г-на Рида” [Ibid., 360d.l 121 R 25/72.]. Журнал “Метрополитэн”, как и в 1915 году, также пришел на помощь Риду. X. Дж. Уигэм писал 15 апреля 1920 года Бейнбриджу Колби в Государственный департамент: “Слышал, что Джону Риду грозит суд в Финляндии. Надеюсь, что Государственный департамент сможет предпринять немедленные меры для обеспечения надлежащего суда. Настоятельно прошу незамедлительных действий” [Ibid.]. Это было дополнением к телеграмме Гарри Гопкинса от 13 апреля 1920 года, который был обречен на славу при президенте Рузвельте:

“Понимаю, что Государственный департамент информирован о том, что Джек Рид арестован в Финляндии и будет осужден. Как один из его и Ваших друзей и от имени его жены настоятельно прошу Вас предпринять незамедлительные действия, предотвратить осуждение и добиться освобождения.

Уверен, что могу положиться на Ваше немедленное и эффективное вмешательство” [Телеграмма была адресована Бэйнбриджу Колби; там же, 360d.l 121 R 25/30. Еще одно письмо от 14 апреля 1920 года было адресовано государственному секретарю от У. Бурке Кохрана с Бродвея 100; в нем также было ходатайство об освобождении Джона Рида. ].

В результате Джон Рид был освобожден финскими властями.

Этот парадоксальный расчет на вмешательство в защиту советского агента может иметь несколько объяснений. Одна гипотеза, которая соответствует другим доказательствам, касающимся Уолл-стрита и большевицкой революции, заключается в том, что Джон Рид был в действительности агентом Моргана — возможно, лишь наполовину знающим о своей двойной роли, — что его антикапиталистические статьи поддерживали ценный миф о том, что все капиталисты находятся в постоянной вражде со всеми социалистическими революционерами. Кэрролл Куигли, как мы уже отмечали, сообщил, что предприятия Моргана оказывали финансовую поддержку революционным организациям и антикапиталистическим авторам [Quigley, op. cit.]. И мы также представили в этой главе неопровержимые документальные доказательства, что люди Моргана осуществляли контроль за советским агентом, ходатайствовали в его защиту и, что более важно, вообще выступали в интересах советских кругов перед правительством США. Эта деятельность сосредоточилась по одному адресу: Нью-Йорк, Бродвей 120.

ГЛАВА 9

“ГАРАНТИ ТРАСТ” ИДЕТ В РОССИЮ

В 1918 году Советы столкнулись с рядом непреодолимых внутренних и внешних проблем. Большевики заняли лишь небольшую часть России. Чтобы подчинить себе остальную часть, они нуждались в иностранном оружии, импортном продовольствии, внешней финансовой поддержке, дипломатическом признании и, прежде всего, во внешней торговле. Чтобы добиться дипломатического признания и внешней торговли, Советам сначала нужно было создать представительство за границей, а это представительство, в свою очередь, требовало финансирования золотом или иностранной валютой. Как мы уже видели, первым шагом явилось создание Советского бюро в Нью-Йорке под руководством Людвига Мартенса. В то же время делались усилия по переводу средств в США и Европу для закупок необходимых товаров. Затем на США было оказано давление, чтобы добиться признания или получить экспортные лицензии, необходимые для отправки товаров в Россию.

Нью-йоркские банкиры и юристы оказали значительную, а в некоторых случаях решающую помощь в выполнении каждой из этих задач. Когда профессору Г.В. Ломоносову, русскому техническому эксперту в Советском бюро, понадобилось перевести деньги от главного агента Советов в Скандинавии, ему на помощь пришел видный юрист с Уолл-стрита, который использовал официальные каналы Государственного департамента и исполняющего обязанности государственного секретаря как посредника. Когда золото нужно было перевезти в США, именно “Америкэн Интернэшнл Корпорейшн”, фирма “Кун, Леб & Ко” и компания “Гаранта Траст” просили о средствах обеспечения этого и использовали свое влияние в Вашингтоне, чтобы все прошло гладко. И когда дело дошло до признания, именно американские фирмы ходатайствовали перед Конгрессом и воздействовали на общественное мнение, чтобы одобрить советский режим.

(Чтобы читатель не сделал из этих утверждений слишком поспешного вывода о действительном наличии связи между Уолл-стритом и красными, или о том, что на улицах были развешены красные флаги — см. фронтиспис книги — мы в одной из последующих глав дадим доказательства того, что фирма Дж. П. Моргана финансировала адмирала Колчака в Сибири, который воевал с большевиками, чтобы установить свой тип авторитарного правления. Эта фирма также вносила средства в антикоммунистическую организацию “Объединенные американцы”.)

Уолл-стрит приходит на помощь профессору Ломоносову

Дело профессора Ломоносова [27] представляет собой детализированный пример в истории того, как Уолл-стрит помогал зарождающемуся советскому режиму. В конце 1918 года Георгий Ломоносов, член Советского бюро в Нью-Йорке и позднее первый советский комиссар железных дорог, оказался в США в затруднительном положении, без средств. В то время был запрет на ввоз большевицких денег в США; ибо не было официального признания режима. О Ломоносове шла речь в письме от 24 октября 1918 года министерства юстиции США Государственному департаменту [U.S. State Dept. Decimal File, 861.00/3094.]. В письме рассматривались большевицкая принадлежность и пробольшевицкие речи Ломоносова. Расследование пришло к выводу, что “профессор Ломоносов не большевик, хотя в его речах содержится недвусмысленная поддержка дела большевиков”. Ломоносов все же смог потянуть за ниточки на высшем уровне администрации США, чтобы получить 25.000 долларов, переведенных из Советской России через советского шпиона в Скандинавии (который позже сам стал доверенным помощником Рива Шли, вице-президента “Чейз Бэнк”). И все это было сделано с помощью члена известной юридической конторы с Уолл-Стрита! [Этот раздел основан на слушаниях “Русская пропаганда” в Сенате: U.S., Senate, Russian Propagande: hearings before a subcommittee of the Committee on Foreign Relations, 66th Cong., 2d sess., 1920.].