Дело о показаниях покойника - Клугер Даниэль Мусеевич. Страница 23

Зато Амар-Зуэн едва не задохнулся от негодования.

– Что-о?! – вскричал он. – Да вы что, с ума сошли?! Проводить подобную процедуру при посторонних, неподготовленных людях! Да как вам вообще такое могло прийти в голову?! И потом: здесь нет лаборатории с необходимыми ингридиентами!

Сыщик довольно улыбнулся.

– Об этом я позаботился, – сообщил он, шагнул назад и сдернул со столика у окна тяжелое покрывало.

Увидев десяток сосудов самой причудливой формы, в которых переливались и блестели разноцветные жидкости, министр потерял дар речи. Воспользовавшись этим, Ницан быстро сказал, вновь обращаясь к президенту, растерянно взиравшему на происходящее:

– Его честь немного преувеличивает, ваше превосходительство. Конечно, предстоящая процедура не очень приятно выглядит со стороны, но опасности нет никакой. Известно, что некромагический сеанс – или, если хотите, временное оживление умершего – можно провести дважды, почти без всякого вреда для себя. Конечно, на третий раз неминуемо явление Убивающего-Взглядом-Калэба, но мы и не собираемся повторять процедуру трижды. Еще одного раза вполне достаточно.

– Почти! – взвился министр. – Снова ваше почти! Именно, что почти! А связи преисподней?! А некромантные цепи? А...

– Наш эксперт прекрасно владеет техникой очищения, – терпеливо ответил сыщик. – Пока что мы только раз проводили процедуру оживления. Следовательно, имеется вполне безопасная возможность ее повторить, – он выжидательно посмотрел на президента.

Тот, в свою очередь, взглянул на Набу-Дала.

– Не смейте! – воскликнул министр полиции. – Не делайте этого! Ни в коем случае! Это опасно!

Ницан, уже приготовивший необходимое снадобье и раскрывший толстенный фолиант на нужной странице, удивленно воззрился на бывшего ректора.

– Опасно? – переспросил он. – Конечно опасно, но ведь у нас еще в запасе одна попытка. Придется, разумеется, пережить несколько неприятных минут – не более того. Должны же мы, в конце концов, установить истину! Коль скоро иных путей нет, остается прибегнуть к некромагии. Впрочем, вы можете отойти в сторонку. Внимание Эрешкигаль и Нергала, в случае чего, будет приковано ко мне, я и получу предупреждение. Вы-то здесь ни при чем, ваша честь.

– Д-да... – пробормотал Амар-Зуэн. – Разумеется, ни при чем. Но это очень опасно.

Он отошел в дальний конец зала и там застыл, будто статуя.

– Итак? – Ницан вновь обратился к президенту. – Я жду вашего решения, господин президент.

Арам-Нимурта все еще пребывал в нерешительности. Ницана неожиданно поддержал новый лидер оппозиции. Его полное лицо покраснело.

– Давайте же! – раздраженно воскликнул он. – Давайте, господин президент! Нам нужно сегодня же покончить с этой историей и шумихой, поднятой газетчиками. Не знаю, так ли хорош ваш следователь, но ведь его выбрали вы! Причем по рекомендации министра полиции, – Набу-Дал посмотрел на молчащего в углу Амар-Зуэна. – Надеюсь, он понимал, кого рекомендует. И если этот человек, – он кивком указал на Ницана, – гарантирует завершение следствия при помощи какой-то магической процедуры, – предоставьте ему такую возможность. Иначе я могу подумать, что вы и его честь Амар-Зуэн незаинтересованы в том, чтобы мы узнали истину.

Это был удар точный и эффективный. Ницан мысленно зааплодировал Набу-Далу.

На министра полиции слова лидера оппозиции тоже произвели впечатление.

– Ну, если вы собираетесь представить дело таким образом... – буркнул он и повернулся к президенту. – Ваше превосходительство, я поддерживаю просьбу господина Бар-Аба.

– Хорошо, – наконец сказал президент, – я даю вам разрешение на проведение некромагической процедуры. Если вы действительно даете гарантию безопасности всех присутствующих.

– Разумеется, даю! – весело заявил Ницан. – Я же уже объяснил. И повторяю еще раз: опасной может быть лишь третья попытка оживления. А мы проведем сейчас вторую. Благодарю вас, ваше превосходительство. Теперь я попрошу всех – и вас, ваша честь, в том числе, – занять эти стулья и ни в коем случае не покидать своих мест во время всего сеанса.

Рассаживая гостей, Ницан весело насвистывал какую-то мелодию. Когда вполне естественная суета прекратилась, он приступил к магическим действиям. Разбрызгивая широкими движениями отвратительно пахнущую жидкость, Ницан время от времени поглядывал на своего бывшего ректора. Тот чертил в воздухе какие-то знаки, стараясь это делать незаметно. Сыщик покачал головой.

– Ну вот, – сказал он, прекратив насвистывать и разом посерьезнев. – Прошу помнить, что я просил не покидать своих мест и по возможности не двигаться. Сейчас, в вашем присутствии, я проведу процедуру временного оживления и посмертного допроса господина Шаррукена Тукульти, убитого здесь, в этой комнате, позавчера, при пока что не проясненных до конца обстоятельствах. Я еще раз обращаю ваше внимание, что один раз органы следствия уже проводили подобную процедуру. Сегодня – последняя попытка. Если бы мы рискнули затем оживить убитого в третий раз, боюсь это закончилось бы плачевно. Но сейчас – сейчас вы, господа, в полной безопасности. Внимание! Я приступаю к заклятью.

Он закрыл глаза, протянул к покойнику руки с зажатой в них книгой и принялся нараспев читать заклинание, которое, похоже, не было знакомо никому из присутствующих – включая мага-эксперта и министра полиции. Лугальбанда и Амар-Зуэн недоуменно переглянулись, в глазах министра мелькнуло выражение растерянности.

Из-под полуприкрытых век Ницан внимательно наблюдал за присутствующими и прекрасно видел этот молчаливый обмен взглядами. Он мысленно похвалил Лугальбанду за сдержанность.

Между тем, в комнате начали происходить изменения. Свет померк, словно из-под потолка медленно опустился белесый туман – сначала легкий, затем уплотнявшийся все сильнее и сильнее.

Явственно пахнуло гнилью и разложением. Затем появился звук. Еле слышный, он, тем не менее, у всякого слышавшего этот звук вызывал ощущение сильного страха.

Внезапно, словно мгновенным порывом, на присутствующих упала полная тьма. Так же внезапно она осветилась желтым, воспаленным светом. И в этом свете оцепеневшие от ужаса участники эксперимента увидели кошмарное чудовище, изрыгавшее из ноздрей пламя, сверкавшее клыками.

Некоторое время царила тишина, которую прорезал смущенный голос Ницана:

– Вот черт, кажется, что-то не то... Господа, соблюдайте спокойствие, сейчас я попробую загнать его обратно. Это Убивающий-Взглядом-Калэб... Э-э...

Первым побуждением Лугальбанды было вскочить со своего места и попытаться нейтрализовать явившегося Пса Преисподней. И удержало его сказанное Ницаном час назад: «Как только ты решишь, что я делаю что-то не то, и соберешься вмешаться, так, стало быть, и кивай». И он молча закивал, хотя никто этого не видел, потому что взгляды всех присутствующих были прикованы к посланцу Эрешкигаль.

Чудовище оглушительно взревело и медленно подняло тяжелые веки. Огромные черные глаза медленно ползли по мертвенно-бледным лицам, на мгновение остановились на Амар-Зуэне. Убивающий-Взглядом-Калэб издал утробное рычание, похожее на отдаленный раскат грома. Из его пасти вырвались языки ослепительно-белого пламени, устремившиеся в сторону министра полиции и едва не коснувшиеся его. Амар-Зуэн побледнел до синевы, плотно сжал губы и непроизвольно отшатнулся. Но посланник Преисподней не долго гипнотизировал его взглядом вращающихся глаз. С быстротой, неожиданной для такого гиганта, Калэб повернулся к Цемэху. Плотоядно осклабившись, так что огненная слюна-лава потоком устремилась с ослепительно белых клыков, он двинулся к вжавшемуся в кресло секретарю господина Тукульти и вновь зарычал, но теперь в его жутком рычании слышались торжествующие нотки. Убивающий-Взглядом-Калэб медленно поднялся на задние лапы, так что теперь его уродливая, увенчанная рогами голова оказалась где-то под высоким сводчатым потолком. Он вскинул лапы, вооруженные метровыми когтями, готовый броситься на окаменевшего Цемэха.