Мечтатель - Кобяков Виталий Витальевич. Страница 70

— Мы зовем его Грегором, — подхватил Курт, продолжив объяснять мне, кто стоял перед нами. — Самый больной сукин сын из всех, что можно себе вообразить.

— По имеющейся информации, в том мире он был омоновцем, — говорила уже Изида. А они с Куртом очень хорошо продолжают мысли друг друга, из них получилась бы неплохая пара. Правда, если у них начнутся серьезные отношения, тогда шансы на то, что Первый решит помочь нам, упадут до нуля. А что будет, если Изида вернется к Первому? Курт объявит войну ему? Хм, теперь я понимаю, каково ей находится между этих двух огней. И понимаю, почему выбор в ближайшем будущем она точно не будет делать.

— Видишь винтовку у него за спиной? — указал мне Курт, я кивнул. Что-то я действительно видел, но разобрать с такого расстояния несколько проблематично. — По факту, это два наших Ежа с обрезанными прикладами, трофейные.

— Только спаянных воедино и с одним курком, — продолжила Изида, вглядываясь вперед.

— С одним курком? — переспросил я.

— Один курок приводит в действие все четыре ствола, — подтвердил Курт. Крестоносцы так и не предпринимали никаких действий. Пока что. — Помнишь, какая отдача у одного ствола? А он спокойно стреляет из четырех даже без приклада.

— И его всегда прикрывает шесть самых лучших и преданных бойцов, — прикусила Изида губу.

— Почему они стоят? Они же не собираются напасть на нас этой маленькой группой? — сдавали нервы у Калли.

Но крестоносцы всё же начали что-то делать. Шестеро бойцов расступились, и Грегор создал два столба, высотой около трех метров каждый. Между ними была веревка. Нет, не веревка, резина. Это что, гигантская рогатка?!

— Не стрелять! Ждем! — скомандовала Изида всем. В любом случае, наше оружие и не достанет сейчас до врагов, но запаниковать и спустить курок кто-то действительно может.

Грегор взял какой-то черный пакет, который до этого находился за строем крестоносцев. Практически невесомым движением рук он натянул рогатку, положил туда это что-то, и отпустил. Пакет полетел в нашу сторону, а рогатка от такого выстрела упала.

Снаряд угадил прямо в ветки сакуры, и, сбив множество цветков, рухнул на землю.

— Нет-нет-нет, — тихо шептал я, понимая, что это было. Быстро создав канат и кожаные перчатки для защиты рук, я спустился со стены. Пробираться к лестнице было слишком долго.

— Всем оставаться на местах! — прокричал Курт, догоняя меня.

Я первым оказался у мешка, но открыть его у меня не хватило решимости. Да, я не побоялся шагнуть в море собак, обрекая себя на верную смерть, но сейчас мне страшно открыть обычный черный пакет. Ко мне подбежали Изида, Махмуд, Калли и Курт. Секунд пять мы просто стояли и смотрели. Потом Махмуд сделал шаг вперед, создал нож в руке, и нанес аккуратный разрез на пакете. Затем он быстро показал нам, что там находилось, и закрыл мешок от греха подальше.

— Мрази! — прокричала Калли, отворачиваясь и ударяя себя ладонями по бедрам.

— Они за это ответят, — прошептала Изида, закрывая нос рукой.

А я совсем потерял дар речи. Картина того, как Махмуд демонстрирует, что в пакете находится отрубленная голова Ромы, всё еще мелькала перед глазами. Это насколько надо быть отморозком, чтобы проделать подобное?!

— Нет! Пропустите меня! — услышал я голос Насти за своей спиной.

— Страж! Отведи ее в комнату! Немедленно! — распорядилась Изида, не горящая желанием показывать Насте этот ужас. Страж догнал ее, схватил за талию, и буквально понес в Шпиль. Настя кричала, плакала, вырывалась, билась в истерике. Пускай она сама не видела «подарок» крестоносцев, но догадаться было вовсе несложно. Банально, жестоко, устрашающе.

— Выходите! Надо поговорить! — раздался призыв врага из-за стены.

— Идем впятером, — холодно произнесла Изида. — Оружие не берем. Если будет надо, прирежем их в ближнем бою.

— Если будет надо? — удивилась Калли, намекая на то, что надо бы их убить без всяких «если» и «может быть».

— Посмотрим, — негромко ответила Изида, когда мы с Куртом и Махмудом открывали ворота.

— Всем стоять на позициях! — скомандовал Курт. Многие в Шпиле не понимали, что вообще происходит. Это было видно по их взгляду и нервозности.

Нашу пятерку (а еще Чёрта, который побежал вместе со мной) и крестоносцев разделяло сейчас не больше десятка метров. Но оружие они вовсе не спешили обнажать. Почему они так уверены, что мы тут же не бросимся в бой?

Доспехи Грегора вблизи казались неподъемными: огромные наплечники, служившие скорее эстетическим целям, нежели реальной защитой, невероятно толстый слой металла спереди, на котором изображен серебряный крест.

Броня его солдат также отличалась от стандартного обмундирования крестоносцев. Вместо традиционного средневекового шлема они использовали каски, схожие с нашими, со стеклянным «забралом». Только каски эти блестели и имели серебряный оттенок, в то время как наши были черными. Под касками на их головы надеты белые маски с прорезями для глаз, но скрывающие остальную часть лица. Доспехи данной шестерки казались немного меньше, чем у их обычных собратьев-крестоносцев.

— Назови хотя бы одну причину, почему я не должен отрезать тебе голову прямо сейчас? — Махмуд в своей манере начал «переговоры».

— Остынь, чурка! — рассмеялся Грегор, обнажив свои зубы, половина из которых являлась металлическими. На его лице присутствовало множество мелких шрамов. Короткая армейская стрижка и гладковыбритое лицо. Возраст в районе 36–40 лет. И, конечно же, рост под два метра и огромная гора мышц. Грегор казался куда крупнее самого Курта. — Я здесь, чтобы говорить с твоей хозяйкой, а не с ее ручной собачкой.

Махмуд сдержал себя и не бросился в атаку. Возможно, он посчитал, что убить их можно и после «переговоров».

— Ты здесь, чтобы говорить?! — ответила Изида, полная решимостью и бесстрашием. — Выстрел головой нашего человека из катапульты — не самый лучший способ начать диалог с девушкой, тебе так не кажется?

— Возможно, именно поэтому у меня никогда не было жены! — вновь рассмеялся Грегор. — Ваш человек был всё равно мертв, мы не смогли взять его живым. И, если вас это успокоит, сражался он, как настоящий воин.

— Лично меня успокоит твоя отрубленная голова, тварь, — произнесла Калли, сплюнув под ноги.

— Говори быстрее, что хотел сказать, — начала Изида, дав знак нам, чтобы мы попытались сдерживать свои эмоции сейчас. — Видишь, как мои люди хотят надрать тебе задницу? Поэтому давай закончим с прелюдией и перейдем к самому интересному.

— У Пастыря, как вы его называете, есть предложение, — улыбнулся Грегор своими блестящими железными зубами. — Перемирие.

— Перемирие?! — не удержался Курт, готовый сейчас же ринуться в бой.

— Временное, — кивнул Грегор, не убирая нахальной улыбки победителя со своей морды. — Тысяча часов мира.

Тысяча часов? Таймер! Стоп, если Первый дал мне его, это значит, что…

— Нам с друзьями надо всё обсудить, — стала отводить Изида нас в сторону.

— Что мы вообще обсуждаем это?! — начал Курт, когда мы отошли метров на пятьдесят. — Давайте прирежем его, пока есть возможность!

— Пастырь нас переиграл, — тяжело вздохнула Изида.

— Не поняла?! Ты согласишься на этот абсурд?! — взбесилась Калли.

— Послушайте и попытайтесь понять, — старалась донести до нас свои мысли Изида. — Это перемирие не выгодно нам, я не спорю. Но и убить Грегора мы сейчас не можем. Отпустив пленных и раненых из взятой крепости, мы расшатали лодку и заставили засомневаться людей Пастыря.

— Ублюдок решил выступить в роли миротворца, чтобы удержать своих фанатиков под контролем, — осознал ситуацию Курт.

— И проблема в том, что если мы убьем сейчас Грегора, как посла доброй воли, бойцы Пастыря укрепятся верой и решимостью, — печально продолжила Изида.

— Они в любом случае будут в выигрыше! — воскликнула Калли. — Так почему бы нам не убить эту мразь прямо сейчас?!

— За тысячу часов мы сможем подготовиться, — рассуждала Изида, разминая шею.