Элитная кровь - Романов Виталий Евгеньевич. Страница 15

Поздняков несся по проспекту, в сторону офиса. Он ухитрился проскочить два перекрестка, прежде чем увидел на дороге, впереди, огромную пробку. Сергей застонал от горя, свернул на обочину. Остановился, бессильно уронил голову на руль. Пробка… Середина дня… Сколько там на часах? Двенадцать? Все проспекты и улицы забиты машинами, не объехать. Черт! Как же прорваться к офису?!

В этот момент все прошло – разом, за секунду. Бесследно исчезли вишневые облака, словно их никогда и не было. Над головой вновь оказалось голубое небо, и Сергей тут же почувствовал палящие лучи солнца. Оно давило на плечи, обжигало, напоминало: лето. Жаркое, необычно жаркое лето. И никакого дождя. Ни в виде молний, ни привычного – земного, холодного…

Сергей вытер пот со лба. Убирая носовой платок в задний карман, пальцами натолкнулся на записную книжку Завацкого. Да, теперь Поздняков знал имя человека, который умер на трассе Е95. Владлен Завацкий, бывший главный инженер строительного треста.

От кого же пытался ускользнуть человек по кличке Инженер, на черной «Волге» с разбитыми фарами и покореженным бампером? Нет, тут не просто какая-то местечковая тайна. Тут что-то серьезное… Люди-«быки» не случайно появились на месте аварии.

Глянув на неподвижно стоявшие впереди машины – скорее всего, сотрудники ДПС еще не смогли устранить причину пробки, – Сергей открыл записную книжечку. Пролистнув странички, нашел место, до которого дочитал раньше. Бегло просмотрел несколько листиков – его не заинтересовали подробности о жилище Завацкого в секретной базе-лаборатории, о странных соседях Инженера, об отсутствии в лагере женщин…

«…Не помню, кто говорил мне, что белые купола, под которыми ранее были установлены военные радары, – это карантинные блоки? Забыл, что за умник пугал в самом начале, в первые дни пребывания здесь. Наврали с три короба: мол, там содержат безнадежно больных, даже умирающих людей. Тех, кому привили страшные вирусы, от которых в организме человека нет защиты…

Сегодня утром впервые покинул «загон». Меня забрали на территорию основного лагеря. Точнее, лаборатории. Теперь я стопроцентно знаю, что это действительно научная лаборатория. Ярес не солгал. Сегодня меня водили под один из белых куполов. Было немного не по себе – отвык от того, что за спиной вооруженные охранники. Чем-то это напомнило зону. А я, хоть и живу за колючей проволокой, отвык от стражей с автоматами. Да еще вели туда, где – по слухам – обитают «кролики», зараженные смертельно опасными болезнями…

Под белым куполом не оказалось никакого карантинного блока. Я чуть не засмеялся от радости. Сволочи, вот врали-то! Там всего лишь медицинский центр. Не знаю, очень мало смыслю в научном оборудовании, мне показалось: центр оборудован по последнему слову техники. Например, мне делали исследование на магнитно-резонансном томографе! Удивительно! Это– прямо под белым куполом! Слышал от кого-то из друзей, что на всю Москву – лишь несколько магнитно-резонансных томографов. Это весьма дорогая штуковина, для работы на таком аппарате нужны врачи очень высокой квалификации, проходившие тренинги в медцентрах Европы.

А у нас такая машина стоит под куполом. Там, где раньше военные прятали радары! Черт! Черт! Зачем же они скрывают богатство тут? Сотни тысяч долларов, кажется. Или даже миллионы? Могли бы открыть консультационный центр, уверен: выстроился бы хвост желающих поправить здоровье…

А еще меня тестировали методом биорезонансного сканирования. Про такое ранее не знал, потому и заинтересовался. Спросил у врачей – интересно было узнать подробности. Удивительно, не послали на три буквы, мы даже разговорились.

Оказалось, человек, который изучал меня, – самый главный тут, по медицинской части. Доктор Вербинский. Олег Борисович. Я не понял и половины того, что он попытался объяснить. Попробую записать сюда, пока не забыл начисто. Он говорил что-то про энергетические меридианы, которые пролегают по поверхности тела человека, между биологически активными точками. Это я запомнил. Он так и сказал, слово в слово. И еще – объяснял про старинное китайское учение об этих самых меридианах. Мол, на базе древних знаний и основан метод вегетативно-резонансного теста.

Тут я опять многое упустил… Тест основан на спектральном анализе электромагнитных колебаний, испускаемых живыми клетками. Да, так! Вербинский говорил: если организм работает нормально – так, как и должен, – эти колебания имеют совершенно определенные частотные характеристики. Если же человек болен, наблюдаются какие-то патологии – волновые характеристики искажаются. Тут он выражался, как «технарь», и слова мне были знакомы. Но…

Когда Вербинский все это объяснил – легче ничуть не стало. Я все равно не понял, как работает прибор. Олег Борисович расхохотался, сказал, что я первый такой пациент. Остальные либо молчат, сжав зубы, либо интересуются: не вырежут у них сейчас почку или печень? Видимо, именно потому, что я не похож на прочих, врач охотно разговаривал со мной, объяснял, что собирается делать.

Как я понял, суть метода простая. Ученые создали огромную базу частотных характеристик всяких микроорганизмов, вирусов, паразитов. И разных патологических состояний человека. Дальше врачи поступают просто: направляют какой-то электромагнитный луч на пациента. Он несет в себе закодированную информацию, о вирусах, о болезнях. То есть луч как бы содержит «портрет» болезни. Энергетический. Потом «кадр» меняют, дают следующий «портрет». За ним – следующий. И так много-много раз.

Если в теле человека есть аналогичный «энергетический портрет» – то есть человек страдает именно таким заболеванием – возникает резонанс. Условно говоря, встречаются две одинаковые волны.

Это мне близко и понятно. Тут я Вербинского хорошо понял. Если встречаются две волны с одинаковой фазой и амплитудой – как раз и возникает резонанс! Очень опасная штука. Достаточно вспомнить, что весьма прочный, крепкий мост, выдерживающий пятнадцатитонный тягач, может быть разрушен ротой марширующих солдат. Если бойцы идут в ногу, с такой частотой, что она совпадет с частотой внутренних колебаний самой железобетонной конструкции. Потому, кстати, и запрещено ходить в ногу по мостам.

В общем, если организм не в порядке, при облучении тела человека аналогичным энергетическим пучком возникает резонанс. На экранах приборов сразу видно: данный «фотопортрет» болезни вызвал отклик. И все. Легко и просто. Становится понятно: человек нездоров. Сразу можно ставить диагноз, без вскрытия внутренних органов. Вербинский сказал: достоверность подобного теста, по мнению специалистов, достаточно высока, чтоб с вниманием отнестись к вердикту машины…

У меня нашли какие-то нарушения в кишечнике. Посторонние бактерии, которых не должно быть. Сильно удивился диагнозу – объяснил Вербинскому, что никакого недомогания или болей в желудке не чувствую. В ответ услышал смех. Потом узнал много нового.

Оказывается, полость кишечника – идеальное место для размножения микроорганизмов, и у обычного взрослого человека масса кишечных бактерий составляет полтора килограмма. Узнав об этом, почувствовал себя неуютно, даже начало поташнивать. Оказывается, постоянно таскаю полтора килограмма маленьких «друзей», которые размножаются во мне.

Вербинский – хоть и видел, что я готов вспомнить о давно съеденном завтраке, – поведал: в кишечнике обитают от четырехсот до пятисот видов бактерий, но не все из них враги. «Друзья» расщепляют пищу путем ферментации, в результате образуется масса полезных для организма веществ. А «враги» разлагают пищу с помощью гниения, тут и образуются различные токсины, которые отравляют организм. Оказывается, многие негативные состояния возникают из-за этого – и мрачное настроение, и упадок работоспособности, и головные боли, и угри на коже. Все, что хочешь.

Задумался над результатами исследований Вербинского. Наверное, понахватал всякого дерьма на зоне, там с этим просто. Спросил Олега Борисовича: будут ли меня лечить, восстанавливать нормальную микрофлору кишечника? Ответ меня потряс. Вербинский сказал: нет. И его «нет» прозвучало так буднично и обыденно, словно врач не видел в ответе ничего страшного. Но, кажется, из-за того, что мы мило побеседовали чуть ранее, Олег Борисович добавил странную фразу, которая теперь не выходит из головы. Он сказал: в этом нет необходимости, так даже интереснее проверять работу катализатора…