Слепой царь (СИ) - Аюпов Алан Феликсович. Страница 33

— Слушаюсь, Ваше сиятельство.

— Чего это все вы зовёте меня сиятельством?

— Потому что обращение к графу по статусу о рангах именно такое. — Разъяснил Матвей.

Наконец прибыл и мой завтрак. Я тут же пожалел, отказавшись от овсянки. Три малюпусеньких бутербродика с тремя икринками на каждом, и стакан какой-то бурды, именуемой чаем, да ещё и без сахара!.. На таком-то рационе я недолго протяну.

После завтрака спустились в приёмную. Расселись.

— Значится так. — Заговорил я, тайно мечтая о большом куске хлеба с маслом. — Компашка у нас подобралась странная. Я ничего о вас не знаю. Кто на что способен, и кто что умеет делать?.. В общем, как организатор я, мягко говоря, хреновый.

— Я занимался охраной очень больших людей. — Заговорил Матвей Иванович. — Поэтому, кроме охраны виб-персон, ничего не знаю. Здесь, насколько я понимаю, охрана не нужна. Выходит, что мои знания ни к чему.

— Погоди, Матвей, не торопись. — Остановил я самоуничижительную речь бывшего охранника. — Твои знания ещё как пригодятся. Дело не в них. Среди нас вряд ли найдутся спецы. Я, к примеру, вообще ничего не умею делать. В армии не служил. Оружия в руках не держал. Даже макеты видел в уменьшенных пропорциях, да к тому же далеко не самые современные. А меня, как видишь, сразу в графья.

— Между прочим, ваше сиятельство, — перебила наше самобичевание Сяомин, — я вот тут просматриваю наши документы, и вдруг выясняю, что наш земельный участок отныне составляет сто двадцать две тысячи пятьсот квадратных километров.

— Сколько? — Не поверил я.

— У Вас проблемы со слухом?

— Нет! Но!!!

— Вы вчера, Ваше сиятельство, соизволили присоединить к нашим владениям ещё 10 тысяч квадратных километров.

— Погоди, погоди, что-то не получается. Смотри, у нас… Вернее, у меня было 125 квадратных километра…

— Нет. Десять тысяч. — Перебила Сяомин.

— Хорошо. Тогда у тебя было больше?

— Нет. Столько же.

— Хм! Десять тысяч — значит, по 100 км длина квадрата. Если к нему добавить ещё один такой же квадрат, получим 200 км длина и 100 км ширина. Получается всего 20 тысяч квадратных километров, ну никак не шестьдесят две тысячи с лишним?!

— Шестьдесят две тысячи пятьсот квадратных километров. — Поправила Сяомин.

— правильно. Но откуда они взялись?

— Я же говорила! Бонус!

— Ты хочешь сказать, что мы равномерно увеличились на сто пятьдесят квадратных километра?

— Как видишь.

— Но, если вчерашние земли были те же десять тысяч квадратных километров, то откуда сто двадцать две тысячи?!

— Бонус за находчивость. Площадь увеличили не на 10 тысяч, а на все шестьдесят.

— Это-то я понимаю, но как нам теперь искать Марианну?! Черта, на которую она могла ориентироваться, ушла на двести пятьдесят километров дальше прежней!

— Этого я не знаю.

В зале и так стояла мёртвая тишина, а теперь она стала просто зловещей.

— Господа! — Обратился я к присутствующим с трагической ноткой в голосе. — Нам ни в коем случае нельзя терять людей. Я даю вам 15 минут. Ровно пятнадцать и ни секундой больше. За это время вы должны опросить всех, кто у нас поселился на предмет знания дельтапланеризма.

— Гениально! — Воскликнула Альбина.

— Но! — Продолжил я. — Это не освобождает вас от составления полного списка присутствующих к вечеру, плюс обязательное указание профессии. Всё. Время пошло.

Конечно же, пятнадцатью минутами ничего не завершилось. Зато через два часа кавалькада из двух карет и двадцати наездников покинула пределы крепости, выехав за границу садов, окаймляющих наш центр. Странное это было зрелище! Оказавшись за крепостными стенами, мы очутились во фруктовом саду, который тянулся метров триста. Никакой дороги, даже намёка на неё не было. По обоим сторонам выстроились яблочные, вишнёвые, сливовые, персиковые, шелковичные, грушёвые, абрикосовые, ореховые и прочие ряды. Вокруг всего этого великолепия, как охрана, стояли в три ряда тополя. И в завершении, символизируя мощь данных укреплений, двумя рядами расположились дубы. Дальше раскинулась бескрайняя степь.

Немного отъехав от кромки деревьев, остановились. Помощники Трофима Николаевича Венедиктова (а их оказалось аж восемь человек) быстро помогли собрать дельтаплан и, с помощью Альбины и её лошадей, поднять в воздух. Несколько минут наш планерист кувыркался, выделывал опасные кульбиты, что не добавляло нам уверенности в задуманном предприятии. Но, по всей видимости, он просто привыкал к планеру, или ловил восходящие потоки… Не знаю, но вскоре он выровнялся и повернул на север.

Мы заранее обговорили маршрут. По моим расчётам, чтоб убедиться в правильности выбранного пути Трофиму надлежало долететь до леса, найти башню, и от неё взять курс на юго-запад. Лететь приблизительно около тридцати, сорока километров, но не больше. Если ничего не обнаружится, сделать несколько петель, после чего возвращаться домой. На всё про всё даётся пять-шесть часов. На тот случай, если планерист потеряет ориентир или сильно отклониться в сторону, на четырёх башнях по сторонам света я приказал разложить дымные костры, но не зажигать, ждать дополнительного приказа. Кроме этого, Дженни написала записку, в которой просила Марианну оставаться на месте до подхода помощи и никуда не двигаться. Это послание было заложено в обыкновенную бутылку, с привязанным к горлышку камнем для утяжеления. Трофим, при обнаружении Марианны, должен был сбросить ей эту посылку. Звон разбитого стекла обязательно привлечёт к себе внимание девушки.

Задумано было хорошо, оставалось выполнить всё это.

Напряжение росло с каждой минутой ожидания. Планерист не возвращался уже два с половиной часа, судя по ходикам, установленным в моей карете. Альбина со своей тройкой, пряталась в тени деревьев, там же расположился и Матвей со своей тройкой. Остальных лошадей пустили пастись среди деревьев, благо трава здесь была. Не сказать, что сочная, но была.

Время шло… Как вдруг Дженни, разглядывая горизонт в бинокль, закричала:

— Летит!!!

Все, кто был под каретами, скрываясь от солнца, кто под деревьями сада, вывалили в степь. Планер быстро приближался.

— Смотри, неужели так быстро можно летать без двигателя? — Спросил кто-то из помощников Трофима.

— Наверное, да. — Ответили ему.

Вскоре планерист, сделав над нами круг, направился на северо-запад. Мы, остолбенев, смотрели ему вслед. Он, пролетев ещё немного, вернулся и повторил трюк. Тут Альбина хлестнула лошадей и помчалась следом. За ней, не раздумывая, рванул Матвей.

— Понятно. Сказала Лина. — Он показывает дорогу.

— Фу!.. — Выдохнул я. — Часа через три, четыре, вернуться.

Так оно и произошло. Только не через три, и даже не через четыре, а через почти шесть часов. Уже хорошо стемнело, когда на горизонте появился планерист, а за ним клуб пыли, катящийся по земле.

Вскоре мы узнали, что дорога никуда не исчезла. Что отныне она пересекает наши владения и ею вполне можно пользоваться. Что на ней стоит брошенный автомобиль. И что Марианну Трофим нашёл далеко не сразу. Уже собрался домой, последнюю петлю завершал, когда увидел движущуюся точку. Оказывается, перед этим девушка отдыхала. На серой земле грязную Марианну пилот просто бы не увидел. Её и движущуюся не так легко было разглядеть. Как призналась сама Марианна, и она в небо не смотрела. Откуда она могла знать, что за ней прилетят?!

В общем, всё кончилось хорошо. Мы весёлой толпой вернулись в крепость. Генриетта тут же занялась Марианной. А я приказал накрыть стол для обеда в столовой для приёма. Сам же поднялся наверх и привёл себя в порядок. Хоть физически я ничего не делал, но усталость от нервного напряжения всё же давала себя знать.

Спустившись вниз, вызвал к себе Лину, которая, по-моему, никуда не уходила. Во всяком случае, мне так показалось.

— Линочка, — начал я лилейным голоском. — Не в службу, а в дружбу!.. Составь, пожалуйста, список приглашённых на обед.

— Пожалуйста, с удовольствием. — Ответила девушка. — Я всё ждала, когда же ты сообразишь составить такой список?