Доставка (ЛП) - Вайт Мара. Страница 58

наркотиков. Мне придется заново строить новую карьеру. Они никогда не позволят мне быть

социальным работником.

Мози смотрит на меня глазами, полными сострадания. У меня такое чувство, что он

хочет сообщить мне что-то важное. Я чувствую любовь, исходящую от него и

просачивающуюся через трещины огражденных мною частей.

- Я хочу, чтобы ты знала, я всегда буду помнить все, чем ты пожертвовала ради меня.

Никто и никогда так хорошо не заботился обо мне.

- Мо, ты говоришь так, словно собираешься умереть. Перестань быть таким мрачным!

- говорю я, макая последний кусочек блинчика в какой-то сироп и поднося его ко рту. - Мы

можем поговорить о чем-то другом? О чем угодно? - но я уже потеряла внимание Мози и он

переключился на свой телефон. Что-то привлекло его внимание и он показывает мне жест

рукой, когда нажимает кнопку и подносит аппарат к уху. Я в ужасе от того, что возможно я

полностью потеряю Мози. Он молниеносно стал знаменитостью, национальным героем. Его

сестра уже знаменита и он собирается спасти ее. А я просто бедная девчонка из Детройда, без

работы, без сбережений и без особых перспектив на горизонте. Я не артистична, я не

гениальна. Я даже не такая сексуальная, как он. Может, он просто хочет, чтобы кто-нибудь

помог ему пройти через операцию, а затем он сможет начать свою новую жизнь. Я вернусь в

Детройд, и в итоге буду мыть полы со своим братом.

Он заканчивает телефонный разговор и возвращается, его руки в карманах. Он смотрит

на меня, бьет по креслу и предлагает руку, чтобы помочь мне встать.

Я смотрю на Мози и вздыхаю.

- Мы вылетаем утром. В Сьюдад-Хуарес (город в Мексике в северной части штата

Чиуауа), затем в Даллас на операцию. Они отправляют частный самолет. У этих людей есть

деньги.

- Почему не сегодня вечером?

- Им нужен день, чтобы предоставить мне документы. У них есть связи, чтобы сделать

это. По другому я никак не смогу вернуться на законных основаниях, после того, как уже был

депортирован. Они тесно связанны с мексиканскими властями, так что, видимо, они могут

решить это. Или возможно, они знают, что мне и тебе необходимо провести эту ночь вместе, чтобы все исправить.

Это мой первый раз в частном самолете. В Бенито Хуарес, международном аэропорту

Мехико кажется непропорционально большое количество частных самолетов в сравнении с

бедным населением города. Я думаю, когда вы богаты в Мехико, вы богаче богатых - вы

неприкасаемые. Мози идет с уверенностью, за руку ведя меня за собой. Может быть, он не

видит возможности закончить мертвым и истекающим кровью в гостиничной ванне. Именно

это вижу я, видения не перестают мучать меня. Если он откажется отдавать почку, они просто

бесплатно сделают все сами и заметут свои следы. Следы, в частности, это я. Кто доверяет

наркобаронам быть ответственным за операцию по трансплантации органов?

Наша линия регистрации - это отдельная линия. Крутые вещи для крутых людей. Мы

проходим к выходу и садимся в самолет, никаких очередей, никакого ожидания.

Бриза на больничной кровати в Сьюдад-Хуарес и она быстро увядает. В каком-то

смысле, она всю жизнь ждала Мози так же, как он ждал ее, но по совсем другим причинам. Я

уверенна это самый последний вид воссоединение, который он ожидал. На самом деле я не

думаю, что Мози ожидал воссоединения, он искал Бризу, полагая, что подтвердит ее смерть.

Как только подтвердили, что он подходит (сегодня в четыре часа утра) семья

Мирамонтес взяла на себя все наши расходы. Они проследили за тем, что мы избавились от

моей машины, но человек в костюме появился в гостинице спустя час, чтобы щедро заплатить

мне наличными стоимостью, значительно превышающую ее ценность. Этим утром нас забрал

лимузин, но не раньше чем нам предложили услуги стилиста и доставку новой одежды в

номер, на ряду со свежими хризантемами, замечательным завтраком, который включал в себя

шампанское. Мы оба отказались от всех услуг. Мози надел все черное, шапочку и свои

серебряные кольца. Я надела винтажное цветастое платье и кеды. Мои волосы высушены

естественным путем, за что Томми убил бы меня. Это наш способ доставить неприятности

отвратительно богатому наркобарону, СМИ и возможно всей Мексике. Это то, кто мы есть, вы

можете либо принять это, либо проваливать.

У нас два водителя и группа личной охраны, которая помогает нам пройти сквозь толпу

возле гостиницы. Мози спокоен. Но я в ужасе от этих людей потому что, эй, я видела новости.

Я также имела дело с эмоциональным потрясением и заманиванием в ловушку нарко-торговли

бедных детей, которые выросли в такой среде. В каком-то смысле, Мози и Бризе повезло.

Наркобарон изменил их судьбы, разделив их, но в обмен на это, они жили жизнью

относительно защищенной от террора и страха. Бриза, потому что была на стороне тех, кто

терроризировал, а Мози потому, что переехал в США, и ему никогда не приходилось

оглядываться на это.

Я поговорила с Алексеем по телефону и он поручил Мо держать нас обоих в

безопасности. Я передала Лексу всю информацию о своих сбережениях, чтобы мои родители

могли получить к ним доступ, потому что я не могу представить, что смогу выбраться из этого

живой и невредимой. Что насчет времени на восстановление? Как только они получат то, что

им нужно, они умоют руки, и Мо будет истекать кровью до самой смерти, пока я беспомощно

буду стоять рядом и смотреть.

Наша стюардесса выглядит, как кинозвезда с торчащей грудью, белоснежными зубами

и ослепительной улыбкой. Я переживаю о том, чтобы она не нагнулась, потому что ее

короткая юбка ничего особо не прикроет.

- Algo de beber? (хотите что-нибудь выпить?), - спрашивает она, и я пытаюсь

улыбнуться. Я беспрецедентно терплю неудачу, потому что у меня дрожат даже мышцы рта и

я едва сдерживаю слезы. Я сжимаю руку Мози, словно это мой якорь, а взлет этого самолета

эквивалентен нашему побегу от нормальной и безопасной жизни.

- Расслабься, - говорит он мне. - Мы будем окружены прессой. Нет никакой

возможности, что они нас обманут, когда мы уже привлекли такое внимание СМИ.

В какой-то степени он прав. Наш отъезд из Мехико сопровождался смерчем из

репортеров. Люди все еще собирались у стены, где он нарисовал картину. Мози был умен в

этом, он нарисовал этот шедевр на Пасео-де-ла-Реформа, самой легендарной улице в этой

чертовой стране. Ходят слухи, что они перенесут ее в нетронутом состоянии и разместят в

музее. Послание было простым: «Я брат Аны Марии. Ее не удочерили, ее похитили. Я отдам

ей свой орган».

Эта была история их семьи, выложенная, как графический роман. Мама Мози, Валерия,

аккуратно подвязавшая вокруг своей груди Бризу. Мучительная поездка на поезде монстре, отсутствие еды и крова, замерзание под дождем. Валерия кормит Бризу грудью. Перевозчики, удушающие грузовики. Наркоторговцы, разрывающие одежду Валерии, чтобы добраться до

ребенка. Мози в задней части грузовика, которого сдерживает незнакомец, его безумные глаза, огромные как блюдца. Паники изображенной на лицах этих троих достаточно, чтобы

разорвать ваше сердце.

Затем сообщение о том, что он подойдет для трансплантации, что он сделал бы все что

угодно для своей младшей сестры тогда и что он по-прежнему сделает все что угодно. Его

подпись, информация о его страницах социальных сетях, его первое полностью публичная и

открытая позиция. Он полностью раскрыл себя ради последнего шанса спасти ее.

В какой-то момент прошлой ночью, я стала очень публичной девушкой, «Русско-

американская novia (невеста), которая как оказалось старше», гласил один заголовок, прочитанный мной. Так что, в данный момент мы просто ждем, когда источник новостей