В тени луны. Том 2 - Кайе Мэри Маргарет. Страница 1

М.М. Кайе

В тени луны

Том 2

Книга четвертая

ВОСХОД ЛУНЫ

Глава 27

Мистер Бартон, женившись, не собирался хоть сколько-нибудь изменить образ жизни, и его наиболее беспутные друзья продолжали бывать частыми посетителями резиденции. Язвительная миссис Коттар и полная, надутая и хитрая миссис Уилкинсон часто бывали здесь как со своими мужьями, так и без них, и «вечеринки по вторникам», о которых говорила миссис Коттар, таким образом, продолжались. Винтер была вынуждена изображать хозяйку дома на любом из приемов, устраиваемых комиссаром, которые относились к разряду официальных, но отказывалась участвовать в азартных играх и выпивке, а по вторникам ложилась рано, ссылаясь на головную боль.

Конвей пытался настоять на ее присутствии, говоря, что ее ранний уход обижает гостей. Но потом он обнаружил, как и прежде, при решении вопроса о Хамиде, что с его женой не так-то легко сладить. Она прекрасно исполняла обязанности жены комиссара, но эти обязанности не включали ее участия в таких шумных и не совсем благопристойных увеселениях, как «вечеринки по вторникам».

Она ни с кем не подружилась в британской колонии Лунджора, ей не понравились слуги в резиденции; в особенности, ее айя, Джохара, сестра той женщины из биби-гура, которая, как объяснил ей Конвей, пряча глаза, была женой его дворецкого, Имана Бакса, и которому он специально выделил дом для проживания. Вся ее жизнь разделилась на две половины — до замужества и после. Все счастливые воспоминания остались в прошлом. Она погрустнела, ушла в себя, а ланджорское общество посчитало юную миссис Бартон просто льдышкой.

Миссис Гарденен-Смит утверждала, что ее дочь Делия была лучшей подругой миссис Бартон, и с Делией часто можно было встретиться в резиденции. Но приходила она скорее из-за полковника Маулсена, чем из-за Винтер. Винтер была удивлена и встревожена тем, что Делия становилась одной из «вторничных гостей» резиденции, она считала, что миссис Гарденен-Смит вряд ли одобрила бы это, и была убеждена, что полковник Гарденен-Смит — молчаливый, пожилой, заслуженный человек, влюбленный в армию и порядок, — не позволил бы своей дочери присутствовать на таких сомнительных вечеринках.

Винтер нравился полковник Гарденен-Смит. Он немного напоминал ей дядю Эшби, чья любовь к книгам изолировала его от реальной жизни. Полковник был одержим служением во благо своего полка, и это прививало ему стойкий иммунитет против всего, что выходило за пределы его службы.

Недавно полковник воплотил в жизнь долго вынашиваемый план улучшения жизни семей его сипаев, включавший в себя открытие школы для их детей, приучение к европейскому образу жизни, создание медицинского центра для детей и их родителей. Он надеялся, что его жена и дочь заинтересуются такими грандиозными предприятиями, но миссис Гарденен-Смит и Делия равнодушно отнеслись к этой идее, и весь план оказался сплошным разочарованием. Полковник Гарденен-Смит только недавно узнал, что его филантропический план рассматривается сипаями, как способ разрушения их касты, и он, не колеблясь, возложил всю вину за подобное отношение на полковника Пэйкера, офицера, командующего 105-м Бенгальским пехотным полком, расквартированным в Лунджоре.

Полковник Пэйкер, ревностный христианин, считал свои обязанности перед богом выше обязанностей армейского офицера. Он не стал спорить и счел лучшим для себя подать в отставку.

Обязанности полковника Пэйкера перед богом заставляли его прилагать все усилия для открытия язычникам Евангелия, и в настоящий момент он был занят обращением всего вверенного ему полка в христианство: проект, который полковник Гарденен-Смит вместе с каждым мыслящим британским офицером и с каждым сипаем в Лунджоре считал враждебным и ненужным и который вынудил капитана Рэнделла, от имени комиссара Лунджора, направить соответствующее послание-протест главнокомандующему, генералу Энсону, с предложением либо немедленно запретить полковнику Пэйкеру «распространять слово божие», либо снять с него командование полком.

Полковник Гарденен-Смит отказывался видеть, что недоверие к его собственным планам в отношении сипаев вызывало нечто большее, чем тревога и смятение, вызывавшие в среде местных пехотинцев религиозные усилия полковника Пэйкера, поэтому он не отказался от мысли учредить школу и медицинский центр.

Поэтому он был слишком занят, чтобы обращать внимание на активность жены и дочери, и хотя он и не любил полковника Маулсена, которого знал как сносного офицера, дворянина по рождению и неплохо зарабатывающего, он мог еще понять, почему Юджиния рассматривала его как подходящую кандидатуру, но не предполагал, что Делия всерьез подумывает о том, чтобы выйти замуж за этого парня. Скорее всего, насколько он разбирался в молодых девушках, она влюбится в какого-нибудь безродного молокососа, а не в мужчину возраста Маулсена!

К сожалению, полковник Гарденен-Смит совершенно не разбирался в девушках и меньше всего в собственной дочери. Делия нисколько не была влюблена в полковника Маулсена, но она кокетничала и заигрывала с ним с явным намерением выйти за него замуж. Он еще не сделал ей предложения, но она была уверена, что он отыщет для этого время и подходящий момент. Она собиралась предоставить ему то и другое, а так как чаще всего его можно было застать в компании комиссара, она добивалась общества молодой миссис Бартон и частенько крутилась возле резиденции.

Винтер пыталась открыть глаза ее матери на «вечеринки по вторникам», но миссис Гарденен-Смит никак не реагировала, либо искренне заблуждаясь, либо делая это намеренно. Она убеждена, что ее Делии ничто не может угрожать на приемах, где хозяйкой является Винтер. И в конце концов, ее дочка так молода, а молодые люди не могут появляться только на официальных приемах со старшими офицерами.

— Полковник Маулсен вовсе не молод, — возразила Винтер. — Так же, как и мистер Коттар или майор Моттишэм, и я предпочла бы не принимать их в своем доме. Но они появились там прежде — прежде, чем я вышла замуж за мистера Бартона, и он продолжает поддерживать с ними отношения.

Миссис Гарденен-Смит терпеливо улыбалась, наконец-то догадавшись об истинной причине замкнутости Винтер: маленькая невеста была ревнива, ей было неприятно то внимание, которым комиссар и его друзья удостаивали Делию. Вполне понятно, поскольку Делия в глазах матери была намного красивее. Приглашения из резиденции продолжали поступать, и миссис Гарденен-Смит все так же позволяла своей дочери посещать «вечеринки по вторникам». Но Винтер больше не делала попыток вмешаться.

Она все же подружилась с одним человеком, жившим в резиденции, Зеб-ун-Ниссой, девятилетней внучкой Акбар Хана, привратника. Нисса была худеньким маленьким существом, ее огромные глаза имели странный, невидящий взгляд, словно смотрели мимо людей, не видя их. Про нее говорили, что она обладает внутренним зрением, и остальные слуги побаивались ее.

Она была одинока и большую часть времени проводила среди корней большого баньянового дерева возле ворот резиденции, наблюдая за птичками и белками, которые совсем ее не боялись, ели из рук и склевывали зернышки прямо изо рта. Однажды рано утром Винтер заметила стайку зеленых попугаев, порхающих над корнями, и вышла посмотреть, что так привлекло их. Она остановилась поговорить с Ниссой, и они подружились.

Винтер попросила разрешения для девочки помогать по дому, чтобы выучить ее на горничную вместо Джохары, но предложение было отвергнуто, она подозревала, что главной противницей была сестра Джохары, Ясмин. Мать Ниссы, жалкого вида женщина, всегда казалась слишком довольной, а Акбар Хан низко кланялся и благодарил добрую леди-сахиб за ее интерес к его недостойной внучке, но выразил сожаление, что девочка оказалась недостаточно сильной для работы. Нисса не заходила в дом, но Винтер часто разговаривала с ней в саду, и они махали друг другу руками, когда Винтер проезжала мимо баньяна во время своих ежедневных верховых прогулок.