Разорванный круг, или Двойной супружеский капкан - Новиков Николай Михайлович. Страница 64

— Лева, — послышался ласковый голос Лизуткина. — С кем это ты так долго болтаешь?

— Не я, Григорий Анисимович… жена болтала… с подругой. Только вернулся, раздеваюсь, да. Ублажил поляка, Григорий Анисимович, правда, это таких трудов стоило… завтра расскажу. Но ваше указание выполнил полностью.

— Сегодня расскажешь, Лева. Не спеши раздеваться, мы тебя ждем. Сумеешь добраться?

— Но… я устал… неважно себя чувствую… А что случилось, Григорий Анисимович? Какие-то проблемы возникли?

— Да есть немного. Если не сможешь сам добраться, твои орлы, Цуцма и Шурик, привезут. Сиди дома, они за тобой приедут.

— А что… — начал было Савин и запнулся, услышав сигнал отбоя. С минуту молчал, разглядывая трубку, а потом сказал сам себе: — А ничего. Бежать надо. Прятаться. Но куда?

38

За тобой приедут… Они за тобой приедут. Нет, не надо, я устал, я плохо себя чувствую, мне необходимо отдохнуть, да-да, просто необходимо! Но формула «за тобой приедут» не нуждается в особых разъяснениях.

Формула страха.

За тобой приедут (или придут) — и римский сенатор прощается с красавицей женой перед встречей с Нероном. И русский князь дает последние напутствия детям перед поездкой в Орду. И боярин крестится, умоляя Всевышнего оберечь его семью от преследований, собираясь к царю Ивану. И нарком, генерал, партийный деятель убеждают ближних, что не задержатся на Лубянке…

Она передается из поколения в поколение, живет в генетической памяти людей, которые и не подозревают об этом. Они изучают историю, возмущаются тиранами, сочувствуют пострадавшим и не испытывают страха перед формулой «за тобой приедут», ибо уверены, что цивилизация вырвала ее страшное жало. Но услышав однажды жесткое и необратимое: «за тобой приедут», человек обнаруживает в себе тысячелетние страхи предыдущих поколений.

Не грозное предупреждение: я тебя убью, уничтожу, по стенке размажу; не злобное обещание: измордую, ты у меня еще попляшешь, пожалеешь, попомнишь, а в общем-то нейтральная фраза «за тобой приедут» вызывает дрожь в коленках и ощущение близкого краха.

Несколько минут Савин сидел без движения, пытаясь понять замысел Хозяина и найти выход, но ничего не мог придумать — его разум и воля были парализованы страхом.

Потом еще раз попытался дозвониться Марине — телефон в Крылатском безмолвствовал, а звонить в квартиру Хозяина Савин не решился. Может быть, Лизуткин именно этого и ждал, подключив магнитофон. Нет ее в Крылатском, нет! Значит — у папаши сидит. Не звонит — значит, заодно с ним… А вдвоем они могут обвинить его в чем угодно!

Савин побрел в комнату жены, остановился перед Светланой, тихо спросил:

— А ты никому не звонила? Ничего про меня не говорила?

Глупый вопрос, что она могла сказать? Но с кем же еще посоветоваться? В таких щекотливых вопросах друзей нет.

— Оставь меня в покое, — отмахнулась Светлана. — Не то я скажу про тебя, и тогда не обижайся.

Она подумала про Ала.

— Понятно, — пробормотал Савин, сел у нее в ногах и вдруг заплакал, прижав ладони к лицу.

Светлана с удивлением посмотрела на мужа, пожала плечами, выражая свое полное непонимание не только его поведения, но и того, что же ей в этом случае делать? Когда мужчина плачет, это всегда страшно. Хоть он и отвратительный тип, который набросился на нее с кулаками, хоть и чужой теперь человек, но ведь — плачет! И не кто-нибудь, а жесткий, холодный, самоуверенный Савин! Похоже, что-то случилось страшное.

— Ты чего тут рыдаешь? — спросила она. — Новая возлюбленная бросила?

Он покачал головой, шмыгая носом.

— Тогда поезжай к ней, она успокоит, утешит, погладит по головке. Я этого делать не собираюсь.

— Света… я виноват перед тобой, но тут уж ничего не поделаешь… Простишь ты меня или нет, все кончено. Мы слишком разные люди. Но… может быть, ты поможешь мне?

— И не подумаю, — отрезала Светлана, однако на самом деле задумалась. О какой помощи он говорит?

— В фирме возникли крупные неприятности, и похоже, со мной хотят расправиться. Человека, который на меня работал, жестоко избили, хотя он совершенно ничего не знал. Сейчас приедут за мной и может быть… я не вернусь уже.

— Чепуха, — неуверенно сказала Светлана. — Ты просто пьян, вот и мерещится не пойми что.

— Мерещится? За мной приедут мои же охранники, которые, вместо того, чтобы выполнить мое задание, избили моего человека. Понимаешь, что это значит?

— Может, он сам виноват?

— Света, меня хотят убить. Я это чувствую.

— Да тьфу на тебя, дурак! — закричала Светлана. — То сам размахивает кулаками, то кричит, что у него другая женщина есть, а потом плачет и просит у меня помощи… Кошмар! А что я могу сделать? Позвони своим друзьям, пусть помогут тебе, поезжай к ним, спрячься. И отстань от меня.

— Света, в таком деле друзья не помогут. Представь себе, что ты получила в школе двойку, родители сурово накажут…

— И представить такого не могу.

— Представь. Твои подруги помогут? Их родители помогут? Так и здесь… Все, что творится в фирме, — семейное дело, никто из посторонних лезть в него не станет. Помоги мне, Света.

— Но как?!

— Позвони своей подруге Лене, пусть она разрешит мне пожить в ее квартире пару дней, пока не выяснится, что они задумали.

— Той самой Лене, которую ты считал подлой и завистливой голодранкой? — уточнила Светлана.

— Я был не прав… Я заплачу, тысячу, две тысячи долларов, пусть купит себе все, что хочет…

— Думаешь, она возьмет? Да ни в жизнь!

— Три тысячи… Света, именно там они не станут меня искать, никто не знает о ней, понимаешь?

Светлана заколебалась. А вдруг и вправду ему грозит опасность? Он хоть и подлец, и чужой теперь человек, а все же не хочется, чтоб его убивали. Изменял ей, но и денег не жалел; все, что хочешь, — пожалуйста. Только в последние дни стал говорить о деньгах, когда почувствовал, что она встречается с другим мужчиной…

— Уж не знаю, согласится ли она…

Савин встал на колени, умоляюще протянул к ней руки:

— Помоги… Света, пожалуйста, у нас есть минут десять, не больше!

— Ну, хорошо. Но учти, это ничего не значит. Мы с тобой расходимся, понятно?

— Понятно, — вздохнул Савин. Теперь, после предательства Марины, ему уже не особенно хотелось разводиться со Светланой.

Она потянулась, поставила аппарат себе на колени, набрала номер.

— Але, Ленка! Привет.

— Твоя губа зажила?

— Еще нет. А ты чего такая грустная?

— Макс подлецом оказался, ты себе представить не можешь, что я пережила, Светка! Послушала твоего Ала, пошла, дура, к нему, а там!..

— Да ты что? Ленка, завтра я приду, обязательно расскажешь. Тут рядом со мной бывший муж стоит, Савин.

— Все-таки решилась на развод? Ох, смотри, Светка, будешь плакать горючими слезами, как я.

— Я решилась. А что остается делать, если он только что рассказал, как любит другую женщину?

— Да ты что?!

— Но сейчас дело не в этом. Ленка, ты можешь приютить его на пару дней у себя?

— С чего бы это?

— Его хотят убить.

— Пожалуйста, перестань говорить глупости! — рассердилась Лена. — У меня и так голова кругом идет, а ты!..

— Да это совсем не глупости. Сейчас приедут и повезут убивать. Он тут даже заплакал от огорчения.

— Лева заплакал?!

— Да, это, правда, пьяные слезы, но все равно неприятно.

— Почему ты именно мне позвонила? — встревоженным голосом сказала Лена. — У меня ведь даже дверь не бронированная, обычная.

— Я дам ему трубку, он тебе все объяснит.

— Леночка! — закричал Савин. — Тебя никто не знает, у тебя я буду в полной безопасности! Пару дней поживу, буду вести себя тихо, как мышка, клянусь! Я тебе заплачу, я сделаю все, что попросишь, только помоги.

— Ну… я даже не знаю… Как это я буду жить вместе с мужчиной? Это же неприлично.

— Клянусь, ты и не заметишь меня, Леночка! Светлана просит, я же не тайком пробираюсь к тебе, жена об этом просит, понимаешь? Неужели я такой монстр, что могу воспользоваться твоей помощью и сделать какую-то глупость?