Школа выживания волчицы - Крамер Марина. Страница 39

Сашка моментально стала серьезной:

– Да. Хорошо бы домой. Сонька без школы совсем приуныла, какие из нас педагоги? Может, попробовать какую-то учительницу найти здесь? Черт знает, сколько еще торчать.

– Не надо. Мы с ней хорошо ладим, она умная у вас, все на лету ловит. Да и мне веселее. Дома, если что, нагонит, сейчас же еще не алгебра всякая.

Сашка кивнула, думая уже о чем-то совершенно другом. Они старались реже говорить на эту тему, но не всегда получалось. Ольга скучала по мужу, с которым не могла даже поговорить – Никита каким-то образом связывался с ним сам и передавал приветы и сообщения, что Савва здоров и работает. Сайгачев звонил Сашке, и та после этих звонков ходила как в воду опущенная. Кажется, только Соня и Никита были всем довольны. Хоть кому-то хорошо.

Пару раз Ольга с телефона Никиты звонила маме, которой они с Саввой договорились сказать, что она отдыхает в санатории. Наталья Ивановна, конечно, удивилась, но, кажется, поверила, потому что задавала много вопросов, как дочь питается и принимает ли какие-то процедуры. Ольга что-то сочиняла на ходу, стараясь не углубляться во вранье, чтобы не запутаться. Маме о беременности она тоже не сказала, приберегая новость до лучших времен.

Тайком от Никиты они с Сашей сходили в тот самый магазин для беременных и купили несколько довольно нейтральных вещей, таких, чтобы не привлекали внимания, но и позволяли комфортно чувствовать себя, поскольку Ольга неожиданно начала прибавлять в весе. Это, к счастью, удавалось списывать на кулинарный талант Сары Иосифовны, и та, кажется, страшно собой гордилась – хоть кто-то был ей благодарен за прибавку в весе. Однако в последнее время она вдруг начала как-то очень уж пристально присматриваться к Ольге, словно предчувствуя подвох. Тогда Сашка, улучив момент, объяснила тетке ситуацию и строго-настрого велела держать язык за зубами. Сара Иосифовна мужественно подчинилась, но порции в Ольгиной тарелке стали, кажется, в два раза больше и сделались более диетическими. Словом, все бы ничего, если бы не эта давящая тоска по мужу, желание быть рядом с ним и поделиться, наконец, такой радостной новостью. Но Ольга хорошо понимала, что теперь она в случае чего подвергает опасности не одну, а сразу три жизни, и это заставляло ее держаться и еще подбадривать совсем сникшую Сашку.

Глава 25

Александра

Все неприятности происходят в тот момент, когда ты расслабляешься и считаешь, что очутился в безопасности. Теряются контроль и чувство осторожности, ты перестаешь оглядываться по сторонам, и вот тут-то тебя и застигают врасплох.

Мы втроем возвращались из кино. Идиотская затея, да и фильм был дурным, и погода мерзкая. Но Ольга захотела развлечься, и мы с Никитой не смогли ей в этом отказать. Фильм закончился за полночь, такси, вызванное Никитой, куда-то запропастилось, а автобусы уже не ходили, словом, мы пошли пешком. Я так увлеклась своей тирадой о плохой актерской работе, что не сразу поняла, что происходит. Из резко затормозившего джипа выскочили двое парней, один тут же выхватил пистолет и выстрелил в мгновенно отреагировавшего и бросившегося наперерез ему Никиту. Телохранитель упал, а я увидела, как второй заталкивает в салон джипа Ольгу. Я закричала, не слыша собственного голоса, и тут же получила сильный удар в голову сзади – как кувалдой. Это оказалось настолько неожиданно, сильно и больно, что я мешком рухнула на асфальт. В себя пришла уже в машине, очнувшись от прикосновения Ольгиных волос к лицу. С трудом разлепила глаза, огляделась и поняла, что мы в машине, мои руки скручены за спиной, а в голове что-то гудит и взрывается от боли.

– Где… где мы? – тяжело выдавила я, глядя на склонившуюся надо мной Ольгу.

– В машине, – прошептала она. – Ради бога, прошу тебя, молчи, не усугубляй.

Я сделала над собой усилие и села, ощутив прилив тошноты – сотрясение мозга мне организовали неслабое. Бросив взгляд на подругу, я увидела, что ее руки тоже скручены какой-то веревкой, но впереди, и это лучше – она прикрывает ими живот. Мысль о ее близнецах немного меня отрезвила, к горлу подкатил противный ком страха. Что же будет, как быть, как мне уберечь ее?

– Оля, держи себя в руках, – прошептала я со всей силой, на которую только была сейчас способна. – Я тебя очень прошу, что бы ни было, никуда не лезь, помни…

Она послушно кивнула, но я видела, как ей страшно, и осуждать ее за этот страх не могла, отлично понимала, что` для нее поставлено на кон.

Подавив тошноту, я как можно небрежнее обратилась к сидевшим впереди парням:

– Граждане разбойники, а что, собственно, происходит?

– Очухалась? – вполне доброжелательно спросили меня, и сидевший на пассажирском сиденье высунулся между спинок. – Крепкая ты, хоть и мелкая.

– Ага, живучая, – в тон ему сказала я, – так все-таки? Мы едем кататься?

– Угадала, – буркнул он, – и ехать нам долго, так что настраивайтесь, девоньки, на вояж.

– Не-не-не, меня долго не устраивает, – сообщила я, лихорадочно соображая, что случилось и кем могут оказаться эти люди. – Меня в машине укачивает. Я вообще транспорт плохо переношу.

– Прости, байка не было. А сейчас помолчи, ладно? – И он снова вернулся в прежнее положение.

Итак, я получила хоть и скудную, но все же информацию. Люди, затолкавшие нас в машину, явно знают, кто я, не зря же о байке сказал. Значит, едем мы, скорее всего, в сторону дома, и это все-таки лучше, чем оказаться в руках у каких-нибудь местных любителей легких развлечений. Теперь меня беспокоила только Ольга. Что, если она испугалась или ее вдруг сильно толкнули? Бывают в жизни моменты, когда страх за жизнь другого человека пересиливает собственный, и тогда мозг начинает работать с удвоенной энергией. Я принялась прикидывать варианты, но пока ничего стоящего в голову не приходило. Надо постараться разговорить этих двоих, вдруг всплывет еще что-то. Я пошевелила затекшими руками и негромко спросила:

– А скажите, уважаемые, руки так уж обязательно вывернутыми назад держать? Больно же.

– Потерпишь, – раздалось с переднего сиденья.

– Слушайте, мужики, это ведь даже несерьезно. Вы два здоровых лба, а связали руки двум женщинам. Самим-то не смешно?

– Не смешно. Что, так больно?

– Очень. Хоть вперед перевяжите, невозможно же терпеть, – почти натурально взмолилась я.

– Ладно, не вой, скоро остановимся в кусты сходить, перевяжу, – не выдержал мой собеседник, и я временно умолкла.

Понятное дело, что я не справлюсь с ними, даже если мне совсем развяжут руки. Слишком неравны силы, это очевидно. Но руки, связанные впереди, могут дать простор фантазии. Можно, например, этим кольцом обхватить шею впереди сидящего и прижать к спинке сиденья изо всех сил, придушить его. Хотя есть еще второй, а у него, как я помню, имеется пистолет, что совсем плохо. И тут меня обожгло – Никита! Он же выстрелил в Никиту, и тот остался лежать на асфальте там, в Саратове. Господи, а дома тетка и Соня. Какая же там поднимется паника, боже ты мой! Хотя паника нам даже на пользу, тетя Сара сразу позвонит отцу и Акеле, и те, возможно, поймут, что им делать. Да, хорошо бы, но Никита… Я ведь даже не знаю, жив он или нет.

Захотелось плакать, но рядом была Ольга, и я не могла поддаться панике. Я должна уберечь подругу и ее детей.

До обещанной стоянки ехали, кажется, вечность, я уже не чувствовала совершенно затекших кистей, хоть и старалась шевелить пальцами. Ольга клевала носом, стараясь не уснуть, а я думала, что лучше бы ей все же поспать и не мешать мне – вдруг что-то придумаю. Наконец джип плавно съехал с трассы на обочину и остановился.

– Чего, девки, в кустики пойдете? – добродушно поинтересовался парень с пассажирского сиденья.

– Руки развяжи, обещал ведь, – напомнила я, и он кивнул: