Школа выживания волчицы - Крамер Марина. Страница 45

– Смотри в оба. С этой надо осторожнее, вон ни с того ни с сего комната заполыхала.

– Проводка, может?

– Может, и проводка. Пойду проверю хозяина, как бы дым до него не дотянулся.

Юрий ушел, а я приникла к двери и стала прислушиваться. Судя по громким голосам, пожар все еще не потушили. Нет, ну я же старалась, полыхнуло там по-честному, выгорит все, скорее всего, дотла. Отлично.

Внезапно за дверью раздался шепот:

– Сашка? Сашка Гельман, это ты?

– Я. А ты кто?

– Не узнала? Я Слесарь. Мишка Слесаренко, не помнишь? Мы с тобой с полгода бок о бок гоняли.

О, вот оно, бабское счастье! Ну конечно! Слесарь же! Действительно, примерно с полгода до того, как я встретила Акелу и засобиралась замуж, мы с ним гоняли на байках в одной довольно большой компании. Слесарь даже как-то чинил мой «харлей», какую-то мелкую поломку.

– А ты как тут? – спросила я шепотом.

– Работаю. Охранник я.

– Это я поняла. Как ты именно в этом доме-то оказался?

– Да какая фиг разница, в каком доме? Платят нормально, работа не пыльная.

– Еще бы! Двух баб в запертых комнатах пасти, какая уж тут пыль, – язвительно заметила я.

Слесарь умолк и засопел обиженно. Надо было исправлять ситуацию. Такая удача выпадает раз в сто лет, чтобы встретить старого знакомого в такой момент. Не может же Слесарь подставить своего, того, с кем гонял по трассе, это как-то не принято в той тусовке.

– Миш, а Миш, – снова заскреблась я в дверь. – Ты давно в этом доме работаешь?

– Года два, а что?

– Тогда ты тут все знаешь?

– Сашка, не проси, я не могу тебе помочь, – сразу раскусил он мои планы. – Не могу, хоть режь.

– Зарезать тебя и без меня найдется желающий.

Охота продолжать беседу у меня пропала – не на ту лошадь сделала ставку. Придется думать дальше.

Глава 28

Оперативники

– Так и нет ничего по делу о самоубийстве коллекционера? – не отрываясь от бумаг, спросил Карепанов.

Илья не сразу услышал вопрос – был поглощен чтением каких-то скрепленных между собой листков.

– Что там у тебя? – повторил Карепанов, и Илья очнулся:

– А? Да накопал я тут кое-чего.

– По Белякову?

– Да. Смотрите, Борис Евгеньевич, – Илья выбрался из-за стола и заходил по кабинету – эту привычку он подхватил у начальника незаметно для себя. – Беляков изначально никакой коллекции не собирал. Да и если судить по отзывам Сайгачева, ничего ценного у него не было – имитации. И появилось у него это все сразу мгновенно, дядя завещал якобы. Я решил проверить, кто у нас дядя и зачем племяннику столько хлама всучил. Знаете, что получилось?

– А без вопросов можно? – поинтересовался Карепанов, отодвигая свои бумаги и с интересом глядя на молодого оперативника. – Учись излагать суть без наводок.

– А я и излагаю. Никакой, как мы помним, родни у Белякова не осталось. Но. В поселке Сосны, что в правой стороне заповедника, там, где мэрия отдала несколько гектаров под застройку, живет у него родной дядя, брат погибшей матери. Никакого завещания не было, был просто подарок на день рождения. Насчет завещания, думаю, Беляков сам присочинил, шизофреники часто выдумывают разные красивые истории. Так вот, дядя этот, в прошлом весьма известный в криминальных кругах человек, Сергей Андреевич Терехин, по кличке Серж. Но даже не это главное, – тут Илья не удержался и позволил себе сделать многозначительную паузу для пущего эффекта. – А главное, что у этого Сержа в свое время работал телохранителем молодой Александр Сайгачев по кличке Акела.

– После этого Акела работал телохранителем у еще более крупного авторитета, имя которого тебе даже знать не надо, – со вздохом подхватил Карепанов, – и в ходе разборок вроде как убил этого Сержа. Но тот выжил, нашел Акелу и рассчитался – едва не отправил на тот свет беременную молодую жену. Ее Акела каким-то чудом вырвал, но ребенка они потеряли. В сторожке, где все происходило, был пожар, однако среди обнаруженных трупов Сержа не было. Не исключено, что ему опять удалось вывернуться. Но при чем тут Беляков?

Илья оторопело молчал. Вторую часть истории он не слышал и сейчас вдруг отчетливо понял, через что пришлось пройти Сайгачеву и его жене, похожей на хрупкую куколку.

– Я подумал, что Серж мог решить отомстить Акеле таким образом.

– Каким? Убив собственного племянника? Очень оригинально, ты не находишь? Моя классная руководительница, помню, любила щегольнуть поговоркой, но не могла нормально запомнить ни одной, так она в таких случаях говорила: «Назло кондуктору куплю билет и не поеду». Не кажется тебе, что ситуация, которую ты описал, выглядит именно так? Назло Акеле Серж убивает племянника? Акеле-то что с того?

– А не могло быть так? Допустим, Серж хотел через Белякова и его коллекцию выйти на Акелу и как-нибудь его запутать. Тот же меч Мурамасы всучить, а он какой-нибудь краденый.

Карепанов внимательно посмотрел на Гаврюшкина и задумался, постукивая пальцами по столешнице.

– Слушай, Илюша, а ведь истина где-то рядом. Акеле предлагали купить меч, но в то время он еще был у Белякова. Значит, продавцы заранее знали, что скоро меч окажется у них? Ведь может быть такое: они продумали все задолго до этой катавасии, организовали психологическое давление на Белякова при помощи этого ретранслятора, подготовили его, нестабильного психически, к самоубийству – не зря ведь он столько фильмов смотрел на эту тему. Беляков снес себе голову. Но они не рассчитали, что Акела откажется покупать меч, о котором ходит дурная слава. Кроме того, сам меч был уже у нас, а им он был нужен. Думаю, они подкинули бы его Сайгачеву любым способом, да хоть в тот же клуб, даром там, что ли, все вверх дном перевернули. И вот оно – звони в полицию и сообщай, что в спортивном клубе «Каскад» хранится орудие жестокого убийства. И поехал Акела на восток, но на о-о-очень дальний.

Илья вроде как был согласен с Карепановым, но все равно осталось ощущение какой-то недосказанности, чего-то не хватало в этом рассказе, какой-то детали.

– Я все равно не понимаю, зачем Белякова-то убивать?

– Он мог слышать что-то или видеть. Да просто дядюшке он надоел, а расходный материал нужен. Понимаешь, ему нужно было убить кого-то так, чтобы подозрение пало на Акелу. Вот он и пичкал племянника дисками с техникой боя на мечах, фильмами того же Китано – сам ведь говорил, там крови реки. Вот у бедолаги крыша и уехала, – печально заключил Карепанов. – Но самое противное, что мы мало что докажем.

– Почему? А ретранслятор? А этот «электрик», который его устанавливал? Соседка-то его видела! – упирался Илья, которому не хотелось верить в то, что такое изощренное преступление останется нераскрытым.

– Допустим. Но доказать прямую связь между самоубийством психически больного Белякова и текстом, который воспроизводил этот ретранслятор, будет ой как непросто… Когда дело касается нестабильной психики, да еще если документик медицинский имеется, все сразу становится очень сложно.

Илья опустил голову. Он с таким энтузиазмом копался в родственных связях Белякова, читал уголовные дела Сержа и выискивал точки соприкосновения того с Акелой, и все это оказалось бесполезно.

– Меня волнует теперь другое, – сказал Карепанов, выбираясь из-за стола и открывая форточку, чтобы покурить. – Если Серж снова возник здесь, значит, он не остановится, пока не поквитается с Акелой. Раз не удалось его посадить, он пойдет на крайние меры. И давить будет, скорее всего, снова через жену.

– Почему?

– А потому, мальчик, что у Акелы нет в жизни ничего, за что он, не раздумывая, пойдет на любые условия, даже на смерть. Только Александра. Надо звонить, может, еще все в порядке, так хоть предупрежу.

Звонок Карепанова Сайгачеву оказался не вовремя. Акела говорил сухо и отрывисто, лишь однажды его интонация изменилась и стала похожа на удивление, когда Карепанов произнес фамилию Сержа. Опер понял, что Акела не был готов к такой новости, видимо, считал Сержа мертвым, как, впрочем, и большинство.