Истинное лицо - Халилуллин Р. И.. Страница 8

*************

Водитель не доехал до реки каких-то метров сто, когда Багров, сидевший рядом с ним дернул его за рукав.

– Стой. – Негромко сказал он и указал рукой. – Вот там, возле деревьев машину ставь. – Повернувшись к Гургенычу и Михалычу, сидящих на позади, так же негромко добавил. – Отсюда пешком пойдем.

– Это почему же? – Спросил Гургеныч.

– Эх ты, темнота.– Укоризненно протянул Михалыч и переглянулся с Багровым. – Вот сразу видно – не рыбак. Рыба, она шума не любит. – Наставительно произнес он. – И на берегу – не бегать, не кричать и вообще лучше помалкивать

Багров одобрительно кивнул и, дернув дверцу машины, вывалился наружу. Следом за ним потянулся Михалыч. Они споро разобрали снасти и неторопливо направились к реке. Следом за ними пошел Гургеныч, оставив водителя в машине, где он растянулся на креслах, собираясь как следует вздремнуть.

Подойдя к воде, рыбаки разобрали удочки и каждый выбрал себе место, руководствуясь только ему видимыми приметами. Поплавки легли на воду, мерно покачиваясь из стороны в сторону. Настроившись на долгое ожидание, рыбаки философски нахохлились над удочками. Легкий ветерок, налетая, слегка рябил воду, приподнимая поплавки, и еле слышно шелестя камышом и листьями ив, растущих по берегам реки. Солнце всходило над горизонтом и едва видимый туман, легкой дымкой поднимался от реки.

Тут у Багрова поплавок лег на воду и резко ушел вниз. Едва заметным движением старик сделал подсечку и легко выкинул на берег крупного судака. Ловко подхватив его под жабры, он опустил его в садок, где рыба шумно заплескала хвостом. Почти тут же клюнуло у Михалыча и он вытащил на берег крупного окуня. Не успел Григорий Иванович закинуть удочку, как у него снова поплавок ушел вниз и он снова вытащил судака.

– Стая подошла, – кивнул он на воду, – кормится. Теперь только успевай таскать.

В течении получаса Багров наперегонки с Михалычем таскали одну рыбу за другой, успевая поглядывать друг на друга. Клев закончился так же внезапно, как и начался. Гургеныч опустил камеру, напоследок отсняв панораму реки, стараясь запечатлеть красоту этого удивительного места при свете восходящего солнца.

– Вот это правильно. – Оскалился Михалыч, приподнимая одной рукой садок, полный рыбы, из воды. – Хоть немного душу отвел. Спасибо, Григорий Иваныч, давно у меня такой рыбалки не было.

– А я это место давно приметил.– Отозвался Багров. – И прикормил немного. Здесь, главное со временем угадать – немного позже, немного раньше и все – ничего домой не принесешь. Но я сюда редко хожу – зачем зря рыбу переводить? А вот когда хочется чего-нибудь такого, что бы душа успокоилась, – Григорий Иваныч выпрямился и шумно вдохнул полной грудью, – прихожу сюда. Иногда даже удочки не закидываю – просто сижу и смотрю на всю эту красоту. И так мне хорошо становится, спокойно, и понимаю, что не зря я жизнь прожил и положил её вот за всё это.

Было немного нелепо слышать эти торжественные слова здесь, но было понятно, что Багров говорит это искренне.

– Ну что, робяты, на сегодня клев закончен. Пошли домой? – Григорий Иваныч ловко подхватил садок с рыбой и направился к машине.

Уложив снасти и растолкав сонного водителя, рыбаки отправились назад в село.

– Сейчас приедем и я вас такой ушицей угощу. – Багров повернулся к Михалычу и залихватски подмигнул. – Вы подобной точно не едали. Меня тесть научил, можно сказать семейный рецепт.

Мерно потрескивали дрова в небольшой приземистой печке под навесом, выложенной из кирпичей. Михалыч и Гургеныч сидели на скамейке за небольшим столом, вкопанным в землю. Беседка, оплетенная вьюном, бегущим вверх по натянутым струнам, была уютной и просторной. Багров хлопотал у казанка, стоящего на печке, и сердито плюющего кипящей водой.

– Уютно у вас здесь. – Михалыч огляделся вокруг.

– А то, – отозвался Григорий Иванович, не прекращая суеты. – Я когда баньку поставил, подумал – а хорошо бы и уголок небольшой такой соорудить, что бы можно было летними вечерами посидеть всей семьей, за столиком. Потом рядом печку соорудил, сверху крышу. Когда тепло, оно удобнее на улице готовить – не так жарко в доме. Да и люблю я на открытом огне готовить – вкуснее получается. Вот сейчас заправлю ушицу, доспеет она и можно будет кушать.

Длинной деревянной ложкой он зачерпнул прозрачно-желтоватый бульон и шумно подул губами.

– М-м-м, а запах-то какой. – Попробовав уху, Багров довольно крякнул и прикрыл крышкой казан. Нагнувшись, он стал шуровать кочергой внутри печки, равномерно распределяя угли. – Ну вот, немного ещё потомится и готово.

На столе появился черный хлеб, тарелки, деревянные ложки и полная миска нарезанной зелени, которую выставила Настя. Она же принесла и полотняные салфетки, которые положила перед каждым.

– Ушицу нужно непременно есть деревянной ложкой. – Приговаривал Багров, большим половником наливая в тарелки янтарно светящуюся уху. – Добавить побольше зелени и чёрного хлеба впридачу. Вот тогда и получится самый смак. – Старик поставил перед каждым по тарелке с густой, наваристой ухой. – А что, может по сто грамм? Сам то я не употребляю, но для гостей всегда держу. Прямо из морозилочки, как есть ледяная.

– Нет уж, спасибо. – Сказал Гургеныч, взяв ложку и напрочь игнорируя умоляющие взгляды Михалыча. – Мы же всё-таки на работе. А вкусно как!

Уха действительно была знатная, вкусная, горячая, обжигающая, и все дружно попросили добавки, едва доели. Тут подошли ассистенты Денис и Андрей.

– Всё закончили? – Строго спросил Гургеныч.

– Да. – Дружно ответили они.

– Чем это так вкусно пахнет? – Спросил Денис, шмыгнув носом.

– А вы содитесь, робята, – предложил Багров, указывая на скамейку. – Во-он там вам как раз места и хватит. Похлебайте с нами ухи – больше нигде такой не отведаете.

Не заставляя себя долго уговаривать, Денис и Андрей уселись за стол и каждый принял по тарелке.

– Как вкусно. – Промычал Денис, набирая ложку за ложкой. Андрей лишь кивнул, прикусив обожженный по торопливости язык.

Отвалившись от стола, Гургеныч благодушно посматривал на них, и слушал Багрова.

– Вот как сейчас я помню, – рассказывал тот, – довелось нам выйти на отдых. Расположились лагерем, как раз над рекой, а я возьми и поспорь с разведчиками – кто рыбы больше поймает. Ну я снасти приготовил, место выбрал, прикормил и тягаю одну за другой, а у них не клюёт. Сидели так, сидели, а потом у них старшина разозлился, прибегает и как шарахнет толовую шашку в реку. – Багров засмеялся, а Денис и Андрей от удивления даже перестали есть. – Вода столбом, рыба оглушенная всплыла, разведчики обрадовались и давай её тягать из воды. А тут машина едет, останавливается и из неё командир дивизии выходит, значит. Ну, естественно, кто старший, а подать его сюда, и что происходит. Старшина стоит бледнёхонький, но так подходит строевым, браво вытягивается и рапортует – так мол и так, был замечен подозрительный предмет, возможно плавучая мина, был принято решение уничтожить, для этого и бросили толовую шашку. Ну не подкопаешься. Если посмотреть с одной стороны, проштрафились разведчики, нужно наказать. Но с другой стороны – герои, предотвратили, значит. А улик то и нету. Ну комдив сделать вид что поверил, и приказал позвать командира…

– А кто спор выиграл? – Спросил Денис.

– А никто не выиграл.– Немного помолчав, ответил Багров. – Командира их не просто так вызвали. Сыграли разведчикам тревогу, собрались они и ушли.

– А куда пошли? – Подал голос Андрей.

– Воевать, робята, воевать. Это мы отдыхать остались – а они снова в тыл к врагу пошли. Ну что же вы? Давайте ещё по тарелочке.

– Нет, Григорий Иваныч.– Решительно поднялся Гургеныч. – Пора нам. Пока соберемся, там и время ехать. У нас ведь тоже работа и тоже сроки нас поджимают.

– А что же вы так мало побыли? – Раздался голос от дома и слегка косолапя от усталости, к беседке подошел Антей Семенович. – Фу-уф. – Сел он на скамейку и блаженно вытянул ноги. – Набегался за день, – вешая кепку на гвоздь, пожаловался председатель, – в сотне мест побывать ведь нужно. Спасибо. – Благодарно кивнул Насте, принимая тарелку с ухой. – Как чувствовал, что зайти нужно – думал, будет Иваныч свою уху знаменитую варить. Ведь никому рецепт не говорит. А вы значит уезжаете?