Шаг в бездну - Муравьев Константин Николаевич. Страница 88

— Ты говоришь о Диме?

Для Силиции сейчас ответа на этот вопрос уже не требовалось, как на заданный ей устно, так и на произнесенный мысленно.

— Да, он, — уверенно сказала она.

Я даже не успел отойти от двери медкабинета и на десяток шагов как на меня налетел маленький вихрь.

— Ты, ты, — начала стучать меня маленькими кулачками по груди Нея, — как ты посмел бросить нас с Рычиком. Я как почувствовала открытие портала в мир Смерти, сразу поняла, что это как–то связано с тобой. И девочка разрыдалась, прижавшись ко мне лицом.

— Никогда, слышишь, никогда не оставляй нас больше, — сквозь слезы говорила она, — У нас кроме тебя никого нет. И мы не можем потерять тебя. Больше не делай так. Иначе я, я…

И Нея опять разрыдалась. Я если честно, даже и не ожидал, что эта девочка, с которой я и знаком был всего несколько часов от силы, так сильно привязалась ко мне за это время.

— Не плачь маленькая, не буду. Я теперь никуда не пропаду.

И я погладил ее по белокурой головке.

— Все я уже с вами.

И только y я понял, что она каким–то образом поняла, где я был, ну или примерно догадалась, что же там происходило и поэтому я у нее поинтересовался.

— Нея, солнышко, а ты вообще, откуда обо всем этом знаешь?

— Ну, я любила сказки и мне их мама очень часто рассказывала. А у нас есть легенда, — начала отвечать она, — что когда-o очень–очень давно среди нашего племени был один правитель, он был великим воином, но хотел стать воистину непобедимым. И тогда он решил обратиться к лучшему бойцу и убийце, что может только быть во вселенной. Богу Смерти. И тот принял его к себе в ученики. Но только с одним условием. Правитель во время обучения будет все время умирать. Тот согласился на это условие. И тогда бог открыл ему портал в свой мир. Мир Смерти. И повелитель прошел туда.

На этом месте девочка замолчала.

"Хм. Интересно и очень любопытно. Слишком все похоже на правду".

— И что, этот ваш повелитель стал лучшим воином? — мне действительно было это интересно. Ведь насколько я понимаю, Даарг учил меня совершенно другому.

Не как быть лучшим воином, он вообще их ставил ниже плинтуса, а тому, как не умереть самому. Девочка какими–то очень уж серьезными глазами посмотрела на меня и ответила.

— О нем больше никто и никогда не слышал. Он не вернулся из того мира.

Может быть. Все может быть. И я потрепал ее по голове.

— Но я то вернулся. Можешь не переживать. Да кстати, а ты не знаешь, как звали того вашего повелителя? — это мне просто стало интересно так из спортивного интереса, хотя услышав ответ, я понял, что спрашивать нужно было о другом.

Ну, — уже достаточно спокойно произнесла Нея. — сказание называется "Легенда о Кире и Боге Смерти Даарге".

Я удивленно посмотрел на девочку.

— Ты знаешь, есть у меня подозрение, что в наставниках у нас с вашим этим Киром был один и тот же персонаж. И это несколько странно. Ведь он сказал, что, таких как я, не встречал никогда, тогда как мы с вами, достаточно похожи, по крайней мере, внешне. Да и портал вашему Киру открыл бог, я же туда угодил по своей глупости.

— Нет, ты точно открыл портал, я это сразу почувствовала. И эманации смерти, веющие от него, тоже. А внешний вид.

И девочка улыбнулась.

— Когда я вырасту, то покажу, как мы должны выглядеть на самом деле. И я не думаю, что Кир там находился в каком–то ином обличие, кроме нашей боевой ипостаси.

— Прости, как–то сам не подумал об этом. Тогда все вполне возможно.

Она мне кивнула, а потом, схватившись за руку и потянула куда–то.

— Идем, я расскажу все Рычику. Он будет в восторге. Он и так весь вечер ходит как надутый котяра (знакомое слово, у Них тоже есть коты?), а сейчас, когда узнает, что наш отец еще великий воин, то вообще будет вне себя.

— Да, Нея, я хотел попросить тебя, — и я внимательно подсмотрел на нее, — не рассказывать обо мне никому.

— И даже Рычику? — спросила она.

— Ну, ему можно, только если он сможет сохранить эту тайну, в тебе почему–то я совершенно не сомневаюсь.

Я заметил зардевшиеся щечки девочки.

— Только вот ты немного ошиблась, — сказал я ей, — я не стал великим воином. Это слишком пафосно, и тому же неправильно. Там меня обучали не этому.

Она посмотрела на меня и удивленно уточнила.

— А чему тогда?

— Умению выживать, — пожав печами, усмехнулся я, — всегда и везде.

— А разве это не одно и то же? — переспросила она.

— Поверь мне, нет.

И я погладил ее по задумавшейся головке.

— Ладно ты беги к брату, а я пойду. Есть у меня одно неоконченное на сегодня дело. По сути, только из–за него я во все это и влез.

— А что за дело? — сразу заинтересовалась эта маленькая и любопытная кошечка.

— Помочь одному хорошему человеку, — ответил я.

Не знаю, почему Нея так решила, но, наверное, у них с детства на это нюх.

— А она, похоже, тебе очень сильно нравиться, коли ты прошёл через все это.

Я подумал и честно ответил.

— Да.

Почему–то с Неей мне было очень легко говорить обо всем, даже не было желания ничего скрывать от нее, будто она и правда, моя настоящая, дочь.

— Ты хочешь сделать ее своей самкой? — спросила она, а потом поправилась, — э… у вас это вроде по–другому называется. А, вот, своей женщиной. Она будет нашей мамой? Она хорошая? Ты нас познакомишь? Можно мне на нее посмотреть? — сразу засыпала она меня кучей вопросов, — а тебе с ней хорошо? Ты живешь не здесь, я знаю, тебя поселили к ней?

— Э, — опешил я от такого напора, — притормози немного. Да она меня прибьет при следующей встрече — добавил немного растерянно я.

— А напортачил чего–то, — понятливо покивала Нея, — Рычик когда с девочками напортачит тоже всегда не знает, что делать дальше. А вот у нашего родного папы всегда все получалось. Он бы тебе подсказал, что делать. Рычику он всегда помогал. Ну а тут у Рычика еще нет подружки, но он такой, быстро найдет симпатичную самочку. Они к Рему так и липнут.

Меня поразило, как вполне спокойно и непосредственно эта, по сути, еще маленькая девочка рассуждала о вполне серьезных вещах. Тут девочка приостановила свой нескончаемый ливень вопросов, а потом посмотрела на меня.

— А хочешь, я поговорю с ней? Заодно и посмотрю на нее. Может она мне не понравится? А мнение дочери тебя обязательно должно волновать.

Нея впервые прямо назвала себя моей дочерью. Но мне это даже понравилось. Наверное, в ней и правда было что–то такое, что заставляло принять ее в свою семью без разговора, будто она всегда и была ее неотъемлемой частью.

— Я могу ей даже рассказать, на что ты пошёл ради нее. Хочешь?

— Нея, — серьезно сказал я, — о том, что произошло никто и никогда не должен знать, понимаешь. Никто. И особенно она.

— Хорошо, — понятливо кивнул она, — хотя это и глупо. Мне бы такое понравилось. Но я еще маленькая, я знаю. Нужно подождать хотя бы лет пять. Так Рычик говорит.

— Ага, — кивнул я и усмехнулся, — мечтайте больше, леди, пять лет. Коль ты сама назвалась моей дочкой, то и жить будешь по моим правилам, а в этом случае сидеть тебе дома еще как минимум лет десять.

— Так много? — удивилась она.

— Вполне нормально, — кивнул я, — все как у обычных людей у улыбнувшись, потрепал ее по волосам, так всерьез она задумалась над моими словами.

После этого уже гораздо более серьезно посмотрел на нее.

— Но если отбросить шутки в сторону, то я надеюсь, мы поняли друг друга?

— Да, — так же серьезно кивнула мне в ответ Нея.

— Хорошо. Тогда я пошёл, а ты беги.

И потрепав ее по голове еще раз, я двинулся в направлении выхода из сектора, принадлежащего Департаменту по Исследованиям.

Не знаю, что дало такой необычный эффект. Однако после разговора с этой маленькой непоседливой девочкой, которая сразу увидела во мне своего приемного отца и поделилась со мной этой бодрой детской заразительной жизненной энергией так и исходящей от нее во все стороны. Но только теперь я понял, что полностью оттаял от тех тысячелетий непрерывных смертей, которые мне пришлось испытать и пережить. Этот легкий и чуть ли не дурашливый разговор вернул меня к жизни, к настоящей жизни, той от которой я, казалось бы, полностью отвык.