Созданы друг для друга - Ивашина Елена Е.. Страница 33

Он не увидел, как она заморгала, – опять уставился в окно.

– Я… я тоже люблю тебя, Макс, – тихо ответила она и сама удивилась собственным словам. Потолок не обрушился, гром не грянул, мир не рухнул из-за того, что она призналась в любви Максимилиану Коулу.

Он рывком обернулся – и оказался в футе от кровати; лицо его казалось каменным.

– Тогда сделай что-нибудь.

– Я ничего не могу…

– Нет, можешь! – перебил он. – Можешь! Останься в Род-Айленде, Ари. И мы все решим вместе.

– Каким образом? Ты что, прекратишь ловить рыбу? Перестанешь уходить в море?

Вопрос ее был встречен молчанием. Синие, как океан, глаза бесконечно долго не отрывались от ее глаз.

– Это моя жизнь. Моя работа.

– У тебя есть завод.

– Я не могу провести остаток жизни в кабинете.

– А я не могу провести остаток моей жизни, мучаясь вопросом – вернешься ли ты в порт целым и невредимым.

– Я не представляю, как бороться с этим, любовь моя. – Он протянул к ней руки, умоляя понять его. – Не может же такого быть, тебе кажется, что я погибну, всякий раз, как ухожу в рейс?

Резкий звонок телефона разорвал молчание. Ни он, ни она не пошевелились, чтобы снять трубку, пока Ари, наконец, не отвела взгляд от Макса. Обогнув кровать, он поднес трубку к уху.

– Алло. – Кончики его губ опустились. – Когда? – Он посмотрел на Ари, и резкость его тона ее удивила, она поняла, что звонок касается ее. – Да, она здесь… Конечно. – И положил трубку.

– Что такое? – У нее вдруг сжалось сердце.

– У Руфи начались роды, но там не все гладко, и Пегги нужна твоя помощь. – Кой еще до завтра не возвратится.

– С ним связались по радио, но пока он вернется… сможет чем-то помочь…

Ари вскочила с кровати, отпихнула в сторону письма и огляделась в поисках своей одежды.

– Что это значит – не все гладко?

– Роды-то преждевременные, солнышко. Это все, что сказала твоя мама.

– А где они? В больнице Саут-Каунти?

– Да, пока там.

– Что это значит?

– Думаю, нам стоит туда поехать и на месте все выяснить.

– «Нам»?

Макс улыбнулся и кончиком пальца тронул ее щеку.

– А ты этого еще не поняла?

Глава десятая

Внучки, которых так ждали Пегги и Расти, родились в субботу, в половине двенадцатого утра. Их папа и дядя Кевин все еще были в сорока милях от берега, и им предстояло заполнить последние четверть трюма и отсортировать несколько тысяч фунтов рыбы. Тетя Карен хотела побыть в больнице, а дядя Расс сидел с детьми. Он с нетерпением ожидал рождения малышей – успеть бы вытащить сети с омарами, пока какие-нибудь любопытные туристы не уничтожили весь дневной улов. Линда оставила двоих своих карапузов у соседки, она прекрасно помнила, каково ей было, когда полтора года назад родился их первенец, а Кевин-то – в море. Дедушка Расти отослал Джоя и Джимми домой, а сам продолжал вышагивать по приемному покою больницы вместе с капитаном Коулом. Руфи чувствовала себя неплохо, но малышки родились совсем крошечными – каждая едва дотягивала до четырех фунтов.

– Я и омаров ловил куда больше, особенно в былые дни, – сообщил Расти Максу, остановившись у выхода из комнаты ожидания.

– Ресторан Джорджа Бэнка, – кивнул Макс, может, Расти хоть немного отвлечется от тревожных мыслей о новорожденных внучках.

– Да уж, четырехфунтовая треска и сорокафунтовые омары, – ухмыльнулся Расти. – Ты тоже помнишь эти времена, сынок?

– Конечно, – кивнул Макс.

– А теперь уходим на полторы сотни миль, и все равно, даже с датчиками, что поставил в этом году на сети, не уверен, что наловлю достаточно и расплачусь за судно. – Расти помолчал. – Деньги теперь совсем не те, что раньше, сынок. И уловы не те. Мои ребята не слушают – это, наверно, у них в крови, – но ты-то… ты-то теперь умнее.

– Я такой же, как все.

– Но у тебя есть завод отца, и тебе удалось выйти на международный рынок. Заграница – вот где теперь будущее.

– Да, над этим и работаю, – согласился Макс: они с Джерри все решали, кто из них осенью отправится в, Японию, в командировку, и все откладывали.

– А как с моей дочерью?

– И над этим тоже работаю, сэр. – «Сэр» он добавил как знак искреннего уважения.

– Собираешься на ней жениться? Честно скажу, мне не понравилось, что она провела у тебя ночь. Конечно, Ари взрослая, ей самой решать… но я хочу, чтобы с ней обращались порядочно.

Макс взглянул через всю комнату на Ари: не успела даже причесаться как следует, и все равно – она прекрасна. Если не считать рубашки, неприятно напоминавшей о Монтане.

– Я женюсь, если она согласится.

– Гмм… Она дьявольски независимая женщина.

Макс так и не понял, смеется отец Ари или хмурится, выражение его лица скрывала рыжая борода.

– Да, сэр, – на всякий случай подтвердил он.

– Считает, что в состоянии все решать самостоятельно.

– Я это ценю, но иногда она меня просто сводит с ума.

– Не может же она приковать себя цепью к палубе, сынок. Если захочет быть с тобой, пусть это лучше будет ее собственное решение.

– Она захочет! – решительно заявил Макс, следя за направляющейся к ним Ари и прекрасно понимая, что лжет никакой уверенности у него нет и в помине.

– Врач сказал, что мы можем повидать Руфи, как только она очнется после анестезии. Обычное кесарево сечение, – проинформировала всех Ари.

– «Обычное»? – Расти не поверил своим ушам. – Ты же знаешь врачей – они всегда спокойны. – А малышки как?

– Кажется, неплохо. Педиатр, доктор Борд-Как-Его-Там, отпустит их домой, как только немного окрепнут. Девоньки крохотные, но здоровенькие.

– Саймоновское племя, крепкое! – Расти явно пытался подбодрить себя.

– Верно, папа. – Ари стиснула его руку.

– Давайте-ка я сейчас поеду на завод и попробую связаться с «Пегги Лу» по радио, – предложил Макс. – Кой там, наверно, с ума сходит.

– У них пока нет имен, – напомнила Ари. – Может, папочка подаст на этот счет какие-нибудь идеи.

– Папочка сам, скорее всего, забыл, как его зовут, – глубокомысленно прокомментировал Расти и потрепал Макса по руке. – Постарайся-ка его успокоить, тебе это проще.

– Обязательно. – Макс увлек Ари по коридору к выходу. – Скажи мне правду. – Они уже стояли у машин, на них дохнуло жаром. – Как малышки?

– Правда хорошо. Двойняшки, как правило, рождаются преждевременно, никто особенно не удивился. Доктор говорит, что они прекрасно развиты, но некоторое наблюдение все-таки требуется.

– Тем лучше. – Макс обернулся на здание, откуда они только что вышли. – Ненавижу больницы.

– Спасибо, что побыл с папой. Мужской поддержки у нас, к великому сожалению, не хватает.

Он заглянул в ее встревоженное лицо.

– Эй, Ари, все будет нормально, держись!

– Знаю. – Голос у Ари дрожал. – Девочек отправят в больницу в Провиденс, а Руфи уже через пару дней сможет вернуться с нами домой. Мама намерена заботиться о ней и баловать, другой семьи у нее нет.

– Семья – это очень важно.

– Да, мне так всегда и говорили. А где твоя семья?

– На улице жарища неимоверная, и ты у стоянки машин наконец-то задаешь мне личный вопрос. Леди, вы не могли выбрать менее удачное время.

– Ты ворчишь потому, что мало спал ночью? – Ари подняла к нему улыбающееся лицо.

– И не завтракал, забыла? Как насчет ленча?

– Нет, спасибо, Я останусь здесь, надо поддержать папу. – Она поднялась на цыпочки и поцеловала его на прощание. – Сообщи мне, если свяжешься с Коем.

– Конечно. Я сейчас прямо на завод.

– А я попозже займусь похлебкой. Вряд ли мама сегодня в состоянии работать. До встречи.

– Ну да. – Он не удержался еще от одного поцелуя. – У нас есть о чем поговорить.

«Нет, не о чем», – чуть не выскочило у Ари, но она лишь молча проследила, как Макс пересек стоянку, забрался в свой фургончик и уехал, а потом и сама поднялась по ступенькам к входной двери больницы. Да, она встретится с Максом, но не станет говорить с ним о возможности остаться в Род-Айленде, о жизни с ним. Бросить работу? Но ей в этом году предложат постоянное место. Работа, конечно, не лучшая в мире, да и, кроме того, в Монтане иногда дует такой ветер из Канады, что на ходу замерзаешь, но все равно… Это ее дом, и она этот дом любит. Горы и прерии; люди, с которыми она общалась; даже бифштексы за обедом в кафе «Три медведя». Еще – покер по пятницам, окрестные ранчо и вестерн-бар на востоке города, где субботними вечерами играл оркестр. Она любит все это. Как приятно по воскресеньям, когда снегопад окутывает город, проверять сочинения и выставлять отметки. А выводить из себя западных друзей, болея в футбольные сезоны за «Патриотов Новой Англии»? Ей по сердцу ее квартирка, – хотя она уже скопила на первый взнос за небольшой дом и собиралась этой осенью купить его. В общем, Боузмен – ее дом.