Машина пространства - Сенин Кирилл. Страница 52

День выдался насыщенный, и радостно было сознавать, что мы наконец объединили этих людей, подняли их против ненавистных владык. Амелия намеренно и неоднократно напоминала всем о моем героическом подвиге, свершенном накануне. Часто повторялась ставшая крылатой фраза: тираны смертны.

Однако, смертные или нет, чудовища пока еще отнюдь не перевелись и представляли собой постоянную угрозу. В течение дня к зарослям нередко подступал какой-нибудь из огромных боевых треножников, и тогда всякую заговорщическую деятельность приходилось на время прекращать, притворяясь, что мы, как и все остальные, заняты рубкой стеблей и ничем иным.

Выждав момент, когда мы остались вдвоем, я спросил Амелию, к чему продолжать этот тягостный труд, если подготовка к восстанию зашла уже так далеко. Она ответила, что на заготовке стеблей занято абсолютное большинство рабов и, если ее прекратить до того, как революция свершится, чудовища немедленно заподозрят неладное. А кроме того, в этом случае пострадают прежде всего сами рабы: ведь растения для них — единственный продукт питания.

— А кровавые жертвоприношения? — осведомился я. — Неужели нельзя прекратить хотя бы их?

Амелия пустилась в объяснения: да, отказаться давать чудовищам кровь — единственный верный способ победить их, и на протяжении многих лет марсиане неоднократно пытались отменить этот страшный обычай. При каждом таком столкновении чудовища карали ослушников быстро, жестоко и повсеместно. Последняя попытка, месяца два назад, завершилась тем, что чудовища перебили больше тысячи рабов. Кровавый террор не ослабевал ни на минуту, и даже сейчас, в дни подготовки к мятежу, отвергнуть ежедневные жертвы было; увы, невозможно.

Впрочем, в самом городе угроза свержения укоренившихся порядков стала вполне реальной. Рабы и горожане наконец начали объединяться, там и сям возникали ячейки добровольцев — мужчин и женщин, которые в назначенный час по команде пойдут в атаку на заранее определенные цели. Наибольшую опасность представляли собой боевые машины: пока несколько генераторов тепловых лучей не окажутся в руках восставших, треножники будут неуязвимы.

— Почему же мы не в городе? — спросил я. — Если ты действительно руководишь восстанием, то делать это несомненно легче оттуда…

— Разумеется. В мои планы входило вновь отправиться в город завтра поутру. Сам увидишь, как далеко мы продвинулись в своих приготовлениях.

Затем нас опять потревожили посетители — на сей раз делегация надсмотрщиков, занятых в одной из промышленных зон. Они сообщили нам через Эдвину, что им удалось разработать целую программу саботажа, и выпуск продукции в цехах сократился наполовину.

Так прошел день, и к вечеру, когда мы вернулись в барак, я был и возбужден и измучен. Просто в голове не укладывалось, как это Амелии удалось использовать месяцы, прожитые среди рабов, с таким толком! Кругом царила атмосфера приподнятого, целеустремленного ожидания… и еще безотлагательной спешности. Я не раз своими ушами слышал, как Амелия убеждала марсиан поторопиться, чтобы как можно скорее перейти к решительным действиям.

После умывания и еды мы с Амелией удалились в свой отдельный, принадлежащий теперь нам обоим угол. Когда мы остались наедине, я спросил: какая нужда в особой спешке? Ведь чем тщательнее подготовка, тем больше шансов на успех.

— Видишь ли, Эдуард, — отвечала Амелия, — самое важное — точно выбрать срок. Надо напасть на них тогда, когда они неподготовлены и слабы. Сейчас самое подходящее время.

— Но они сейчас в расцвете своего могущества! — вскричал я в изумлении. — Нельзя же не видеть этого!

— Дорогой мой, — возразила Амелия, — если мы не выступим против чудовищ в ближайшие дни, дело угнетенных этого мира будет проиграно навсегда.

— Не могу понять почему. До сих пор чудовища: пользовались безраздельной властью. На каком основании ты считаешь, что сейчас они не сумеют противостоять восстанию?

И вот какой ответ дала мне Амелия — ответ, собранный по крупицам из преданий и легенд; недаром она прожила среди марсиан так долго.

2

Марс по возрасту много старше Земли, и древние марсиане развили науку и основали цивилизацию много тысячелетий назад. Как и на Земле, на Марсе были свои империи и войны; как и земляне, марсиане были честолюбивы и дальновидны. Лишь в одном отношении Марс, к несчастью, резко отличался от Земли: он значительно уступал ей по размерам. В результате первоэлементы, необходимые для поддержания разумной жизни — воздух и вода, — постепенно утекали в пространство, притом с такой скоростью, что древние марсиане осознали печальную истину; их цивилизации суждено погибнуть не позже чем через тысячу марсианских лет. И в распоряжении ученых не было никаких средств остановить постепенное умирание родной планеты.

Не найдя прямого решения задачи, марсиане пошли другим, окольным путем. Они задумали создать новую расу, используя клетки, взятые из мозга ученых древности, — расу, единственной характеристикой которой стал бы огромный интеллект. Так с течением времени появились первые чудовища. Амелия полагала, что на это ушло не менее нескольких сотен лет.

Первые жизнеспособные чудовища находились в полной зависимости от людей: они не умели передвигаться, нуждались в периодических переливаниях крови домашних животных и были подвержены любым инфекциям. Но поскольку им дали средства к самовоспроизводству, они на протяжении поколений развили в себе сопротивляемость болезням и умение переползать с места на место, хотя и с большим трудом. Едва эти существа обрели относительную независимость от внешнего мира, перед ними поставили задачу отыскать выход из положения, угрожающего сохранению жизни на Марсе.

Одного не предвидели древние ученые: чудовища действительно обладали огромным интеллектом, но наряду с этим отличались крайней жестокостью и, раз уж взялись за решение научной проблемы, не терпели никаких препон на избранном пути. И самые интересы человечества, которым чудовища в конечном итоге служили, неизбежно отступили для них на задний план по сравнению с проблемой как таковой. А затем, шаг за шагом, марсиане были порабощены теми, кого сами же породили.

Шли столетия, монстрам требовалось все больше крови. Со временем кровь животных вообще перестала их удовлетворять. Так возник обычай жестоких жертвоприношений, которому мы стали свидетелями.

На начальных этапах эволюции чудовища при всей своей безжалостности еще не были символом всех зол; напротив, они принесли миру немало добра. Это они предложили прорыть каналы, орошающие сухие экваториальные районы, и руководили осуществлением проекта. А чтобы свести к минимуму испарения воды в пространство, они вывели растения с высоким содержанием воды в стеблях, которые можно было высадить как кормовую культуру по берегам каналов. Более того, именно им принадлежит открытие высокоэффективного источника тепла для снабжения энергией городов (позднее этот источник видоизменили для выбрасывания тепловых лучей); они же изобрели купола из электрических полей, которые сохраняли плотность атмосферы над поселениями.

Однако с течением времени часть чудовищ отчаялась найти решение главной проблемы. Другие же их собратья продолжали настаивать на том, что задача в принципе разрешима и что, как бы ни изменились взаимоотношения чудовищ и людей, работу необходимо довести до конца. Ожесточенная борьба между сторонниками противоположных точек зрения затянулась на целый век и переросла в вооруженный конфликт, который не угас и поныне. Хуже того, военные действия год от года обостряются, так как теперь предметом спора сделались сами люди: их число неуклонно сокращается, и чудовища обеспокоены, как бы не остаться без пищи.

Сейчас войну друг с другом ведут два лагеря: чудовища из соседнего города, крупнейшего на Марсе, которые убеждены, что скорую гибель планеты предотвратить невозможно, и чудовища из трех других городов — в том числе Города Запустения, — которые полны решимости вести поиски дальше. Но ведь, с человеческой точки зрения, одно ничуть не лучше другого: рабство останется рабством при любом исходе борьбы.