Матрос Специального Назначения - Загорцев Андрей Владимирович. Страница 68

— Дддда где жы мишениии…

— Две минуты, — кивает нам Поповских и мы расползаемся по берегу.

Вот они огоньки! Так, главное — унять дрожь! Пакет уже давно сдёрнут, магазин пристёгнут.

Всё, пулемёт за спину, ползу вперёд — пистолет в руках, глушитель пристегнут. Главное, не выползти на линию огня всей группы. Светлеет, и я вижу помимо огоньков пять первых и самых ближних к группе мишеней. Это — мои. Чуть подальше — цели для автоматчиков с приборами бесшумной беспламенной стрельбы. Самые дальние — для снайпера. По идее еще должен быть макет пусковой установки, по которой стреляет наш гранатомётчик, но, как говорил Поповских, обеспеченцы не смогли всё выставить. Когда бесшумники отстреливают, начинается основная потеха. Подключаются уже все виды вооружения. Итак, с колена. Щёлк, щёлк, щелк! Пять мишеней. А патронов в магазине восемь. Достреливаю три оставшихся по огонькам других мишеней. Удивительно, но мишени на этот раз не просто стоят, они еще и опускаются! Пистолет в кобуру. Понеслась! Пулемет на сошки и короткими. Команда. Перебежка. Сменил позицию. Снова огонь. От линии берега все же проще стрелять, чем с воды. Про холод совсем забыл. Всё, конец. Команда строиться. Уже рассвет. Видимость нормальная. Стоим в одну шеренгу, проверяемся на разряженность. Подполковник-проверяющий считает количество оставшихся боеприпасов. Перерасхода нет. Сверху от мишеней с фонариками и красными флажками спускаются два человека. Офицер и мичман. Докладывают подполковнику о результатах стрельбы. Мы жадно вслушиваемся. На лице командира явственно проступает ухмылка. Положили всё, в отведенное количество боеприпасов уложились. Проверились. Каплейт собрал у всех боевые, оставил только мне и Зелёному. Шлюпка уже возле берега и мы ее затаскиваем за прибрежные камни и пытаемся маскировать. Обеспеченцы уходят наверх, у них дел сегодня полно. Скоро основной десант пойдёт и артиллерия начнёт работать. Выставили охранение, рассыпались по берегу. Я ношусь вокруг железных противотанковых ежей и минирую их, выставляя заряды в местах сварки. Как говорил в учебке прапорщик-инструктор, в точках инженерного сопряжения. Проверяющий сидит возле рюкзака командира группы и его трясет от холода. Заметил краем глаза, как каплейт подал ему плоскую металлическую фляжку и подполковник с жадностью к ней присосался. Сам наш командир сидит рядом со связистами и лично работает на связи. Всё, я с минированием справился. Вряд ли макеты шашек выведут из строя противотанковых ежей, но, раз сказали — значит делай и не задавай лишних вопросов. Доклад. Каплейт записывает у себя в блокноте, что-то передает по связи. Движение через пять минут. Проверяемся, готовимся. Федос разозленный тем, что не участвовал в боевой стрельбе, изредка порыкивает на матросов, словно цепной пес. С момента высадки, оказывается, и часа не прошло. Всё! холод снова пробирается под мокрую одежду. Шлюпка уходит. Бежим с Зелёным по ранее отмеченному курсу. Хоть на бегу согреемся. Подполковник бежит вместе с группой. Неужто он с нами всю задачу будет бегать? У него же ведь ни рюкзака, ни оружия, ни пайка нет. Хотя «комдес» говорил, что проверяющий будет только на высадке. Пробегаем сбоку от огромного мишенного поля. Вдалеке возле сопки видна колонна из старой раздолбанной техники. Ближе к морю обеспеченцы устанавливают какие-то макеты, тянут провода, машут флажками. И совсем-совсем далеко, на самой линии горизонта, к западу от нашего курса еле-еле виднеются здания полигонных вышек. Мы держим курс на сопку, откуда командир будет корректировать огонь артиллерии. Ходу туда часа два. По времени вполне укладываемся. Инженерную обстановку в районе высадки Поповских передал передовым силам десанта. Береговой патруль мы уничтожили. Я на бегу смотрю в свою карту. Так, вот она это сопка, к которой мы движемся, в самом углу, почти что на обрезе. Ну, а дальше — знакомая местность. И азимуты, и ориентиры на местности я до сих пор помню. Задача — ведение поиска ракетной батареи и подвижного пункта управления дивизии береговой обороны. Наверняка, это та же самая батарея, которую мы обнаруживали раньше. Теперь, как я понимаю, эта батарея может понаделать шороху и при высадке второй волны десанта, и при подходе каких-то там основных сил и кораблей обеспечения, может всех уничтожить. Когда я узнал про поиск батареи, я чуть не подпрыгнул от радости. Я ведь знаю, где она располагалась. Потом, конечно, чуть остыл. Ракетчики — они же подвижные и могут не стоять по нескольку дней в одном и том же месте. Плюс пункт управления береговой дивизии. Где его искать? Тоже ведь наверняка не окопались, а двигаются туда-сюда по материку, меняя место дислокации по разу в сутки. Так в мыслях и добежали до возвышенности и стали карабкаться вверх. Вот она верхушка. Так, чуть ниже. Есть отличная полянка для выставления поста наблюдения и корректировки. Море и полоса высадки как на ладони. Вон она колонна старой техники. Мишени не видно, но теперь они нас и не волнуют. Задача — наведение артиллерии. Организуем наблюдательный пост, выставляем охранение. Высадка начинается ровно в четырнадцать часов, а сейчас только десять. Времени у нас полно. Смирнов и Уткин носятся со своими антеннами. Федос организует дневку. Мы с Зеленым распаковываем свои рюкзаки. Необходимо на свежем ветерке высушить мокрую форму. Тем более, от каплейта поступила команда:

— Внимание, группа! форма номер восемь! мокрое сушим, готовимся к переходу! Зам — чай, охранение!..

— Что за форма восемь? — удивленно переспросил я у Федоса, руководившего разбивкой дневки и одновременно потрошившего свой рюкзак.

— Что спиздили, то и носим, — гыкнул Саня, скидывая с себя мокрый комбез и тельник. Федосов достал из недр рюкзака потасканные спортивные штаны, коричневый водолазный свитер, напялил все на себя, а сверху надел сухой маскхалат.

— Ты когда с минерами носился, нам каплейт на выводах сказал, что на выходы можете ходить хоть в трусах и пилотках. Главное, чтобы удобно было, — продолжил Зеленый, напяливая на себя спортивную панамку с надписью «Речфлот» и переобуваясь в старые затасканные кроссовки «Кимры».

Действительно, группа переодевалась кто во что. Кто-то напяливал поверх маскхалата драный пуховичок, кто-то уже щеголял в вязаной спортивной шапочке типа «петушок».

Круче всех выпендрились связисты — у них у каждого оказалось по комплекту зеленой формы из какого-то плотного материала с капюшонами и штанами на подтяжках.

— Горка, — похвастался Уткин, — в учебке урвали.

Ну, я-то тоже парень запасливый: недаром с минерами общался, кое-каким советам внял. На дне рюкзака у меня припасен старый спортивный костюм, недавно присланный в посылке из дома, джинсовые кеды и бейсболка с велосипедными перчатками, подаренные «давным-давно» Дитером. Спортивку я одел под низ, наверх напялил маскхалат. Ноги обмотал старыми добрыми портянками и обулся в кеды. Теперь — чёрную бейсболку на башню и перчатки на руки.

— Гыы, вылитый брейкер! — сыронизировал Зелёный, — Ты бы еще очки-лисички напялил и на любой деревенской дискотеке все девки твои.

— Молчи уж, «Речфлот», — подначил я его, — глянь, что за костюм у нашего командора.

Поповских переоделся в камуфляж странной расцветки, на голову водрузил широкополую камуфлированную шляпу и на шею повязал зеленую медицинскую косынку. Замерзшего подполковника ни во что не переодевали — просто усадили его у костра, закутав в плащ-палатку. Сушкой его камуфляжа и ботинок занимался Габой, не участвовавший в высадке.

— Классно он с косынкой придумал, — немного подумав, сказал Зелёный, — смотри шею можно уберечь от натирания и на скорую руку перевязаться. Надо себе такую же найти, она вроде в комплекте в медицинской сумке идёт.

— Ага, сумка у Федосова. Хрен у него что оттуда возьмёшь — разорется белугой! Надо после выхода у медиков попробовать на что-нибудь выменять.

— Ну да, эт точно. Пойдём на фишку. Местечко у нас нормальное, заодно посмотрим, как артиллеристы гвоздить будут.

Чай с сухарями мы попили прямо на посту, наблюдая за морем и прилегающими окрестностями. Ближе к четырнадцати часам на горизонте появились силуэты кораблей.