Третья мировая. Трилогия (СИ) - Загорцев Андрей Владимирович. Страница 98

Через три часа, уже глубокой ночью, первым проснулся Лосев, съел шоколадку, запил водой и разбудил остальных. У водолазного специалиста родилась одна идея и он отпросился у Иванова прогуляться по техническим залам причала.

Ловушка из растяжки и отвёртки были не тронуты, секретки все находились на месте, последний на оконечности пирса функционирующий рабочий зал никто не посещал с того момента, как там побывал Лосев. Водолаз посветил фонариком, осмотрел зарядные шкафы для аккумулятров, компрессорные установки. А что, если, пользуясь отсутствием американцев, попробовать подзарядить аккумуляторы "носителя"? Напряжение в промышленной сети в сто десять вольт не проблема. В комплекте снаряжения, взятого на задачу, был преобразователь напряжения к переносному зарядному устройству, позаимстоваванный у группы лейтенанта Пехотина. Если специалисты появляются к десяти утра, судя по графику, висящему на стене, то время еще навалом. Лосев опять побежал в зал забазирования, чуть не навернувшись на собственной ловушке.

Обратно Лосев с Мошаруком вернулись нагруженные аккумуляторами. Проверили через преобразователь подачу тока, поставили один из аккумулятров на пробу. Отлично, зарядка пошла! К восьми утра, когда на бухту плотно сел уже ставший привычным туман, водолазы уже тащили на базу заряженные аккумуляторы. Неожиданное пополнение ресурсов жизне- и боеспособности группы было весьма кстати, потому что Иванов уже который час сидел за расчётами и перебирал мины и средства, имевшиеся в наличии, и что-то черкал на обратной стороне карты, вставал, бегал по техническому залу, чесал голову, иногда посмеивался и опять садился считать.

- Слышь, Мошар, по-моему каптри снова с ума сходит - опять расчёты ведёт! у меня ноги от ласт уже опухли. Ой, чую не к добру, - толкнул Мошарука Лосев.

- Да какая разница - один хрен когда-нибудь привалят! Слушай, как думаешь, на маленькой магнитофонной кассете какое время проигрывания? Концерт, к примеру, "Машины Времени" влезет?

- От ты больной! Уэллса перечитал что ли? какая нахрен машина?

- Да ВИА такой есть - классные песни поют. Вот если бы... - Мошарук не успел договорить, как его прервал радостный возглас Иванова:

- Мошарик! ты точно вспомнил того негра или почудилось?

- Точно так, тащ каптри! курили они со своим напарником, здоровенным таким, всё за бизнес да за привидения на нашем катере разговаривали.

- А второго не заметил случайно?

- Не, не было... Я каждого американца разглядывал: тот здоровенный такой, как в кино про пятнадцатилетнего капитана. Того бы и в кабине узнал, и в кузове.

Иванов в раздумьях начал ходить из стороны в сторону, разговаривая сам с собой вслух:

- Ага, бля, ящики и прочую херь загружают и отвозят на две батареи сразу, это по-любому, у янкесов склад ГСМ рядом с автомобильной стоянкой прибывающих машин. Таак... таак... а если заминировать грузовик с временным замыкателем? Ага, надо время посчитать, хотя хули его считать, время мы уже итак знаем, запасец небольшой будет. Подъезжает он на батарею, становится на площадку - и тут... Бббах!! - Иванов ходил из стороны в сторону под недоумёнными взглядами водолазов и даже немного размахивал руками.

...................................................................................................................

Начальник гарнизона острова Батейнд - высокий, сухощавый и седой, как лунь, полковник Гаррисон сидел в своем кабинете в неудобном деревянном кресле. Прямой, как палка, с поджатыми тонкими губами, он, нацепив на нос очки, тонким карандашом подчёркивал заинтересовавшие его моменты в читаемых им донесениях и рапортах. Обстановка кабинета могла красноречивее любого сослуживца или подчиненного полковника рассказать о нём. Стены обшиты панелями темного дерева, длинный и массивный Т-образный стол для совещаний, такие же неудобные деревянные стулья. На стенах портреты видных военных деятелей, преимущественно британских. В центре - ростовой портрет одноглазого адмирала Нельсона на фоне гибнущих кораблей Непобедимой Армады. На одной из стен - масштабная морская карта Тихого океана с отметками дислокации сил и средств тихоокеанских флотов и эскадр. Рядом со столом - макет острова.

Полковник внимательно вчитывался в рапорт о результатах расследования гибели экипажа патрульного катера под командованием лейтенанта Виллиса. Службисты из безопасности и курирующие их военные контрразведчики уже третий день рылись в этом тухлом деле, как свиньи в поисках трюфелей. Вот, пожалуйста, рапорт дока Депски, проводившего вскрытие лейтенанта и обнаруженного в море захлебнувшегося матроса Премье.

Наличие большой процентной доли алкоголя в крови. Какие-то цифры с процентами. Проще говоря, Виллис был смертельно пьян. Гаррисон поёрзал, открыл крышку мини-бара, встроенного в стол, налил рюмочку старого "шотландского" скотча еще из довоенных запасов, не торопясь, выцедил и, не поморщившись, вынул из кармана кителя белоснежный платок и промокнул губы. Нестерпимо захотелось курить. Полковник нажал кнопку селектора.

- Саймон! будте добры, забейте мою трубку Вирджинией, один кофе в кабинет и вызовите коменданта, подполковника Диксона.

- Есть, сэр! -раздалось в динамике.

Гаррисон, в ожидании трубки и кофе, продолжил читать рапорт доктора. Хорошо, что лейтенант Саймон, второй помощник начальника гарнизона, отлично владеет печатной машинкой и разбирается в самых невероятных каракулях. Недаром просидел в помощниках мэра в каком-то заштатном городишке в Мичигане. Воевать не способен, но дядя Сэм и канцелярской крысе место в строю найдёт. Помимо того, Саймон отлично готовит кофе и весьма споро забивает трубку, разбирается в картографии, педантичен, исполнителен и внешне чем-то отдалённо напоминает самого полковника.

Так, вот медицинское заключение на Виллиса, вот - на Премье. Лейтенант застрелился сам, никто ему не помогал. Вот на Премье. Полковник машинально подчеркнул карандашом биографические данные матроса. Молод, девятнадцати нет. Доброволец из молодых патриотов. Вода в лёгких - захлебнулся мальчишка. Наверняка колотил по воде руками и ногами, в ужасе выпучив глаза. Полковника чуть не передёрнуло от собственных воспоминаний. Тогда двадцатидвухлетний лейтенант Гаррисон сам захлёбывался в солёной морской воде и пытался ногами нащупать дно. С хорошо укреплённого берега из ДЗОТов, не переставая, поливали свинцовым огнём немецкие пулемётчики. Участок высадки "Омаха" был усеян сплошным ковром из мёртвых и раненых морских пехотинцев и рейнджеров. Гаррисон, натужно хрипя, отплёвываясь солёной водой и кровью из разбитых губ, выполз к первому металлическому противодесантному ежу и, вцепившись в него руками, попытался достать из-за пазухи распятие. Рядом шлёпались мины, поднимая в воздух тучи воды, песка и мешанину из обрывков мёртвых тел.

Рядом пробежал капрал Райан, не глядя по сторонам и с оскаленными зубами, схватил Гаррисона за шиворот и выдернул на песок:

- Беги, лейтенант! беги к первым линиям заграждений! там мёртвая зона! - проорал капрал Райан и резко упал на колени, мотнул головой и ничком свалился лицом в песок.

Гаррисон, полуослепший от взрывов и оглохший от грохота, петляя, словно заяц, добежал до песчаного бруствера, споткнулся о чей-то развороченный осколками труп. Рядом капитан рейнджеров Джон Миллер со своей командой скручивали подрывные заряды для разминирования бангалоры и готовились к броску под стены ДОТа.

Гаррисона передёрнуло от нахлынувших воспоминаний. В дверь аккуратно постучали.

- Входите, Саймон, - узнал стук своего помощника полковник.

- Разрешите, сэр? - несмотря на разрешение, Саймон был всегда предупредителен, зашел, неся на подносе парящую кружку с кофе и уже раскуренную трубку. - Сэр, подполковник Диксон вызван, находится в пути с военно-морской базы, беседует с представителями военной контрразведки и с детективами, проводившими осмотр катера, время прибытия - через полчаса.