Клан (СИ) - Каменев Алекс "Alex Kamenev". Страница 4

Когда я покинул пещеру и отправился на свою охоту в первый раз, то я мог уже осуществлять действия второго уровня «Псионики». Именно в тот раз, впервые проявилась моя способность предугадывать смертельную опасность для себя.

Идя между несколькими высокими каменными глыбами, в мой затылок, как будто вонзилась холодная игла. Сильной боли не было, она скорее была неприятная и резкая, чем приносящая действительно страдания. Но от неожиданности я тогда откинулся назад и это мне спасло жизнь.

Черное тело, промелькнувшее в том самом месте, где была мгновенье назад моя голова, принадлежало какому-то странному то ли пауку, то ли какому-то другому весьма крупному насекомому, размером с кошку. Промазав, он не стал делать вторую попытку, сбежав вместо этого куда-то за камни. Уверен, что не отклонись я тогда назад, то сейчас я был бы давно уже мертв.

После того случая боли в задней части моей головы, частенько спасали здесь мою шкуру.

Занятия псионикой, в основном, у меня были направлены на скорость выполнения манипуляции и силе их применения. Проще говоря: толкнуть что-нибудь подальше и сделать это как можно быстрее. За месяцы каждодневных тренировок я достиг определенных успехов на этом поприще. В том числе научился выполнять прыжки на далекие расстояния. Где тоже были свои тонкости, в частности после того, как тело взмывает ввысь разогнанное телекинезом, главное при этом не сам толчок вверх и в сторону, а умение мягко и без ущерба приземлиться. Первоначально с этим было довольно не очень, следует признать. Я даже получил пару травм, на которые пришлось потратить лекарства из аптечки, бывшей в аварийном наборе. Зато в настоящее время для меня совершить прыжок на три десятка метров в длину и десяток в высоту мне не представляло проблем.

Если говорить честно, то кроме телекинеза и появления способности предчувствовать опасность, больше ничего полезного в «псионике» не было. Как оказалось, методов воздействия было тоже не слишком много, по крайней мере ни о каком сравнении с магией из фэнтезийных книжек, как я почему-то предполагал ранее, речи не шло. Я не мог изменить предметы, хотя по идее и умел воздействовать на молекулярном уровне на пространство. Но сделать из камня, скажем кусок мяса было почему-то просто невозможно. Вот нагреть его можно было, или скажем охладить. Но превратить во что-то другое было нельзя. В общем стать настоящим колдуном-магом мне не светило. Хотя стоило признать, выжить мне эти силы все-таки здесь очень помогли. Без «Псионического модуля» я был бы давно уже мертв.

Донесшийся до меня странный звук с востока однозначно указывал на близкое расположение там гнездилища молодых уток. Понятное дело ничего общего с обычными земными безобидными утками, местные птицы не имели. Я их так называл только потому, что звук, который они иногда издавали был чем-то похож на кряканье, которое я как-то раз слышал, когда был пару раз на охоте, с одним знакомым, рьяным любителем такого вида отдыха. Издалека, да еще с кряканьем, местных воздухоплавательных вполне можно было принять за уток. Пока не подойдешь ближе и не рассмотришь их поближе. Тогда сразу становилось понятно, что никакие это не утки, а твари намного уродливее их, не говоря уже о том, что намного опаснее.

Впрочем, их уродство не делало их мясо невкусным. А опасность была только от стаи в несколько десятков особей. Пятерка молодых птенцов не представляла для меня никакой опасности.

Легкие сжатия кулака и невидимая удавка по очереди переламывает шеи летающих уродцев. Сегодня у нас с Малышом на завтрак, обед и ужин будет утятина.

— Ну что доволен? — я повернул голову влево, но моего спутника там не оказалось. Хотя пару секунд назад, я видел, как хирс вскочил на валун и прилег на него, лениво наблюдая за тушками в воздухе.

— Паршивец, — ругнулся я и поспешил к месту падения уток. С него станется — он сожрет сразу трех из пяти убитых мною птиц. Всех он, конечно, не съест. Но три это был тоже перебор. Хватит этому проглоту и двух.

Поправив все время сползавшую шкуру я случайно обратил внимание на глубокую борозду, расположенную поперек всей грудной пластины (не смотря на давно уже израсходованные источники питания, я все еще носил «БСС-14»). В один день я получил и эту серую шкуру хирса, что была сейчас на мне и выступала в роли одежды, а также удар по груди, что чуть не лишил меня тогда жизни. Выжить в схватке мне тогда здорово помог Малыш, отвлекший моего противника всего на пару мгновений, но зато позволивший мне нанести несколько ударов, один из которых оказался смертельным. Зверь появился неожиданно и даже не смотря на предупреждение в виде боли в затылке, я не успел полностью уйти от его удара. Когти на лапе хищника почти без напряжения вспороли броню, которая была рассчитана на противодействие импульсных зарядов малой и средней мощности. К счастью они не достали непосредственно до тела. Иначе хирс вскрыл бы мне всю грудную клетку и вследствие чего, я скорее всего, умер бы там же.

Через секунду хирс снова атаковал, но на этот раз я уже был подготовлен, потому пропустив его мимо себя придал ему ускорение телекинезом, рассчитывая, что он врежется в скалу неподалеку и я успею подсочить к нему и нанести удар ножом. Но зверь немыслимым образом извернулся прямо в воздухе и снова атаковал меня, заставив меня отступить в сторону, уворачиваясь от его атак. Мы кружили вокруг друг друга всего пару минут, но за это время я так устал, как будто весь день занимался каким-то тяжелым трудом. Все-таки я был пилотом, а не солдатом и у меня не было хороших физических кондиций тела. Честно говоря, я тогда думал, что мне конец и из этой схватки я уже не выйду живым. Но появление молодого детеныша, смело прыгнувшему прямо на моего врага, ошеломило его и даже обескуражило. Взрослая особь недоуменно потянулась мордой к своему более молодому собрату, то ли чтобы обнюхать его, то ли еще зачем. Зверь явно был в недоумении от того, почему кто-то столь небольшой напал на него. И в этот момент, я прыгнул вперед, придав своему прыжку скорость псионикой, прямо на спину хищника. Схватив его за голову и обхватив шею левой рукой, правой, вооруженной ножом из спаснабора, я остервенело стал наносит удары по своему противнику.

Да, Малыш мне тогда здорово помог.

Черт с ним, пусть жрет сразу троих. В конце концов я был ему обязан жизнью.

Жаря на костре в пещере двух оставшихся убитых птиц, я размышлял о том, что возможно пора снова двинуться куда-нибудь для поиска более приемлемой территории для жизни. Через месяц после моего здесь появления я уже делал подобную попытку. Тогда я направился вдоль найденной мной Впадины в одну из ее сторон. Шел примерно две недели безостановочно и без перерывов. В итоге мое упорство было вознаграждено невероятно красивым природным небесным явлением, чем-то схожим с земным северным сиянием, только не зеленного-синего, а красно-фиолетового цвета. Именно тогда я впервые увидел здесь местное небо. Обычно тут солнца было не видать, так как небо по большей части было почти всегда скрыто тучами. В следствии чего освещение здесь было сумрачным и блеклым. Впрочем, пару раз за полгода я видел солнечные лучи, прорывавшиеся через плотные облака, но это было скорее исключением, чем правилом.

Так вот, здешнее сияние было красивым — этого не отнять. Но проблема была в том, что было под ним. Если быть точным, там находилась пустыня. Ледяная, усыпанная снегом и кусками льда поверхность уходила за горизонт куда-то в бесконечность. Выжить там, естественно было просто не реально. Мне еще повезло, что та стерва, не выбросила мне где-нибудь посреди этой местной Арктики. Я определенно не угадал с выбором направления, когда прикидывал, куда именно двинуться для поиска местности, пригодной для более удобного проживания.

После я вернулся обратно и все последующие дни, больше никуда не отходил далеко от этой небольшой пещерки, где я сейчас сидел и жарил добычу на небольшом костре, готовясь к ужину. Но возможно пришла пора попробовать двинуться в противоположную сторону от той, куда я ходил ранее. Ведь если там было много снега и льда, логично предположить, что это был местный север, а значит, если идти в противоположную сторону, то есть вероятность выйти в какие-нибудь края, где будет теплее и более комфортнее, чем там, где я сейчас жил.