Восьмая могила во тьме (ЛП) - Джонс Даринда. Страница 20

- Да везде. А ты все еще суперская. Я б тебя и такую уложил.

- Ну и ну! – С трудом, но мне все-таки удалось улыбнуться шире. – С твоей стороны это очень мило, но как-нибудь перебьюсь.

- Если вдруг передумаешь, - пожал плечами Ангел, - у тебя есть мой номер.

Я фыркнула и честно призналась:

- Я по тебе скучала. Как поживает твое семейство?

Он опустил голову. Видимо, до сих пор ему было трудно принять тот факт, что семья лучшего друга стала и его семьей тоже.

- Порядок. Мама со своими племянницами целый день готовили тамале.

Мой рот тут же наполнился слюной. Ей-богу, Павлов вполне мог заменить мной одну из своих собачек.

- Хотел, кстати, кое-что тебе сказать.

- Ух, как серьезно звучит! – поддразнила я.

- Держалась бы ты от него подальше.

От Рейеса, что ли? Опять?

- Солнышко, я вышла за него замуж. И вот-вот рожу от него ребенка.

Ангел еще ниже опустил голову, чтобы спрятать лицо.

- Не от него. От того чувака, который только что был здесь. Этот конченый pendejo только притворяется твоим другом.

Задумчиво сдвинув брови, я уточнила:

- Дафф?

За последние несколько минут здесь был только он. Разве что… У меня екнуло сердце. Вдруг Ангел слышал, как я разговаривала с мистером Аланисом и Лоэрами?

- Плевал я, как его звать. Этот четырехглазый ублюдок даже внешне на маньяка смахивает.

- Ангел, судить о людях только по внешности невежливо. Далеко не все те, кто носит очки, маньяки.

- А я и не это имел в виду.

- Знаю, милый. – Я приподняла его лицо за подбородок. – У тебя точно все хорошо?

- Не доверяю я ему. Особенно когда он вертится вокруг тебя.

- Насколько я помню, Рейесу ты тоже не доверял.

Ангел опять повесил нос.

- Ну, он вроде ничего.

- Прошу прощения. Кажется, я не расслышала.

- Говорю, Рейазиэль вроде ничего.

Я бы удивилась меньше, даже если бы Ангел вдруг влепил мне пощечину.

- Мы говорим об одном и том же Рейазиэле? О том самом, о котором ты меня постоянно предупреждал, и которого терпеть не мог с самого начала?

Он пнул камешек, но, само собой, промахнулся. Издержки нематериальности и все такое.

- Он тебя защищает. Все остальное ерунда.

- Это так мило! – Я крепко его обняла. Получилось неловко, потому что обнимать меня в ответ Ангел не спешил. – Ты самый милый на свете гангстер.

- Угу, - промычал он, явно мечтая, чтобы устроенный мной кошмар поскорее закончился.

- Как бы мне хотелось, чтобы ты был жив! – Я снова отстранилась, но все еще держала его за плечи. – Точно купила бы тебе футболку с надписью «Ангел Чарли».

На губах Ангела заиграла суперская кривоватая ухмылочка.

- Фиг бы я ее носил.

- А я б тебя зашантажировала. – Взявшись за руки, мы двинулись к монастырю. Мне и правда очень-очень надо было сбегать по маленькому. – Носил бы каждый день, еще и спасибо бы говорил.

- Черта с два, чокнутая.

Пробравшись через кусты, мы вернулись на праздник. В голове толпились тысячи мыслей, но присутствие Ангела помогало отвлечься от неизбежного. Нелегко будет объяснить внезапное появление биологических родителей Рейеса. Скорее всего адские псы – просто цветочки по сравнению с жизнью без него. А именно на это я себя и обрекла, когда решила пойти против его воли.

Ангел сказал, что ему надо проверить, как там поживает тамале, поцеловал меня на прощание и попытался засунуть язык мне в рот. Я от души треснула его по заднице, но, к сожалению, ему это, кажется, понравилось. Обойдя монастырь, я подошла к главной двери и заметила, что машин почти не осталось. Зато призраков стало больше, чем когда я уходила. Все они смотрели прямо перед собой и определенно чего-то ждали, усугубляя и так владевшее мной напряжение.

Как бы то ни было, мне придется выложить Рейесу все как на духу. Придется расхлебывать кашу, которую сама же и заварила. Кстати, никогда толком не понимала значение этого выражения. Почему-то казалось, что оно любую трудность превращает в преодолимую. В конце концов, речь ведь о каше. Какие тут могут быть проблемы? По-моему, надо было придумать словосочетание поточнее. Например, расхлебывать застывший бетон. Ну вот, уже лучше.

Я взялась за ручку, но открыть дверь так и не успела. Ее за меня открыла Дениз.

- Где ты была?! – едва ли не истерически заорала она. – Мы все из-за тебя испереживались!

У нее за спиной появилась Джемма и изобразила какой-то бешеный жест. Учитывая, что она, вообще-то, психиатр, выглядело это не очень профессионально.

- Ты не имеешь права вот так запросто уходить в лес, никому ничего не сказав.

- Ну ма-а-ам, - захныкала я, как школьница, - все классные дети так делают. К тому же я явно не девственница, а значит, выжила бы в лесу, даже если бы наткнулась на маньяка.

Поцокав языком, Дениз затащила меня внутрь.

- Я не понимаю и половины из того, что ты говоришь.

Клянусь, наяву сбывался мой самый страшный кошмар. Папа погиб, а мачехе спустя двадцать семь лет приспичило обратить на меня внимание. И тут я окаменела. Меня осенило. Все встало на свои места. Мы не на священной земле. Рейес солгал. Мы в аду!

- Тебе надо отдохнуть наверху, пока мы прибираем, - пришла на помощь сестра.

Наградив Джемму довольной широкой улыбкой, я демонстративно потянулась.

- Тоже верно. Я ужасно устала. Да и Пип сегодня вела себя очень активно. Измотала меня до потери сознания.

Джемма подозрительно сощурилась, а я рассмеялась и побежала наверх, надеясь, что в туалете не занято. Мне повезло. Слава богу за маленькие радости. Я уже мыла руки, как вдруг заметила позади какое-то движение. Резко развернулась и увидела папу. Моего чудесного, прекрасного папу! После переезда в монастырь я изредка его замечала то тут, то там, но он никогда не задерживался надолго и никогда со мной не разговаривал. Мало того, каждый раз нервно оглядывался, словно боялся, что за ним следят.

- Папа! – Я бросилась к нему. Даже эти несколько секунд были нашей самой долгой встречей после его гибели, а вопросов у меня накопилась целая куча. – Пап, ты как? Что происходит? – Впервые я коснулась ладонью холодной щеки, и из груди вырвались рыдания. – Почему ты со мной не разговариваешь?

- Шарлотта, - тихо проговорил он, глядя на меня с таким изумлением, будто впервые видел. – Девочка моя! Я  понятия не имел, кто ты такая, как много значишь…

- Чего? Пап…

- Я так тобой горжусь!

Пока я к нему прикасалась, он не мог исчезнуть.

- Останься и поговори со мной, пожалуйста. У меня так много вопросов!

- У тебя? – тихо рассмеялся папа.

А потом его что-то отвлекло. Он глянул на дверь ванной, оторвавшись от моей ладони, и испарился. Я посмотрела на поднятую руку, пытаясь впитать кожей из воздуха холод, оставленный папой, и понять, почему он так внезапно исчез.

Послышался стук в дверь, а за ним и глубокий бархатный голос:

- Чарли?

Даже через закрытую дверь я ощущала извечный жар мужа. А потом посмотрела туда, где только что стоял папа. Неужели он боялся Рейеса?

Я открыла дверь, чувствуя, что начинаю беспокоиться еще сильнее. Зачем папе его бояться?

- Привет, - сказал Рейес, прищурившись. – У тебя все хорошо?

- Что? У меня? Само собой.

Он стиснул зубы так крепко, что на щеках появились мои любимые ямочки.

- Выкладывай.

Так или иначе, теперь у меня появилось оправдание тому, почему я нервничаю. А значит, я могла еще немного потянуть время до того, как расскажу мужу правду. Может быть, узнав, что я натворила, он больше никогда не захочет со мной разговаривать. От одной только мысли об этом к горлу подступил огромный ком.

- Датч, - почти угрожающе сказал Рейес.

- Я… я видела папу.

Он осмотрелся по сторонам.

- Только что?

- Ага, но он исчез буквально перед тем, как пришел ты.