Дом там, где ты (ЛП) - Тесса Мари. Страница 2

лет, и в считанные секунды она исчезла. Я трясу головой, поймав глазами густой кустарник, справа

от меня.

Моя сумка! Господи, пожалуйста, пусть она будет здесь.

Я опускаюсь на землю и хватаю сумку в руки. Мои трясущиеся пальцы дёргают порванную

застёжку–молнию, пытаясь открыть её, таща её и молясь, чтобы грабитель не взял единственную

вещь, которую я не смогу восстановить. Я разрываю пластиковый карман. Облегчение наполняет

меня, и я падаю на задницу. Я беру фотографию моей семьи и прижимаю её к сердцу. Невозможно

бороться с нарастающим в горле гневом, он растекается, но мне удаётся проглотить его.

Я обнимаю фотографию так, как будто моя семья действительно здесь, а я не отрезан от неё

во времени. Секунды превращаются в минуты, прежде чем моя голова проясняется, и болезненные

воспоминания исчезают. Я считаю, это моё единственное благословение, и, бросив последний взгляд

на жизнь, которой у меня больше никогда не будет, я помещаю фотографию назад в защищённое

место.

Ублюдок забрал моё одеяло, но, во всяком случае, он оставил полотенце и одежду. Две вещи –

немного, но лучше, чем ничего. Я надеваю рюкзак на плечи и встаю. Острая жгучая боль пронзает

мои ребра. Эта мразь безусловно провёл меня. Во мне почти шесть футов, но он был больше. Если

бы я только отправился на эту чёртову железнодорожную эстакаду. Я потерял бдительность на

какие–то жалкие три секунды. Клянусь, это последний раз, кода я оказываюсь неподвижным в грязи

и крови, капающей на землю, помечающую так называемую территорию моего нападавшего. Хохот

прокатился по моему горлу, потом я натягиваю капюшон на голову, сильно затягивая тесёмки.

Моё тело отвергает любые движения, но я заставляю себя убраться как можно подальше от

этого леса. Днём библиотека – моя безопасная гавань, поэтому я направился туда. Тепло и ванная

сейчас казались раем, и на несколько часов я могу затеряться в книге и забыть о жизни по другую

сторону.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ? КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Мой желудок урчит, но с моими пустыми карманами я ничего не могу с этим сделать.

Стеклянная дверь скользит, открываясь, как только я подхожу к библиотеке, и я вхожу внутрь.

Женщина за столом смотрит на меня поверх очков, её светлые глаза слегка расширены. Я сильнее

натягиваю мой капюшон и спешу в ванную.

– Извините, молодой человек, – говорит женщина, когда я прохожу мимо.

Мой первый инстинкт проигнорировать её и продолжить движение, но я не мог заставить её

подозревать, чтобы не потерять шанс на мой безопасный рай. Я поворачиваюсь, моля Бога, чтобы я

не выглядел также паршиво, как чувствую. Женщина испуганно вдохнула, что могло означать только

одно: я выгляжу хуже, чем думаю.

– С Вами всё в порядке? Что случилось? Вам нужно, чтобы я кому–нибудь позвонила?

Пустота наполняет моё сердце и рвёт мою душу. Я фокусируюсь на том, чтобы придумать

правдоподобную историю, и игнорирую тот факт, что звонить некому.

– Я недооценил размер бордюра и сильно ударился об него. Перелетел прямо через руль. Я

уверен, что он выглядит намного хуже, чем это.

– Возможно, Вам следует провериться у доктора, – сказала она, и рефлекторно мои руки

отклоняют её предложение.

Я – беглец, последнее, что мне нужно, так это быть найденным.

– Действительно, со мной всё в порядке. Нет ничего, что немного мыла и воды не смогли бы

исправить, – говорю я и ухожу, до того как она сможет задать ещё вопросы.

Я почти не узнаю своё отражение. Красные пятна кружат с фиолетовыми и синими прямо под

глазом. Грязь и сажа размазаны по щекам, а остатки листьев торчат из волос. Я делаю глубокий вдох

и тотчас жалею об этом, так как боль пронзает со всех сторон. Я сдерживаю крик, схватив себя за

горло, и снимаю куртку с капюшоном. Засохшая кровь очерчивает мою челюсть, а грязь запеклась в

моих волосах. Я привожу себя в порядок, потом занимаю своё место в самом дальнем углу среди

исторических книг.

Мой живот издает всё больше звуков, и я напоминаю себе, что столовая будет открыта весь

сезон через несколько дней. Я могу продержаться до тех пор. Я делал это раньше.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ? КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Глава 2

Анна

Есть одно простое правило, когда дело касается волонтёрства: «не впутывайте свои эмоции».

К сожалению, я на своей шкуре испытала, как это трудно – не вмешиваться, я делаю то, что должна

делать. Потому что если ты откроешься, то всё кончено. Ты не можешь спасти всех, особенно тех,

кто сам этого не хочет. Единственный способ, чтобы продолжать работать волонтёром и сохранять

работоспособность, это совершенно отстраниться. Кроме того, «Принстон» и «Гарвард» не

собираются подсчитывать жизни, спасённые мной, а только отработанные мною часы.

Я паркуюсь на открытой площадке старой церкви на Мейне, хватаю свой ежедневник и

вычёркиваю запись о столовой из моего списка, потом покидаю автомобиль, чтобы направиться на

встречу с Барни, управляющим столовой.

Хотя я проходила по этой дорожке миллион раз, тем не менее, я останавливаюсь, чтобы

полюбоваться стеной жвачки, которая является главным продуктом в городе так долго, сколько я

помню.

Я рассматриваю розовое весёлое лицо, потом зелёный знак мира. В некотором смысле, это

искусство. Предположительно.

Сильный удар в плечо застаёт меня врасплох и лишает равновесия. Чёрное пятно проносится

мимо так, что я натыкаюсь на стену. Я поднимаюсь на ноги и даю возможность моим глазам

сконцентрироваться на удаляющейся фигуре.

– Извините! – кричу я парню в чёрной куртке с капюшоном.

Он резко тормозит, втягивая голову в плечи и сжимая руки в карманах, и моё сердце

стремительно падает в глубину живота.

О, Боже! Почему он остановился? Я и мой большой рот.

Барни всегда говорит мне быть осторожной. Я влипла, окружённая кирпичной стеной с одной

стороны и чугунным забором с другой. Если этот парень – психопат, то мой единственный выбор –

бежать назад к машине и молить Бога, чтобы побить его там. Я не собираюсь ждать и выяснять. Я

отставляю ногу назад, чтобы быть готовой бежать, когда он повернётся. Все эти уроки по

самообороне, никогда не объясняли нам, что делать, когда драться или бежать уже не вариант,

потому что ты в таком оцепенении, что не можешь даже моргнуть.

Он двигается ко мне, и мои ноги становятся невероятно тяжёлыми. Чёрный локон падает на

его лоб, и он встречается с моими глазами, давая мне беглый взгляд глаз цвета меди. Красивые глаза,

наполненные тоской и отчаянием. Я осматриваю его лицо, следуя контурам его челюсти к его

опухшей разбитой губе. Уверена, что если бы ему пришлось выбирать, это была бы драка.

Холод ужаса ползёт по моей спине. Возможно, если я закричу достаточно громко, Барни услышит

меня. Он проводит языком по ране.

– Извините, – бормочет он, потом натягивает капюшон и продолжает свой путь.

Моё сердце с шумом возвращается на место, и я хватаю ртом воздух, благодаря счастливые

звезды, что я не стала ещё одной мёртвой девушкой в десятичасовых новостях. Как только я

прихожу в себя, я бегу вниз по бетонным ступеням в подвал церкви, закрываю дверь и отхожу от неё

так быстро, как только это возможно. Я успокаиваюсь от запаха хлорки, потому что это означает, что

Барни поблизости.

Я стряхиваю остатки страха и обхожу стойку. Барни забрался глубоко в холодильник,

единственное, что было видно – это его дизайнерские джинсы и мокасины. Я постучала в открытую

дверь, и он подскочил с тряпкой в одной руке и бутылкой спрея в другой.