Выброшенный в другой мир. Дилогия (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович. Страница 83

   - Ходу, дочка! - сказал он. - Нам надо постараться уйти как можно дальше. Проклятье на этих молокососов! Граф, несомненно, объявит нас в розыск. Так что по тракту нам ехать дня два, а потом только по объездным дорогам. До дождей теперь точно не успеем. И о трактирах придется забыть. Запомни, что если доберешься без меня, то непременно проси правосудия у герцога. Это пока граф здесь правит самолично, он может творить все, что пожелает, а если сюда пожалуют дознаватели герцога, то ему многое припомнят! Иначе рано или поздно люди графа могут тебя достать. Сейчас надо быстрее добраться до ближайшего города и набрать продовольствия. Охотиться нам с тобой будет некогда. Жаль, что не взяли с собой того офицера. В его присутствии такого бы не произошло.

   Закрепив на лошадях сумки и оружие, они галопом понеслись по тракту прочь от злосчастного трактира. В первом же городе набрали круп, лепешек и вяленого мяса, а так же купили чугунный котелок и парусиновую палатку. В скотных рядах отец купил крепкую невысокую лошадку, на которую и навьючили весь груз. Передвижение заметно замедлилось, но теперь они могли ехать дольше и при необходимости в любой момент съехать с тракта. В очередном небольшом городке, к которому подъехали уже в сумерках, последний раз заночевали на постоялом дворе.

   - Все, дочка, - сказал отец поутру, когда они отъехали достаточно далеко от города. - Больше мы рисковать не можем. Мы с тобой уже проделали больше половины пути, как-нибудь проедем остальное без удобств. Только бы теплая погода продержалась подольше.

   Пока им везло, и в дороге застал только один сильный, но короткий и по-осеннему холодный дождь. К вечеру отец стал искать место для ночлега. Было еще тепло, поэтому не стали разбирать палатку и расположились под огромной елью, большие ветви которой образовали настоящий шалаш. Чтобы не рисковать лошадьми, их привязали тут же, но Альде пришлось несколько раз сбегать на ближайший луг, где она кинжалом нарезала траву в большие вязанки и таскала к дереву. Трава понравилась лошадям, а ту, которую они не съели, постелили на хвою и, завернувшись в одеяла, заснули.

   Три следующих дня прошли без изменений. Буше старались двигаться параллельно тракту, выбирая проселочные дороги, или лесом, если он был редким и не имел густого подлеска. К вечеру стали попадаться небольшие заболоченные озера. Отец начал хмурится, его не обрадовали даже подстреленные Альдой утки.

   - Может мы зря паникуем, и нас никто не ищет? - спросила отца девушка.

   - Боюсь, что скоро нам представится возможность это проверить, - угрюмо ответил отец. - Впереди большая река. Наверное, это Парана. Во всяком случае, других больших рек я здесь не помню. У нее сильно заболоченные берега, и перебраться можно или через мост по тракту, или паромной переправой. Но до парома добираться два дня и в сторону от нашей дороги. Значит, потом еще придется возвращаться. Нет у нас с тобой, дочка, этих дней. Да и не уверен я, что на переправе нас не ждут люди графа.

   - Так что же делать?

   - Ищут мужчину моего возраста вместе с молодой красивой девушкой. Если мы поедем порознь, то проехать будет легче, но я не хочу разделяться. Можно, наоборот, постараться затеряться среди людей. Давай выбираться к тракту и смотреть, к кому можно присоединиться. Ничего другого мне в голову не приходит.

   К тракту выбрались уже к вечеру и на ночлег устроились в небольшой роще в сотне шагов от дороги у маленького чистого ручья. Отец разжег небольшой костер и долго жег в нем толстые сучья, пока не образовалось много пышущих жаром углей. Потом в них были закопаны потрошенные и обильно смазанные глиной утиные тушки. Через полчаса отец палкой вытолкал из костра затвердевшие обмазки и разбил запекшуюся глину. По поляне начал распространяться одуряющий аромат печеной дичи. Перья вместе со шкурой остались в глине, а запеченная птица, разрезанная отцовским кинжалом была съедена в считанные минуты. Ее судьбу повторила вторая тушка, а две остальные были оставлены на завтрак.

   - Все-таки мясо жестковато, - заметил отец, выковыривая из зубов остатки мяса щепкой. - Вот помню, пекли мы так уток во времена моей молодости. Так мы в утку еще заливали вино и выдерживали полдня. Мясо просто таяло во рту.

   - У меня оно и так тает, - отозвалась Альда, и ее живот урчанием подтвердил правоту хозяйки.

   Но девушка на такие мелочи уже давно не обращала внимания.

   - Небо ясное, и к утру будет холодно. Поэтому возьми оба одеяла и ложись ближе к костру.

   - А как же ты?

   - А я воспользуюсь лошадиными попонами. Мне все равно рано вставать и идти к тракту дежурить. А для лошадей погода еще теплая.

   Несмотря на два одеяла, девушка к утру совсем замерзла, но проснулась она не от холода, а оттого, что рядом разговаривали. Альда собиралась вскочить, но расслышала голос отца и успокоилась. Вымыв лицо холодной водой из ручья и ежась от утренней сырости, она пошла на голоса и вскоре вышла к небольшому табору циркачей, с которыми разговаривал отец.

   - Позволь тебе представить матушку Хильду и ее цирк, - сказал он дочери. - А это моя единственная дочь, нареченная при рождении Альдой.

   Циркачей рядом с отцом было восемь человек, но за повозками слышались крики детей и голос женщины, который им что-то выговаривал.

   - Я их перехватил пару свечей назад и убедил заглянуть к нам на огонек. Правда, двигались они не в ту сторону, но я думаю, что их удастся убедить принять мое предложение.

   - Пока мы от вас, господин, никаких предложений не слышали, - сказала пожилая женщина с интересным властным лицом.

   - Вы ведь двигаетесь трактом на север? - спросил отец. - Почему бы вам не повернуть на юг?

   - Мы уже были на юге, - ответила женщина, - и давали там выступления. Теперь нам в тех местах делать нечего. Кроме того, в Парнаде несколько дней назад началась война с Сотхемом, и началась она, по слухам, неудачно для нас. Говорят о беженцах и разбое на дорогах. В такое время мирным циркачам лучше быть подальше от всего этого.

   - Ответьте мне, госпожа Хильда, сколько зарабатывает ваш цирк за три декады?

   - Когда как. В последнее время собирали двадцать золотых.

   - Мы можем очень сильно помочь друг другу. Дело в том, что мы с дочерью попали в очень затруднительное положение. Не повезло встретиться в придорожном трактире с сыном графа Рабека и компанией его друзей. Молодые люди были выпивши и занимались своей обычной забавой - ловлей девушек. Моя дочь им приглянулась, причем никакие слова на них не действовали. Граф знает о забавах сыночка, и чтобы с ним ничего не случилось, а так же в качестве загонщиков, выделяет несколько своих дружинников. Одним словом, уходить нам пришлось с шумом, и у меня есть большие подозрения, что нас с дочерью ищут. Попасться для меня - это верная смерть, а для дочери - бесчестье. Мы собираемся искать правосудия у герцога, но до него еще нужно добраться. Помогите нам перебраться через реку, и я вам заплачу пятьдесят золотых. Потом вы сможете продолжить свой путь на север. Но я бы вам этого не советовал. У вас в труппе две очаровательные девушки, и нет никакой гарантии, что вы не попадете в ту же переделку, что и мы, только у вас в отличие от нас шансов уйти не будет. Если уж так хочется на север, то лучше объехать этот участок тракта проселочными дорогами. Представления можно давать и в деревнях. Убытки, конечно, будут, зато доедете целыми.

   - Интересное предложение, - задумчиво сказала Хильда. - Пожалуй, мы на него согласимся, если вы набросите еще двадцать монет. Беря вас с собой, мы сильно рискуем. Если граф на вас так зол, он вполне может развесить нас всех на ближайших деревьях.

   - Ладно, согласен. Теперь давайте подумаем, как это проделать.

   - Что умеет ваша дочь?

   - Она неплохо стреляет из лука и мечет ножи.

   - Уже хорошо. Мы поработаем с ее внешностью и проверим мастерство. А что умеете вы?

   - Хорошо умею только драться.