Нумерос 78 (СИ) - Raavasta .. Страница 3

Тем временем, Октава начал медленно поворачиваться. Причем настолько медленно, что мне даже показалось, что в какой-то момент тело полностью остановится, а голова продолжит вращение еще градусов на сто двадцать, как в каком-нибудь фильме ужасов.

— Сам пришел, — прошипел Заэль, зловеще и хрипло, едва наконец убедился в том, кто именно пожаловал в его обитель.

Полагаю, многие другие нумерос от такого взгляда исследователя наделали бы в обморок. Я и сам, признаться, слегка струхнул. Но приз того явно стоил, так что…

— Заэль-сан, вы ведь гений?!

— Чё?

От такого перехода розовый слегка завис.

— Ну… в общем-то… да, — кое-как выдавил, наконец, Октава.

А с каким чувством собственной важности он выдал последнее слово. То, что мне и было нужно. Увяз коготок. Теперь не отвертишься.

— Заэль-сан, вы же в химии и биологии как бог разбираетесь? — побольше восхищения в голос и глаза влюбленного Ромео.

— Кхм, что есть, то есть, — по физиономии Октавы расползлась самодовольная улыбка. Все-таки, как же вы падки на лесть, безумные ученые.

— Заэль-сама! — если бы не бутыль, я бы уже попытался стиснуть его в объятьях, хоть и знаю, что это может быть еще опасней. — Помогите мне! Только ваш отточенный ум и безграничные познания могут меня спасти!

— Ну, и что тебе надо? — недовольно прищурился арранкар, осторожно возвращая пузатый сосуд на столешницу.

— Одеколон!

Круто. Второе зависание за пять минут. Нацу ведет со счетом 2–0…

— Одеколон?

— О, особенный одеколон, Заэль-сама! Очень, очень, очень, очень, очень особенный!

— А если конкретнее?

— Заэль-сама, мне нужен одеколон с запахом кошачьей мяты!

3–0! Команда Нацу сегодня явно в ударе, только посмотрите, уважаемые телезрители, как держится на поле их форвард!

— Одеколон из кошачьей мяты, — Октава обреченно вздохнул. — Нет, все-таки надо было выбить из Айзена разрешение и пустить тебя на опыты.

— Неужели это сложно даже для вас?! — всемирная скорбь, прозвучавшая в моем голосе, была почти не наигранной. Если не сдюжит даже этот псих, то все и вправду пропало.

— Для меня ничего не сложно! — гордость Заэля после недавних комплиментов оказалось явно задетой. — Но какой мне смысл помогать тебе? Особенно после всего того, что вы тут устроили с этим дегенератом? Но он-то хоть клинический…

— Заэль-сама, а вы знаете рецепт самогона из еловых опилок?

4–0…

— Из еловых опилок?

И почему в последнее время все так любят играть со мной в «эхо»?

— Ага, из опилок, — радостно киваю головой раз пять, мысленно повторяя про себя лишь одно: «Согласись! Согласись! Согласись!»

— Хм, вообще-то не знаю, — этот факт, похоже, был неприятен ученому еще даже больше, чем мое сомнение в его невероятных способностях.

— Всего один пузырек одеколона, и все безграничные секреты кустарного производства этиловых продуктов в вашем распоряжении! — добавляю в голос побольше пафоса, и под конец вскидываю руку с поднятым пальцем, указывая в искусственное голубое небо. Крыши на лаборатории пока еще нет.

— Ладно, я подумаю, — снова хитро прищурился арранкар.

— Заэль-сама! Вы самое великое и щедрое светило науки, которое я встречал! Правда, вы единственное светило науки, которое я вообще встречал, но вы все равно лучший!

На этой фразе я с радостным воодушевлением выскочил на улицу через дыру в стене, пока Октава, чего доброго, не передумал. Настроение взлетело до стратосферы, под ногами весело шуршал белый песочек. Эх, хорошо скоро будет.

— Прекраснейшая Йоруичи, готовься. Скоро ты встретишь мужчину своей мечты!

* * *

Под покровом бесконечной ночи, отражаясь от ярких крапинок-звезд, с вершины гигантского купола неслась над пустыней звонкая песня:

Не кочегары мы, не плотники, да!
Но сожалений горьких нет! Как нет?!
А мы монтажники-высотники, да!
И с высоты вам шлём привет!
Трепал на кудри ветер высоты,
И целовали облака!
На высоту такую, милая, ты
Уж не посмотри…

— Нацу-кун, — оборвал певца тихий спокойный голос.

— Етить-колотить! Медный купорос по вектору!

Лохматый арранкар подпрыгнул на месте, едва не уронил странную железную конструкцию, которую затаскивал наверх по пологому склону купола, и, схватившись за грудь с перепуганным видом, медленно обернулся.

— Тоусен-сан, ну нельзя же так! Я чуть инфаркт не схватил!

Бывший капитан Готей-13, сохраняя безразличное спокойствие, дослушал до конца пятиминутный монолог, состоявший из возмущенных упреков, и лишь затем заговорил вновь.

— Нацу-кун, твое поведение в последнее время было излишне… активным. Поэтому Айзен-сама попросил меня присмотреть за тобой.

Нумерос громко всхлипнул.

— Айзен-сама так заботится обо мне, — по щеке у Нацу побежала слеза. — О, как же я, жалкий пустой, не достоин внимания этого великого человека!

Холодная невозмутимость Тоусена дала первую трещину.

— Кха, — прокашлялся слепец. — Вот именно, Нацу-кун. При этом многие твои последние поступки расстраивают Айзен-сама. Зачем ты пытался отломать корону от головы Бараггана?

— Во имя справедливости! Нет, правда, Тоусен-сан, куда это годиться? Главный у нас в Лас Ночес — Айзен-сама, а корону носит Барагган-сан. Почему это только мне кажется неправильным?

— Хорошо, Нацу, мне ясны твои мотивы, но обсудим их позже. Поясни, пожалуйста, лучше, что ты сейчас пытаешься сделать.

— Сейчас? — 78-ой погрузился в глубокую задумчивость.

Через пару секунд его взгляд наткнулся на металлоконструкцию, обмотанную веревками, концы которых нумерос по-прежнему держал в руках, и физиономия Нацу расплылась в счастливой благостной ухмылке.

— О! То, что я делаю сейчас, это страшный секрет, Тоусен-сан.

Пальцы темнокожего шинигами несколько раз пробежались по рукояти занпакто.

— Нацу-кун…

— Но вам, Тоусен-сан, я так уж и быть скажу. Ведь вы должны мне помочь!

— Должен?

— Конечно, вы ведь любите порядок и справедливость!

— Допустим, — ответил Канаме очень медленно и осторожно.

— Во-о-от, — протянул арранкар. — А то, что я делаю, должно помочь воцарению в Лас Ночес окончательного мира и спокойствия. Только представьте себе! Когда под белоснежными сводами вечного города грязные шинигами из Сейретея и пустые-предатели будут попирать остатки прав и свобод истинных арранкаров, преданно следующих за путеводной звездой Айзен-сама! Когда среди извилистых коридоров и огромных залов не останется места чистой злобе и любящей ненависти! Когда отряды Экзалеархии бессильно опустят руки, не в состоянии удержать поганых захватчиков! Луч света разорвет беспросветную тьму, и в небе вспыхнет великий знак! И герой, овеянный славой мифов и легенд, увидит его и примчится на помощь страждущим! И не будет от него спасения супостатам и нечестивцам, ибо она сама справедливость, сам закон, само правосудие! Он — Бэтмэн! Человек… то есть Арранкар — Летучая Мышь!

На последней фразе нумерос захлебнулся от восторга и едва не свалился по покатому склону купола, размахивая руками от возбуждения. Тоусен поднял руку и жестом, подмеченным недавно у Айзена, помассировал себе переносицу большим и указательным пальцами. Удивительно, но стало действительно немного полегче.

— То есть это прожектор?

— В точку, Тоусен-сан! А вы быстро схватываете!

— А кого ты назначил на роль этого… Бэтмана?

— О-о-о, — Нацу пригнулся вперед и перешел на шепот. — Это еще более страшная тайна. У меня нет точной уверенности, но я подозреваю, что под личиной борца с шинигамским беспределом скрывается наш меланхоличный модник и ловелас Улькиорра. Понимаю, трудно поверить, но некоторые факты вполне объективно указывают именно на Куарто Эспада.