Кремль 2222. Кенигсберг - Выставной Владислав Валерьевич. Страница 55

– Вот как, – произнес старик. – Ты стал одним из них…

– Кем? – Изобразил удивление Книжник.

– Да брось ты, – устало сказал старик. – Думаешь, амберы из Логова – такая уж тайна?

– Я думал, да, тайна…

– Ничто в этом городе не может оставаться тайной. Другое дело, понимает ли кто – о чем речь? Обитатели Логова для большинства простых смертных – просто психи. Или колдуны – кому что ближе.

– А вы – вы сами во что верите?

Старик рассмеялся неровным стариковским смехом:

– Я столько всего в этой жизни видел, что готов поверить во что угодно. Но все же интересно – как это? Ну, стать умнее, лучше, чем дала тебе природа?

Книжник пожал плечами:

– Да трудно сказать…

– Ладно, клещами ответ тянуть не хочу. И без того, вижу, вляпались вы в историю.

– Но вы-то откуда все знаете?

Старик усмехнулся, коснулся виска узловатым пальцем:

– Думаешь, я совсем из ума выжил? Или годы учебы в кремлевской семинарии – бесполезное протирание штанов?

– Я забыл, простите…

– Помнишь, чему там учат? Не только же вбивают знания в непослушные пустые головы. Там учат анализировать и делать выводы. Вот я и делаю свои выводы. И теперь делаю новый вывод: вы пытаетесь сбежать из этого заколдованного круга, который именуется Кенигсберг.

– Это так заметно?

– А какого ж еще черта вы вернулись в Гавань? И это несмотря на то, что кое-кто здесь жаждет вашей крови!

– У нас просто нет выбора. И теперь мы ищем корабль.

– Ничего себе! Корабль в этих местах – это сила и власть, Не так просто заполучить его – даже на время.

– Но он нам нужен – и мы найдем его.

– Завидное упрямство. Помню, я был таким же – в юности. Только корабль вы не найдете.

– Это почему же?

– А кому охота ссориться с теми, за кем сила и власть?

– Мы все же попробуем.

– Воля ваша, – старик подался вперед. – Я мог бы пособить, с кораблем-то.

– Вот как? Любопытно.

– Но при одном условии. Вы возьмете меня с собой.

Книжник резко ощутил угрозу. Чертов старик набивается в попутчики – с чего это вдруг? Он не знает, куда и зачем отправляется группа, да еще и предлагает корабль, который, по его словам, так просто здесь не найти. А что, если старичок этот – чей-то шпион? Того же Кэпа, к примеру. Иначе чего он ошивается здесь круглые сутки? Да и на какие средства? И про амберов осведомлен, и так удачно каждый раз оказывается за соседним столиком.

– Куда вам с нами? – проговорил он. – Вы же понятия не имеете, куда мы собрались.

– Вы собираетесь убраться из этого проклятого места – для меня этого достаточно. Ну что, согласны? Я вам – корабль, вы мне – свою приятную компанию.

– Надо подумать над вашим предложением, – уклончиво произнес Книжник.

– Ну, думайте, думайте, – усмехнулся старик. – Только недолго. Скоро сюда заявятся по вашу душу – и тогда будет не до размышлений.

Криво улыбнувшись, Книжник поднялся и вернулся за свой стол. Там Зигфрид уже вовсю обрабатывал какого-то мрачного грузного и бородатого типа в затасканной кустарной куртке из грубой кожи, судя по всему – то ли шкипера, то ли владельца корабля. А скорее – все это в одном флаконе.

– Оплата сдельная, – обещал Зигфрид. – Часть дадим авансом.

– Все это прекрасно, – низким прокуренным голосом отвечал шкипер. – Но плыть-то куда? Не забывай – скоро лед встанет.

– Да нам-то туда-сюда плавать не нужно. Доставишь нас на место – и свободен.

– Так что это за чертово место?

– Старый маяк, что в Пиллау.

Шкипер разочарованно крякнул. Смерил Зигфрида скептическим взглядом воспаленных глаз:

– Вы все тут психи, да? Самому в лапы к Вольным лезть?

– Так ты отказываешься?

– Знаете, что я вам скажу: никто из здешних шкиперов туда не пойдет. Ни за какое золото. Разве что вы самих Вольных зафрахтуете. Говорят, посудина Кэпа сейчас в гавани.

Шкипер тяжело поднялся и вразвалочку пошел в глубину бара, посмеиваясь и покачивая лохматой с проседью головой.

– Это был третий, – сообщил Зигфрид. – Не хотят идти к Пиллау – хоть тресни.

– Я предупреждал, – мрачно сказал Герцог. – Зря мы сунулись в Гавань.

– Можно подумать, у нас был выбор, – огрызнулся Книжник. С сомнением поглядел в сторону соседнего стола. – А знаете, есть один вариант.

Шли в ночь под ледяным дождем и усиливающимся ветром. Наверное, только поэтому удалось избежать нежелательных встреч – даже враги попрятались по норам. И уж совсем не хотелось думать, как в такую погоду выходить в море.

Старик вел их запутанным путем через свалку бесформенного ржавого металла, в котором с трудом угадывались остовы небольших судов и грузовых контейнеров. Один раз дорогу преградил рухнувший портовый кран. Первым его перемахнул черный зверь. Удивительно, но старика прирученный монстр ничуть не смутил. Похоже, его вообще ничем нельзя было сбить с толку. Это успокаивало – и в то же время приходилось взбадривать, напоминать себе: старик не так прост, каким хочет казаться.

Незаметно они вышли к воде. Свалка здесь переваливалась за границы пирса, как тесто, выползающее из переполненной кадки. Собственно, ни пирса как такового, ни причальной стенки здесь не было. Старик повел их прямо по грудам гнилого хлама, подсвечивая тусклым масляным фонарем, в котором на толстом фитиле трепетал желтый огонек.

– Сдается, ничего хорошего мы здесь не зайдем, – заметил Зигфрид. – Если здесь и есть что-то на плаву, то потонет через сто шагов.

– Было бы хоть что-то, – возразил Тридцать Третий. – А починить всегда можно.

Слева донеслась приглушенная ругань: под Герцогом провалился слой прогнившего мусора, и он оказался по пояс в воде. Три-Три помог ему выбраться. И тут же Зигфрид произнес:

– Ого! Вы только посмотрите на это.

Тщательно скрытое между двух мусорных бугров, на воде тихо покачивалось небольшое судно. Не укажи Зигфрид прямо на него, можно было бы пройти мимо, даже не заметив. Первым на его борту оказался зверь, почти не различимый во мраке ночи. Только угольные глаза светились сейчас на уровне надстройки, рядом с высокой и тонкой трубой паровой машины. Наличие последней обнадеживало: ни у кого здесь не было достаточно навыков, чтобы вывести корабль в море только под парусами, к тому же сейчас свернутыми и спрятанными, очевидно, под брезентом у основания мачт. Книжник не особо разбирался в судостроении и не смог определить тип судна. Это сделал за него старик:

– Давайте на шхуну, быстро! Нужно покинуть Гавань до рассвета, пока хозяева не хватились.

– А кто хозяева? – спрыгивая с мусорной кучи на скользкий борт, спросил Зигфрид.

– А это имеет значение? – усмехнулся старик, выбирая швартовы.

– Нет, но…

– Это шхуна Пришлых, – тихо сказал Герцог.

Книжник переглянулся с Зигфридом. Перед глазами встали зловещие безликие фигуры. Стало не по себе.

– А по мне – так хоть самого Вотана, – сказал Зигфрид. – Коли мы не собираемся сюда возвращаться – самое время сжигать за собой мосты.

Совместными усилиями при помощи брашпиля выбрали якорь, и шхуна закачалась на воде ощутимее. Пока старик при помощи опытного Тридцать Третьего раскочегаривал паровую машину, Зигфрид с Книжником длинными шестами выталкивали судно из «мусорного фьорда» на открытую воду.

Странно и страшно было оказаться посреди черной дождливой мглы. Казалось, они несутся в космической тьме, а дождь – и не дождь вовсе – это треки мчащейся навстречу космической пыли…

Наконец задрожал под ногами корпус, низко затарахтела машина. Налился светом прожектор на фок-мачте – наверное, заработал совмещенный с машиной генератор. Прожектор выхватил довольно широкий сектор из кромешной тьмы, и стало видно, что их несет прямо к противоположному берегу узкой бухты.

– Герцог, к штурвалу! – рыкнул Зигфрид.

Встав к металлическому, с массивными рукоятками, колесу штурвала, герцог выправил курс. Теперь они шли прямиком к выходу из бухты. На носу, перед бушпритом, отрешенно, не обращая внимания на спутников, замерла тонкая фигурка Пророчицы. Она смотрела вперед, словно видела что-то в этом дождливом мраке. И, следуя ее взгляду, в темное ничто неподвижно глядел черный зверь.