Кремль 2222. Крылатское - Дашко Дмитрий Николаевич. Страница 15

– Даже не верится, что сейчас полетим! Кстати, Нечай, ты уверен, что эта конструкция не навернётся на какой-нибудь кочке? А то костей потом не соберём.

– Расслабьтесь, пассажир. Всё будет в лучшем виде. Но, во избежание, держите под рукой сменный комплект нижнего белья, – немного позубоскалил я, на что маркитант с ленцой отозвался:

– Ты бы заранее предупредил, я б тогда сразу два надел.

– Лучше это надень, – я протянул ему шлемофон и сам надел такой же. Очки-консервы имелись в единственном экземляре, их я оставил себе. – И еще… Пулеметом пользоваться умеешь?

– Щас разберемся! Но все такие штуки в основе одинаковые.

– Только учти. Это – ШКАС, Шпитальный, Комарницкий, авиационный, скорострельный. Тысяча восемьсот выстрелов в минуту. Не будешь экономить – всю ленту в момент расстреляешь.

– Экономить мы привычные, – пробурчал Вася, вертя турель и прикидывая, как удобнее обращаться с грозным изделием прошлого. – Не подведу.

По моей команде ополченцы расчистили путь от зевак. Всё, можно взлетать.

Я надеялся, что отец придёт попрощаться, но его не было. Скорее всего, не хотел выказывать слабость на людях. Я ведь знал, что он за меня жутко переживает.

Механик, взявшись за лопасть винта, несколько раз провернул вал мотора. В книге говорилось, что это необходимо для того, чтобы поршни в цилиндрах пришли в движение и залитый в них бензин хорошо смешался с воздухом.

– Готов?

– Всегда готов, – невольно вырвалось у меня.

Поудобнее перехватившись за конец лопасти винта, он громко сказал:

– Контакт!

Я повернул включатель электрического зажигания.

– Есть контакт! От винта!

Механик дёрнул за лопасть что было сил и сразу отскочил в сторону. Мотор завёлся моментально, с первого раза. Всё же надёжная это машина У-2, настоящий рабочий фенакодус войны!

Я отрегулировал обороты двигателя, вслушиваясь в его работу и постепенно прибавляя «газ». Через какое-то время движок достаточно прогрелся, можно было взлетать.

Ополченцы, испуганно глядя на грохочущий и стрекочущий аппарат, вытащили козелки из-под колёс. Теперь, если всё пойдёт гладко, можно взлетать.

Блин! С непривычки в горле мигом стало сухо. Это только в теории всё гладко выглядит, а сейчас мне было, прямо скажем, не до смеха. Рубаха намокла и прилипла к спине, язык медленно ворочался, руки и ноги предательски дрожали. Лишь мозг лихорадочно работал. Передо мной сами собой возникали и исчезали странички инструкции.

Кажется, всё делаю правильно, по написанному. Господи, пронеси!

Нос самолёта был задран, лопасти стремительно мелькали. Картинка завораживала.

Ну что, время истекло, меня в кабину не любоваться посадили.

Понеслась, родимая!

Я оторвал хвост самолёта от земли движением ручки вперёд. Скорость увеличилась. Так, плавненько-плавненько ручку назад. Тут спешить нельзя, не блох ловим!

Ага, скорость достаточно велика, задираю «нос» моего «У-2» и по-прежнему мягко тяну ручку назад. Есть! Колёса оторвались от земли, мы в воздухе! Получилось! Просто невероятно, я лечу на настоящем самолёте! Рёв мотора приглушается шлемофоном, но с непривычки закладывает уши.

Я выравниваю крылатую машину, какое-то время лечу по прямой, потом снова поднимаю нос, набираю дополнительную высоту. Хочется взглянуть, что делается внизу, но боюсь сбиться с алгоритма действий. Позади что-то восторженно ревёт маркитант, но до меня долетают какие-то обрывки слов.

Через минуту стало ясно, что можно окончательно выравнивать самолёт.

Я делаю торжественный круг над Комплексом, а потом улетаю в сторону остроконечных звёзд кремлёвских башен.

Глава 7

– Пять минут – полёт нормальный, – крикнул я через плечо.

Связь на У-2 не работала, приходилось напрягать голосовые связки.

– И к чему ты это говоришь? – недоумённо спросил Вася.

– А хрен его знает! – отозвался я. – Вроде так полагается.

– Ну, коли полагается, тогда ладно, – подобрел он.

Собственно, лететь нам до Кремля предстояло от силы минут пятнадцать – двадцать. Максимум полчаса. Но первые минуты я потратил на круг над Комплексом и всякие маневрирования, приноравливаясь к самолету.

Пассажир не разделял моего восторга. Я-то в небо поднимался часто, пусть и на дельтаплане, а не на самолёте, потому и привык к воздушной стихии. А вот Вася был типичным представителем существа сухопутного, высоты опасался как огня. Небось, сожалел, что попал в попутчики, проклинал своё начальство и меня за компанию.

Пока что мне его помощь не требовалась. Я летел по заранее указанным им ориентирам. Москва, при всём размахе мегаполиса, всё равно остаётся городом. А искать в ней Кремль куда легче, чем иголку в пресловутом стоге сена.

– Внизу под крылом самолёта тайга! – пропел я первый пришедший в голову куплет.

Тайги под крылом, разумеется, не было. Да и откуда ей взяться? Развалины, остатки высотных башен, разрушенные эстакады, коробки торговых центров, каких-то промышленных предприятий. То сплошная «зелёнка», то выжженная на несколько километров земля. Некоторые дома казались целыми и невредимыми за счёт буйной зелёной поросли, она препятствовала процессам разрушения. От многих зданий осталось только напоминание в виде обвалившейся кирпичной кладки или сложившихся карточным домиком панелей.

Людей я не видел. Один раз, правда, из строения, которые в прошлом служили водонапорной башней, кто-то шмальнул по нам из двух стволов, очевидно, с испугу. Иного объяснения этим судорожным действиям дать не могу. Нехватка патронов быстро приучает к экономии.

Мы летели на высоте, и пули вреда не причинили. Можно сказать, даже не поцарапали. Зато я с ходу сменил репертуар и сбацал про «первым делом – самолёты». Мелодия была задорной, а текст полностью соответствовал текущим реалиям. До девушек, вернее, до одной-единственной и ненаглядной Вари, было не близко. Свидание откладывалось на очень отдалённое «потом». Короче, всё настраивало на нужный лад.

Репертуар у меня был маленький, но ударный. Только прошедшие испытание столетиями композиции. Учитывая специфику ястребков, немудрено, что преобладали песни про лётчиков.

– А вместо сердца пламенный мотор! – загорланил я очередной «хит».

Мотор, к счастью, пламенем не возгорался, тянул ровно и уверенно. Я быстро привык к характерному стрекоту.

– А ты – не лётчик! А я была так рада! – загорланил я другой шлягер.

Какие всё-таки молодцы предки! Столько всего сконструировали, столько всякой машинерии! Это какие знания им приходилось держать в голове?! Мы по сравнению с ними просто карлики.

Хотя, даст Бог, разберёмся с шайнами, нео холки намылил, био перекуём на мирные орала и от выживания вернёмся к нормальной полноценной жизни. Понятно, что многие знания утрачены навсегда, но интуиция говорила: то, что придумал один человек, повторит и другой. Не сразу, но повторит.

Всё шло слишком гладко, что вызывало у меня подозрения. Не бывает такого. Если на пути нет мелких тварей, значит, их испугала тварь покрупнее. Только и всего.

Расслабляться и терять контроль над местностью нельзя. Тревожный маячок, встроенный внутри меня, не желал мириться с обстановкой.

Если бы не стрекотание двигателя, я бы ещё издали услышал характерный свист, который издают в воздухе крылья летучих мышей-мутантов – истинных королей неба. Мы давно уже пересекли границы Комплекса, и потому встреча с этими созданиями была неизбежна. К нам и то они изредка залетают, а есть места, где они кишмя кишат и никто не регулирует их численность, кроме матушки-природы.

Я было думал, что самолёт напугает рукокрылов. Вряд ли они сталкивались в небесах с летающими машинами, дельтапланы не в счёт, а всё новое неизбежно кажется на первых порах страшным и опасным.

Расчёт оказался ошибочным. Нет, поначалу рукокрылы действительно растерялись, кружили на отдалении и не преследовали. Однако я забыл о ментальных способностях монстров. Когда летучие мыши-переростки сообразили, что странная стрекочущая машинка несёт в себе парочку лакомых существ, их намерения резко переменились. Включился главный для рукокрылов инстинкт – охотничий.