Он и Она: тайный шифр сказки отношений - Зинкевич-Евстигнеева Татьяна Дмитриевна. Страница 2

История эта произошла давным-давно, во времена древних викингов. Жил тогда на свете храбрейший из воинов – славный Сигурд. Детство его было особенным, рассказ о нем требует отдельного времени и большого сострадания. Сигурд был силен и телом и духом, он выдержал все испытания, доставшиеся ему в детстве, и в юности стал королевским воспитанником.

Старый гном восстановил для него меч отца. Так Сигурд получил совершенное оружие. Боги помогли ему выбрать достойного коня. Так Сигурд приобрел верного и быстрого друга. Победив дракона Фафнира, он стал владельцем проклятых сокровищ. Несмотря на предупреждение, Сигурд взял себе кольцо Андвари, на котором лежало проклятье. Каждого, кто владел им, ждала гибель. Кроме того, кольцо разжигало в людях пламя алчности и страсть к золоту.

Молодой богатырь пренебрег предупреждением. «Мы все когда-нибудь погибнем», – улыбаясь сказал он. Погрузив золото на своего коня, он отправился в путь, сам еще не зная куда. В это время ласточка опустилась на его правое плечо и шепнула в самое ухо:

– К югу отсюда стоит шатер и в нем спит прекраснейшая девушка на свете. У нее большие темно-синие глаза и густые каштановые волосы. Она ждет тебя, Сигурд!

– Не слушай ее, – прошептала другая ласточка, садясь на его левое плечо. – Лучше послушай, что скажу тебе я. Иди в другую сторону, и придешь в страну, правит которой достойный король. У него есть дочь – прекрасная белокурая Гудрун. Ты будешь ее мужем, Сигурд!

– Хорошо, ласточки! Я увижу и ту, и другую, – смеясь ответил им Сигурд и пошел на юг.

Дремучими лесами, потом полями и долинами рек, высокими каменистыми горами ехал Сигурд. На восьмой день пути на вершине горы заметил он костер. Подъехав ближе, юноша увидел шатер, сложенный из больших блестящих щитов, ярко сверкавших в лучах солнца. «Уж не в нем ли спит та девушка, о которой мне говорили ласточки?», – подумал Сигурд.

Он спрыгнул с коня и стал быстро подниматься в гору. Ее склоны были обрывисты, а порою почти отвесны, но юноша, хватаясь руками за выступы скал, продолжал смело лезть вверх и вскоре добрался до самого шатра. Войдя внутрь он был изумлен. Вместо прекрасной девушки он увидел воина в высоком золоченом шлеме, броне и кольчуге. Тот лежал на простой деревянной скамье и крепко спал.

Сигурд подумал, что ласточки обманули его, и красавица поджидает где-то в другом месте. Однако ему захотелось разбудить воина. Он стал тормошить его и стянул с него шлем. Каково же было удивление Сигурда, когда воин оказался прекрасной девушкой с каштановыми волосами! Он поцеловал ее, она пробудилась и рассказала ему свою историю.

– Я валькирия Брунхильд, – сказала она. – И в те годы, когда твой дед, Сигурд, был во цвете сил, я множество раз сражалась вместе с ним на поле брани, невидимая никем. Валькирии, покорные воле верховного бога Одина, поражают насмерть тех, кого он наметил забрать к себе в Валгаллу. Там пируют герои. Но вот однажды воевали между собой два короля. Один из них был пожилым и опытным воином. Другой был молод, хорош собой и совершал свой первый в жизни поход. Непонятно почему, но Один любил старого короля и обещал ему свою помощь. Один отправил меня помогать старому королю на поле битвы. Я обещала принести в Валгаллу молодого воина. Но когда я увидела, как мужественно дерется он на поле брани, мне стало жаль этого славного юношу. Я подумала: «Почему в Валгаллу должен уйти тот, кто еще не изведал жизни на земле, а остаться тот, кому эта жизнь уже наскучила?». Рука моя сама собою поднялась и пронзила тело старого короля. Юный воин одержал победу. Один был в гневе: «Как посмела ты ослушаться воли богов, дерзкая! – гремел он. – С этого часа ты больше не валькирия! ты сегодня же отправишься к людям и выйдешь замуж за того, кого мы тебе выберем!». Я повиновалась верховному богу но поклялась, что мужем моим будет лишь тот, кто еще ни разу не изведал чувства страха. От моих слов Один рассердился еще больше: «Ты надеешься перехитрить богов, Брунхильд! Ты думаешь, что никогда не выйдешь замуж, потому что такого человека нет на свете, но ты ошибаешься. Придет день и он родится! А чтобы ты не состарилась до этого времени, ты будешь спать до тех пор, пока он не разбудит тебя!». Я испугалась и обрадовалась. Видно, заметив это, Один добавил с недоброй усмешкой: «Я сказал, что он тебя разбудит, но не сказал, что он будет твоим мужем. Боги не помогают тем, кто непокорен их воле». После этого Один привел меня в этот шатер и уколол шипом волшебного терновника, который усыпляет на долгие годы. Вот почему я здесь, Сигурд, и вот почему я знаю, что ты храбрее всех на свете!

– И вот почему ты должна стать моей женой! – радостно воскликнул Сигурд.

– Не торопись, Сигурд, верховный бог не сказал, что ты будешь моим мужем!

– Но он не сказал также, что я им не буду, – сказал восхищенной красотой Брунхильд юноша.

– Я жила среди богов, но не видела никого красивее тебя, Сигурд, – задумчиво промолвила Брунхильд. – Быть твоей женой большое счастье, но сердце мое чует беду. Один не простит мне своеволия и не пошлет нам удачу.

– Пусть боги делают, что хотят, а я клянусь, что буду любить лишь тебя одну, – пылко воскликнул Сигурд.

– Ах, Сигурд, разве ты не знаешь, что тот, кто нарушает клятву, должен погибнуть! – печально ответила бывшая валькирия.

– А я и не собираюсь ее нарушать! Вот кольцо Андвари, возьми его в залог моей любви и верности.

– Ты даешь мне кольцо, приносящее смерть, – вздрогнула Брунхильд. – Как мог ты взять его у дракона? Верно ты действительно очень смел! Что ж, я беру его. Может, нам не суждено быть вместе при жизни, но тогда, по крайней мере, мы умрем вместе!

Девушка одела кольцо на палец и, сияя от счастья, вышла из шатра. Она приветствовала солнечный свет, синее небо, цветы, траву, деревья, горы. Она славила богов, создавших этот удивительный мир, она просила их простить ей своеволие и послать хотя бы несколько лет земного счастья.

Затем Брунхильд обернулась к Сигурду и сказала:

– Нам нужно расстаться на полгода. Я должна найти своего брата Аттилу. Когда я заснула, он был мальчиком. Теперь, наверное, он совсем стар. Я попрошу брата подготовить все к нашей свадьбе.

– Я знаю Атиллу, – отвечал Сигурд, – он стал могущественным королем, предводителем гуннов. Я готов сопровождать тебя в его царство.

Брунхильд отвечала, что поедет одна. Сигурд невольно подчинился воле бывшей валькирии, и они расстались, условившись встретиться через полгода.

Оставшись один, Сигурд продолжал не спеша двигаться на юг и вскоре достиг широкой реки. Это был Рейн, за которым открывалось королевство Гьюкингов. Уже более половины столетия им правил старый Гьюки, доблестный воин и мудрый властитель. Он был совсем стар и границы страны защищали двое его сыновей – старший Гуннар и младший Хогни. Они во всем походили на своего отца в пору его молодости. Кроме них, у Гьюки была красавица дочь – белокурая Гудрун и пасынок Гутторн, сын жены от ее первого брака. Гутторна не любили в семье – был он хитер и жаден, в чем очень походил на свою мать. А про нее было известно, что она злая колдунья.

Вот в какую семью попал Сигурд, сам не зная этого. Гьюкинги приняли его как самого дорогого гостя. Сигурд простодушно рассказал им о побежденном драконе и его сокровищах. Сердца Гутторна и его матери наполнились злобой и жадностью. Гуннар, Хогни и сам старый Гьюки полюбили Сигурда как родного. Надо ли говорить, что красавица Гудрун ночей не спала, мечтая о юном красавце Сигурде. Только он вовсе не смотрел в ее сторону – в его сердце жила лишь одна Брунхильд.

Король Гьюки и его жена очень хотели, чтобы Сигурд посватался к их единственной дочери. Но тот рассказал им о своей клятве Брунхильд. Старый король, уважая решение гостя, лишь горестно вздохнул, отпустив надежды породниться с Сигурдом. Однако королева не собиралась сдаваться – ей были ведомы тайны колдовства и она знала какое средство поможет ей выдать Гудрун замуж за Сигурда.

Между тем, подходил к концу срок разлуки, назначенный Брунхильд, и Сигурд собирался ехать за ней к королю гуннов Аттиле. Но страшную весть принесли гонцы старому Гьюки – в его владения вторглись захватчики. Гуннар и Хогни собирали дружины, Гутторн решил охранять сестру и мать дома. Сигурд не мог остаться в стороне и предложил Гьюкингам свою помощь.

Надо ли говорить, что враги были повержены? Едва завидев Сигурда, они в страхе разбегались, а те, кто не успел, расстались с жизнью на поле брани. Гуннар и Хогни были счастливы. И на обратном пути к замку победители побратались и поклялись друг другу в вечной верности.

В честь большой победы король Гьюки устроил великолепный пир. Но накануне торжества жена его надолго удалилась в лес, а вернувшись с пахучими травами, заперлась в опочивальне. Слуги чувствовали оттуда пряные ароматы и слышали глухое бормотание. Сомнений не было – старая королева колдовала.

И вот во время пира, когда все славили Сигурда, колдунья поднесла герою рог с медом. Не желая обидеть ее, богатырь выпил зелье до дна. И вдруг голова у него закружилась и ему показалось, что он забыл что-то очень важное.

А старая королева подозвала свою дочь, Гудрун и приказала ей поднести Сигурду еще один рог с медом. Королевна сделала все, как сказала мать. Взгляды Гудрун и Сигурда встретились и он впервые заметил, как хороша дочь старого Гьюки. «Вот то главное, о чем я забыл! – подумал Сигурд. – Я так долго не замечал, как прекрасна Гудрун!».

Не прошло и нескольких дней, как Сигурд посватался к Гудрун. Король был невероятно удивлен:

– А как же твоя невеста? – спросил он.

– Никакой невесты у меня пока нет! – уверенно ответил Сигурд.

– Теперь будет, – улыбнулась старая королева, сделав мужу знак. – Ты видишь, все случилась, как я и говорила, – шепнула она Гьюки, когда они остались одни.

– Правда твоя, – вздохнув согласился король. – Но только чувствую я, что здесь скрывается какой-то обман. А где есть ложь, там не может быть счастья, и я боюсь за наших детей.

Так Сигурд женился на Гудрун, как и предсказала ему ласточка.

Со дня свадьбы прошло немного времени, как старая королева занемогла и стала готовиться к смерти. Она призвала к себе своего любимца Гутторна и долго с ним о чем-то говорила, после чего тот стал еще более скрытным, чем прежде. Умерла старая королева, а через некоторое время ушел в другой мир и король Гьюки. Его старший сын Гуннар унаследовал все имущество отца и был провозглашен королем.

Все жили дружной семьей. И вот молодой король задумал жениться. Прознал он, что Аттила выдает замуж свою сестру, прекрасную Брунхильд. Ходили слухи, что с ее красотою не может сравниться ни одна красавица в мире. Но она дала богам клятву, что мужем ее будет самый смелый человек на земле. А потому окружила свой замок стеной из огня. Тот, кто сумеет туда пробраться и станет шурином короля Аттилы.

Гутторн внимательно наблюдал за Сигурдом, когда разговор шел о Брунхильд. Но нет, Сигурд не вспоминал о своей прежней невесте. Напиток старой королевы надежно запер его память.

Гуннар же был воодушевлен своим намерением взять в жены недоступную деву и горел желанием пройти хоть три огненные стены. Однако пыл его убавился, когда они подъехали к замку Брунхильд. Гора, на которой он стоял, была невысока и полога, издали походила на большой холм. Вокруг нее бушевали вырывавшиеся из-под земли длинные языки пламени. Жар от них был так велик, что чувствовался за несколько сот шагов.

Гуннар попробовал пройти огненную преграду на коне, но тот встал на дыбы, и несмотря на все понукания всадника повернул назад. Сигурд предложил королю пересесть на своего коня, но тот сбросил Гуннара. Верный конь признавал только хозяина. Тогда сопровождавший их Гутторн предложил Гуннару и Сигурду поменяться обличьями:

– Мать, умирая, открыла мне тайну заклинаний, с помощью которых люди могут обмениваться своей наружностью. Только их глаза и голос остаются прежними. Превратись, Гуннар, на время в Сигурда. А ты, Сигурд, превратись в Гуннара.

– Но я не хочу жениться на Брунхильд в чужом образе, – возразил Гуннар.

– Тогда на ней может жениться Сигурд, приняв твое обличье, – ответил Гутторн. – А на следующий день вы снова станете самими собой.

– Нет, – решительно сказал Гуннар, – я не буду рисковать жизнью друга даже ради такой красавицы!

– Не бойся, – рассмеялся Сигурд, – мой конь легко перенесет меня через огонь.

Гуннар долго колебался, но стыд перед неудачей пересилил его сомнения, и он в конце концов уступил настояниям друга. Не желая, чтобы их дружинники знали о том, что они собираются сделать, молодой король, Сигурд и Гутторн скрылись в лесу. Когда они спустя полчаса вышли оттуда, Сигурд был уже Гуннаром, а Гуннар – Сигурдом. Только голубые глаза выдавали Сигурда за обликом Гуннара.

Дружинники ничего не заметили. Лишь верный конь Сигурда забеспокоился, не зная, чему верить – своим глазам или ушам и нюху. Могучий жеребец тревожно заржал, переступая с ноги на ногу. Но когда Сигурд, вскочив в седло, привычным для него движением взялся за поводья, конь рванул навстречу огненной преграде.

– Скачи, скачи, – едва слышно произнес Гутторн, – может там ты найдешь свою погибель, и тогда все твои сокровища достанутся мне.

Сигурд не слышал его слов. На одно мгновение нестерпимый шар охватил его со всех сторон, опаляя лицо и волосы. Но верный конь уже проскочил сквозь огонь и поскакал вверх к замку Брунхильд.

Валькирия выбежала ему навстречу:

– Это ты, это ты! Наконец-то! – радостно кричала она, но остановилась с широко раскрытыми глазами.

Сигурд тоже молчал, не зная, что сказать. «Какая красавица, – думал он. – Но мне кажется, что я не только слышал ее имя, но уже и видел ее когда-то. Неужели во сне?»

– Кто ты такой? – вдруг резко спросила Брунхильд.

– Я – король Гуннар, сын Гьюки, – помолчав неохотно ответил Сигурд, он не любил врать.

– Откуда у тебя этот конь и этот меч? – продолжала допытываться девушка.

– Коня и меч мне дал мой шурин Сигурд, – нерешительно отвечал Сигурд.

– Твой шурин Сигурд?! – побледнев переспросила Брунхильд. – Твой шурин Сигурд?! Так значит, Сигурд женат?!

– Да, он женат на моей сестре Гудрун, и уже больше года, – промолвил Сигурд. – «Как странно она спрашивает, будто знает меня», – подумал он.

Бывшая валькирия опустила голову и, закрыв лицо руками, пошла к замку. На пороге она обернулась и уже более спокойно сказала:

– Прости меня, я забыла свое обещание. Ты прошел сквозь пламя и я должна стать твоей женой. Добро пожаловать, супруг мой!

Сигурд медленно слез с коня и неохотно последовал за девушкой в замок. Также неохотно он принял ее приглашение сесть за богато убранный стол, но к еде и напиткам так и не притронулся. Брунхильд пристально смотрела на него:

– Ты чем-то недоволен? Может, я тебе не нравлюсь?

– Кому же не понравится такая красавица как ты?! – искренне воскликнул Сигурд. – Но я проделал длинный путь, устал и хочу лечь.

Не говоря более ни слова, Сигурд, стараясь не смотреть на девушку, прошел в спальню. Он лег на ложе не разоблачаясь, в кольчуге, положив рядом с собой вынутый из ножен меч.

– Разбуди меня завтра утром пораньше, – пробормотал он и тут же притворно захрапел.

На рассвете он был уже на ногах. «Мне нужно уезжать как можно скорее, – решил он. – Врать я не умею, да и Гуннар уже устал меня дожидаться».

– Как мне забрать тебя отсюда, Брунхильд? – спросил Сигурд.

– Огонь вокруг замка вырывается из пещер гномов. Они разожгли его по моей просьбе. Гномы потушат его, как только ты вторично пройдешь сквозь пламя. Потом можешь присылать за мной свою свиту и лошадей.

– Хорошо, я сейчас же еду обратно, – сказал Сигурд, радуясь, что ему не нужно больше притворяться.

– Подожди, Гуннар, – остановила его Брунхильд, снимая с пальца кольцо. – Возьми кольцо Андвари от меня. Говорят, что на нем лежит проклятье и оно приносит гибель тому, кто его носит. Если ты не боишься, прими его. Мне оно больше не нужно.

– Кольцо Андвари! – вскричал Сигурд; он хотел добавить: «Это мое кольцо! Откуда оно у тебя?»; но вовремя сдержался и более спокойно спросил: – Спасибо, Брунхильд, я беру его. Но скажи мне, как оно попало к тебе?

– Не все ли тебе равно, Гуннар? – печально ответила красавица. – Может, когда-нибудь ты сам об этом узнаешь. А сейчас поезжай. Я буду ждать твою свиту.

Так Сигурд покинул замок Брунхильд с тяжелым сердцем. Погруженный в свои думы, он и не заметил, как вторично прошел сквозь пламя и оно исчезло. Он рассказал Гуннару, как все произошло. Умолчал лишь о кольце Андвари, которое спрятал у себя на груди.

В тот же день Брунхильд покинула свой замок и в сопровождении Гуннара отправилась в королевство Гьюкингов. Молодой король любовался необычайной красотой своей жены и был счастлив. Брунхильд же, увидев Сигурда, принявшего свой прежний облик, изменилась в лице и всю оставшуюся дорогу была мрачной.

Сигурд тоже потерял свое былое веселье. Он ехал, погруженный в размышления: «Сон это или явь? видел ли я ее прежде? если видел, то как мог позабыть?». Гутторн внимательно наблюдал за ним и думал: «Видно колдовской напиток моей матушки начинает терять свою силу. Посмотрим, что будет дальше!»

Гуннар с нетерпением ожидал возвращение в родной замок, предвкушая счастливую жизнь с красавицей женой. Но, лишь войдя в дом мужа, Брунхильд холодно приветствовала Хогни, а Гудрун, выбежавшую ей навстречу, оттолкнула с ненавистью, и молча прошла в свои покои.

– Странная у тебя жена, брат, – заметил Хогни. – Она, действительно, необычайно красива. Но у нее злое сердце.

– Ничего страшного, – пожал плечами Гуннар, стараясь не смотреть в полные слез глаза сестры. – Ей нужно время, чтобы привыкнуть к нам. Через несколько дней все будет иначе.

Проходил день за днем, но ничего не менялось. Брунхильд старалась редко встречаться с Гудрун и говорила с ней враждебно. Сигурд стал мрачным и подолгу уезжал из дома под разными предлогами. Кольцо Андвари жгло ему грудь. Теперь он почти не сомневался в том, что сам когда-то отдал его бывшей валькирии. Но память его была еще затуманена, и он не понимал, как и когда это случилось. Наконец, чтобы не думать больше о роковом кольце, он отдал его жене, рассказав ей историю сватовства Гуннара и трюк с переменой обликов.

Гудрун, поразмыслив, пришла к выводу, что Брунхильд подозревает, что ее обманули, оттого она так мрачна и враждебно настроена. Но она не могла даже допустить мысли о том, что невестке может не нравится ее славный брат, король Гуннар. Она решила при первой же возможности поговорить с Брунхильд и попытаться подружиться нею.

И вот, наконец, такой случай представился. Гудрун увидела Брунхильд купающейся в озере. Никого поблизости не было, и Гудрун, быстро раздевшись, нырнула в воду.

– Не смей подплывать ко мне близко, – закричала Брунхильд, – я не хочу, чтобы вода, омывающая твое тело, касалась и меня! Я – королева, а ты лишь жалкая служанка, жена слуги моего мужа!

– Победитель дракона не нуждается в короне, – возразила Гудрун, гордо подняв свою белокурую головку. – Сигурд никогда не был и не будет ничьим слугой! Короли гордятся дружбой с ним, и среди них нет никого храбрее и богаче моего мужа!

– Да, я слышала, что он убил какого-то дракона, – презрительно усмехнулась Брунхильд. – Но самый храбрый человек не он, а мой муж. Не Сигурд, а Гуннар прошел сквозь пламя и смог получить меня в жены!

– Не Сигурд, а Гуннар прошел сквозь пламя? – повторила Гудрун. – Так значит, ты ничего не знаешь?

– Да, да, не Сигурд, а Гуннар! – закричала Брунхильд. – Твой Сигурд жалкий трус, по сравнению с моим мужем, и ты недостойна даже стоять рядом со мной, женой такого героя!

Кровь бросилась в голову Гудрун. Не стерпев оскорблений, она шагнула к Брунхильд и поднесла к самому ее лицу свою руку, на которой красовалось кольцо Андвари.

– А это кольцо ты тоже дала Гуннару? – спросила она, дрожа от волнения. – Тогда как оно попало ко мне? Уж не думаешь ли ты, что мне его отдал мой брат?!

Брунхильд отшатнулась и схватилась рукой за сердце.

– Откуда оно у тебя? – еле слышно спросила она.

– Я получила его от того, кто прошел сквозь огненную стену, от моего мужа Сигурда! – торжествующе сказала Гудрун.

– Ты лжешь! Ты лжешь! Ты лжешь! – закричала Брунхильд.

– Я лгу? И это говоришь ты, мудрая валькирия?! – рассмеялась Гудрун. – Да разве конь Сигурда пошел бы под кем-нибудь другим, кроме своего хозяина? Разве ты сама не сумела отличать голубых глаз Сигурда от серых глаз моего брата?

Но Брунхильд уже не слушала невестку. Разбрызгивая воду, она выбежала на берег, подхватила платье и, не оборачиваясь, побежала к замку. Там она заперлась в своих покоях, надолго отказавшись от еды и питья. Много дней сидела она, забившись в угол, глядя в одну точку на стене. Она словно окаменела, не двигаясь с места и не отвечала, когда ее о чем-либо спрашивали. Никто не мог ни разговорить ее, ни исцелить.

Сигурд же, между тем, был в отъезде. Он навещал свое родное королевство, прощаясь с матерью, ушедшей в другой мир. Он вернулся домой мрачнее обычного. Но не горе потери матери было тому основной причиной. Сигурд вспомнил всю историю своих отношений с Брунхильд, собственные клятвы и осознал непоправимость произошедших событий. Колдовской напиток старой королевы окончательно потерял власть над ним.

Гуннар, Хогни и Гудрун умоляли Сигурда пойти к Брунхильд и поговорить с ней. Они были уверены, что та заколдована и как всегда ожидали от Сигурда спасения. Гудрун, правда, уже понимала, что причина состояния Брунхильд в их недавнем разговоре, и предупредила мужа о том, что бывшая валькирия все знает о кольце Андвари и подмене обличий.

Когда Сигурд открыл дверь в королевскую спальню, Брунхильд уже не сидела в своем углу, а стояла у окна, и глаза ее вновь блестели, как прежде.

– Я ждала тебя, Сигурд, – промолвила она спокойно. – Ждала, чтобы пожелать тебе смерти! Ты забыл свои клятвы, и заставил меня не выполнить мои. Я поклялась выйти замуж за самого храброго человека на свете. Но разве меня разбудил Гуннар? Разве это он дважды проехал сквозь пламя?! Я догадываюсь, что тебе дали колдовской напиток, затуманивающий память. Это могла сделать только старая королева. О горе мне! – воскликнула она, хватаясь за голову. – Мое сердце рвется к тебе, а ты меня ненавидишь!

– Как могу я ненавидеть тебя?! – с горечью спросил Сигурд, садясь с ней рядом. – Я ненавижу себя за то, что смог позабыть нашу встречу! Я ненавижу себя за то, что женился на другой! Я снова люблю тебя! Люблю больше, чем когда бы то ни было! Уедем отсюда, поедем в мое королевство, или к твоему брату Аттиле, или в любое другое место, и там будем жить вместе!

– Нет! – твердо сказала Брунхильд. – Никогда не будет у меня второго мужа. И недостойно тебя, Сигурд, предлагать мне это.

– Я не понимаю тебя, Брунхильд, – покачал головой Сигурд. – Ты говоришь, что я тебе дорог, а сама желаешь моей смерти. Ты не желаешь видеть Гуннара, но хочешь остаться ему верной женой. Чего же ты хочешь?

– Разве я сама знаю?! – подняла на него полные слез глаза Брунхильд. – Я хотела твоей любви, но она принадлежит не мне, а этой ненавистной белокурой и голубоглазой Гудрун. Я хотела выйти замуж за Сигурда, а вышла за Гуннара, а теперь не хочу ни того, ни другого. Ах, если б мы оба умерли! Для нас это было бы лучше всего! Прощай! – и она показала Сигурду на дверь.

Повинуясь ее знаку, Сигурд безмолвно вышел. Сказал Гуннару, что его жене лучше, и она снова разговаривает. А сам же пошел прочь из замка. Он долго бродил по лесу, и в голове его стучали последние слова Брунхильд: «Ах, если б мы оба умерли! Для нас это было бы лучше всего!».

Услышав, что жене лучше, Гуннар сразу же вошел к Брунхильд. Она не стала таить от мужа того, что знает всю правду о перемене обличий, как Сигурд вместо Гуннара прошел пламя. Бывшая валькирия требовала от мужа смерти Сигурда, она угрожала тем, что навсегда уедет к своему брату, если Гуннар не выполнит ее приказ.

Гуннар не знал, как поступить и решил посоветоваться со своим братом Хогни. Тот не думал долго, и сказал королю:

– Пусть твоя жена уезжает куда угодно!

– Но я слишком люблю ее и не могу потерять! – возразил Гуннар.

– Но как же ты можешь убить Сигурда – вы же с ним кровные братья?! – спросил Хогни.

– Гутторн не давал клятвы быть Сигурду кровным братом. За золото он сделает все, что угодно. Я могу пообещать Гутторну сокровища Сигурда в обмен на его смерть, – промолвил тихо Гуннар.

– Послушай, Гуннар, то, что ты затеял – бесчестный поступок и он принесет нам множество несчастий. Я понимаю, что страшно потерять любимую жену, но еще страшнее потерять верного друга. Или, может быть, тебя пленили сокровища Сигурда?

– Да, сокровища Сигурда велики и могут сделать нас еще могущественней, – проговорил Гуннар. – Сигурд предал меня и нашу дружбу, он познал Брунхильд в ту ночь, что они провели вместе, и за это моя жена подарила ему кольцо! Теперь Сигурд должен умереть.

– Я не верю в вероломство Сигурда, брат мой, – ответил Хогни. – Но ты – король и мой старший брат. Тебе принимать решения, я же должен повиноваться. Но помни таким поступком ты навлечешь на нас беду.

– Ступай и приведи ко мне Гутторна, – не глядя на брата, сказал Гуннар.

Хогни вздохнул, но пошел выполнять приказ короля. Через несколько минут он вернулся с Гутторном.

– Сигурд изменил мне, – сказал Гутторну король. – Согласен ли ты его убить? В награду ты получишь третью часть его сокровищ.

– Я давно знаю о его измене, – засмеялся Гутторн. – Конечно, я исполню твою просьбу. Мать перед смертью рассказывала мне, что Сигурд, еще до встречи с Гудрун, знал Брунхильд и хотел на ней жениться. Я боялся тебе сказать об этом, ведь ты слишком любил своего коварного друга и не поверил бы мне.

– Ты слышишь, Хогни? – вскричал Гуннар, обращаясь к младшему брату.

– Даже если бы это было правдой, даже тогда убивать Сигурда бесчестно, – пожал плечами Хогни.

«Хорошо еще, что я не рассказал им про колдовской напиток моей матери, – подумал Гутторн, глядя на Гьюкингов, – а то бы, чего доброго, они и вовсе переменили свое решение. А так сокровища попадут в мои руки!».

Сигурд, между тем, не спал всю ночь и пришел к такому решению: «Мне нельзя здесь дольше оставаться, – думал он. – Это причинит горе и мне, и Гуннару, и нашим женам. Надо сегодня же вечером сказать Гьюкингам, что мы уезжаем в Данию, ко двору моего деда. Сокровища дракона не тронуты, а с ними мы при любом дворе будем желанными гостями». Успокоившись, он заснул. Гудрун не стала его тревожить и ушла к себе.

В это время коварный Гутторн пробрался в покои Сигурда и пронзил его, спящего, мечом. Глаза богатыря открылись и Гутторн, не выдержав взгляда, в ужасе бросился бежать. Но тут Сигурд, собрав последние силы, бросил свой меч вдогонку убийце, и тот упал, разрубленный пополам.

На шум прибежали Гуннар с Хогни и Гудрун. Она села оплакивать мужа. А Гуннар сказал:

– Теперь золото Сигурда в наших руках и Брунхильд останется со мной!

– Нет, она с тобой не останется! – услышал он голос. В дверях бледная, с горящими глазами, стояла Брунхильд. – Она не станет жить с презренным убийцей! Ты убил того, кому клялся в вечной верности, и убил безвинно, потому что я солгала тебе – Сигурд никогда не изменял вашей дружбе!

– Как смеешь ты винить нас в смерти Сигурда? Не ты ли грозила брату бросить его, если он не убьет Сигурда? – не выдержал Хогни.

– Да, грозила! Но если бы он был верен своей клятве и своей дружбе, он не послушал бы меня! – возразила Брунхильд. – Гуннар прельстился сокровищами Сигурда!

– Не сердись, Брунхильд, – примирительно сказал Гуннар. – Подумай лучше о том, как помочь Гудрун. Смотри, она совсем без сознания.

– Гудрун скоро успокоится, – презрительно сказала валькирия, – и даже помирится с тобой, Гуннар. Такие, как она, не умеют любить. А я последую за тем, кто мне дорог. Уходи прочь отсюда!

Брунхильд схватила меч Сигурда и твердой рукой вонзила его себе в сердце.

Гудрун не последовала на погребальный костер за Сигурдом. Первые дни она горько плакала о муже, но потом постепенно успокоилась и даже помирилась с братьями, простив им его смерть. А спустя еще два месяца она вышла замуж за Аттилу, просватавшему ее. И в положенный срок родила ему сына. Гуннар и Хогни женились и около года жили вполне счастливо. Однако тень содеянного висела над ними. И в скором времени пришло возмездие, предсказанное Брунхильд перед смертью. Ее брат, Аттила, отомстил своим новым родственником за смерть Сигурда и сестры. Род Гьюкингов был истреблен полностью. Но это уже совсем другая история.

Что касается Сигурда и Брунхильд, пламя погребального костра охватило их тела и высоким столбом устремилось к небу, унося их души по дороге бессмертия… [3]