Избранные произведения о духе законов - Монтескье Шарль Луи. Страница 142

Ясно, что автор этой книги составил компиляцию из обычаев страны и законов и установлений Людовика Святого. Это очень ценное произведение, потому что оно содержит старинные обычаи Анжу и Установления Людовика Святого в том виде, как они применялись тогда на практике, а также удержавшиеся еще в судебной практике остатки старинного французского судопроизводства.

Разница между этим произведением и произведениями Дефонтена и Бомануара состоит в том, что в нем изложение ведется в повелительном тоне, как бы от лица законодателя; это и понятно, так как оно было смесью писаных обычаев и законов.

Компиляция эта имела тот внутренний порок, что представляла собой пестрый кодекс, в котором французское законодательство было перемешано с римскими законами; рядом стояли вещи, не имевшие между собой ничего общего и часто противоречивые.

Я знаю, что французские суды феодалов, или пэров, приговоры без права апелляции к другому суду, вынесение приговора по формуле: я осуждаю или я оправдываю — все это было сходно с формами народного суда в Риме; но это старинное судопроизводство было мало употребительно, его заменило позднейшее, введенное императорами. Это последнее употребляется повсюду в рассматриваемой компиляции для упорядочения, ограничения, исправления и распространения французского судопроизводства.

ГЛАВА XXXIX

Продолжение той же темы

Судебные формы, введенные Людовиком Святым, вышли из употребления. Этот государь имел в виду не столько сущность предмета, т. е. наилучший способ суда, сколько наилучший способ замены старых порядков суда. Первой целью было заставить отказаться от старого судопроизводства; второй — создать новое. Но как только обнаружились неудобства этого нового судопроизводства, оно было заменено другим.

Таким образом, законы Людовика Святого не столько изменили французское законодательство, сколько дали возможность изменить его. Они открыли новые суды или, скорее, пути к ним, и когда стало легко достигнуть суда, пользующегося всеобщим авторитетом, решения, отвечавшие раньше лишь обычаям той или другой сеньории, теперь образовали новую юстицию, носившую всеобщий характер. С помощью Установлений удалось достигнуть общих решений, которых раньше в королевстве совсем не было; и после того как здание было выстроено, убрали леса.

Таким образом, законы Людовика Святого привели к результатам, которых нельзя было ждать от образцового законодательства. Иногда необходим целый ряд веков, чтобы подготовить какое-либо изменение; но события достигают зрелости — и совершается переворот.

Парламент стал последней инстанцией почти по всем делам в королевстве. Раньше его разбирательству подлежали лишь дела между герцогами, графами, баронами, епископами, аббатами или между королем и его вассалами в силу близости этих дел скорее к политическому, чем к гражданскому порядку. Впоследствии оказалось необходимым проводить заседания парламента в одном месте и держать его постоянно в сборе. Наконец, учреждены были многие парламенты, чтобы они были в состоянии решать все дела.

Как только парламент сделался постоянным учреждением, начали компилировать его решения. Жан де Монлюк в царствование Филиппа Красивого составил из них сборник, который в настоящее время носит название старинных протоколов *(les registres Olim).

ГЛАВА XL

Каким образом было введено судопроизводство декреталий

Как могло случиться, что при отмене действующих форм судопроизводства новые формы были заимствованы преимущественно из канонического, а не из римского права? Произошло это потому, что церковные суды, следовавшие формам канонического права, были у всех на виду, тогда как не было известно ни одного суда, который следовал бы формам римского –права. К тому же пределы духовной и светской юрисдикции были в те времена очень неопределенны. Были лица, обращавшиеся по своим делам безразлично и в те, и в другие суды, и были вопросы, которые безразлично рассматривались в тех и других. По-видимому, светская юрисдикция сохранила за собой исключительно лишь суд по делам, связанным с феодами, и по преступлениям, совершенным мирянами, в случаях, не касающихся вопросов веры; ибо мы видим, что дела, касающиеся договоров и условий, хотя и подлежали ведению светских судов, тем не менее по соглашению сторон могли рассматриваться церковными судами, которые, не имея законного права заставить светский суд приводить в исполнение свои решения, добивались повиновения этим решениям угрозой церковного отлучения. При таких условиях светские суды, задумав изменить существующий порядок судопроизводства, приняли тот порядок, который существовал в церковных судах, потому что он был известен. Они не приняли судопроизводства по римскому праву, потому что совсем его не знали; ибо в практических вопросах мы знаем только то, что применяется нами на практике.

ГЛАВА XLI

Приливы и отливы духовной и светской юрисдикции

Так как гражданская власть находилась в руках бесчисленного множества сеньоров, церковной юрисдикции ничего не стоило расширять с каждым днем свои пределы; но, подрывая значение сеньориального суда, церковный суд тем самым способствовал расширению королевской юрисдикции, которая мало-помалу ограничила деятельность церковного суда и поставила ее в более тесные границы. Парламент, принявший в свое судопроизводство все, что нашел хорошего и полезного в церковных судах, скоро увидел и все их злоупотребления; но так как королевская юрисдикция усиливалась с каждым днем, то параллельно с этим возрастала для нее и возможность исправления злоупотреблений, которые были действительно нестерпимы. Не перечисляя их здесь, сошлюсь на Бомануара,

Бутилье и указы наших королей, а сам отмечу только те из них, которые имели наиболее прямое отношение к общественному благосостоянию. Мы узнаем об этих злоупотреблениях из приговоров, которыми они были отменены. Их породило темное невежество; но появился проблеск света — и они исчезли. Из молчания духовенства следует заключить, что оно само пошло навстречу реформе, и это, принимая во внимание природу человека, заслуживает похвалы. Всякий человек, не уделивший перед смертью части своего имущества церкви, что называлось умереть без покаяния, лишался святого причастия и погребения. Если кто-либо умирал без завещания, родственники умершего должны были обратиться к епископу с просьбой о назначении третейского суда для определения совместно с ними той части имущества, которую умерший должен был бы дать церкви, если бы оставил завещание. Новобрачные не могли провести вместе первой ночи и даже двух следующих, не купив на то разрешения. Выбор падал именно на эти три ночи, потому что от последующих нельзя было ожидать большого дохода. Парламент исправил все это. В глоссарии французского права Ранье мы находим парламентский приговор против епископа Амьен-ского, вынесенный по этому поводу.

Я возвращаюсь к началу этой главы. Когда в том или другом столетии, в том или другом правительстве мы видим, как одни сословия стремятся к увеличению своей власти за счет других, мы легко можем впасть в ошибку, приняв их действия за несомненное доказательство их порочности. Таково уж несчастное положение человека, что великие люди редко отличаются умеренностью; а так как всегда легче подчиняться своей силе, чем ее обуздывать, то, быть может, именно поэтому среди людей выдающихся бывает легче найти людей очень добродетельных, чем очень благоразумных.

Человек находит величайшее наслаждение в господстве над другими людьми. Даже те, кто любит добро, так сильно любят самих себя, что нет человека столь несчастного, чтобы он не доверял своим добрым намерениям; и сказать правду, действия наши находятся в зависимости от такого множества различных обстоятельств, что в тысячу раз легче делать добро, чем делать это добро хорошо.