Всадники в сверкающей броне. Военное дело сасанидского Ирана и история римско-персидских войн - Дмитриев Владимир Алексеевич. Страница 11
Подобно луку и стрелам, меч выполнял у персов не только сугубо военные функции. Для знати богато украшенный меч — необходимый атрибут, подтверждавший и демонстрировавший высокий социальный статус его владельца (Theophyl. III. 6. 4). Вообще ношение меча являлось привилегией знатных персов, не снимавших его даже в повседневной обстановке, о чем сообщает Аммиан Марцеллин (Amm. Marc. XXIII. 6. 75). На мече и стреле, согласно зороастрийской традиции, произносились самые нерушимые клятвы. Красноречивый в данном отношении эпизод содержит «Предание о сыне Зарера»:
Говорит бидахш Джамасп [царю Виштаспу. — В. Д.]: «…Не изволите ли вы, о господин, положить правую руку на сердце и поклясться фарром Ормазда, верой маздаяснийской и жизнью брата Зарера — то есть на блестящем стальном мече и стреле, достойной героя, обратясь к Дрваспе, трижды скажите: “Я тебя не изобью и не убью и гнев на тебя не обрушу, так что говори, что случится в битве рода Виштаспа!“ Тогда царь Виштасп говорит: “Клянусь фарром Ормазда, верой маздаяснийской, жизнью брата Зарера, что я тебя не изобью и не убью и гнев на тебя не обрушу!“» (A3. 40–41).
Персидские катафракты не могли действовать без длинного (до 3–4 м) кавалерийского копья, называемого в античных письменных источниках контосом, использование которого также являлось наследием парфянской эпохи в истории военного дела Ирана. Вооруженные такими пиками катафракты часто фигурируют в батальных сценах, встречающихся на изображениях сасанидского периода {28}. Согласно иконографическим данным, всадник держал копье двумя руками: правой — ближе к заднему краю древка, левой — ближе к острию, — и направлял удар по диагонали, влево от траектории движения лошади. Однако такая двуручная хватка контоса не раз становилась предметом дискуссий среди современных исследователей, поскольку до сих пор точно не ясно, каким образом при нанесении удара катафракт, не имея возможности упереться в стремена по причине их отсутствия, не вылетал из седла. Возможном (и, кажется, н^ибрлее вероятным) решением этой проблемы является мнение, высказанное, в частности, В. П. Никоноровым {29} об использовании сасанидскими тяжеловооруженными всадниками возникших еще в начале арщакидской эпохи седел особой конструкции, имевших жесткий каркас и высокие луки (либо расположенные по углам седла выступы-«рога») {30}. Седло такого типф. позволяло катафракту иметь более глубокую и прочную посадку за счет наличия упоров в виде тех самых «рогов» или седельных лук и, таким образом, оставаться в седле во время нанесения своим тяжелым копьем удара по противнику.
§ 2. Защитное снаряжение
Что касается защитного снаряжения персидских воинов, то оно также было достаточно совершенным и эффективным. Наиболее полно в источниках представлен материал, касающийся защитной экипировки сасанидских всадников. Сюда, прежде всего, следует отнести длинную кольчугу, надежно защищавшую тело воина почти до самых колен. Хрестоматийным в данном отношении примером, своеобразным «наглядным пособием» по изучению снаряжения персидского катафракта является известная статуя тяжеловооруженного всадника в Так-и Бустане, изображающая, вероятно, шаханшаха Хосрова II (590–628). На ней четко видно, что кольчугой были защищены не только корпус воина, но и его руки, шея и большая часть лица.
Кроме того, персидский доспех мог быть изготовлен из небольших железных пластин, нашитых на тканевую основу. Упоминания о доспехах такого типа мы встречаем у Аммиана Марцеллина, отмечавшего, что персы «производили впечатление людей из железа: полоски железа, точно прилаженные по форме частей тела, одевали надежным покровом весь корпус» (Amm. Marc. XXIV. 2. 10); «железные бляшки так тесно охватывают все члены, что связки совершенно соответствовали движениям тела» (Amm. Marc. XXV. 1. 12); «при каждом движении тела тесно облегающие члены пластинки слепили глаза встречным» (Amm. Marc. XXIV. 6. 8). Аммиан сравнивает доспех персов с перьевым покровом птиц, отмечая его легкость и прочность (Amm. Marc. XXIV. 4. 15).
Его носили как всадники (Amm. Marc. XIX. 1. 2), так и пешие воины (Amm. Marc. XXIV. 2. 10; 4. 15; XXV. 1. 12). Описанный римским историком доспех изготавливался, судя по всему, по индивидуальному заказу и не очень стеснял движения персидского воина, что было очень важно в бою.
Характеристика персидского защитного снаряжения Аммианом в целом совпадает с той, что дают его современник Либаний, неоднократно упоминающий о наличии y персов железных доспехов (Liban. Or. XVIII. 206, 264, 265), и Феофилакт Симокатта (Theophyl. III. 14. 2). Антиохийский ритор, кроме того, указывает, что у персов (очевидно, представителей знати) доспехи были «богато изукрашены золотом» (Liban. Or. XVIII. 264).
Неотъемлемым элементом защитного снаряжения персидского воина являлся шлем. Шлемы персов имели в целом однотипную конструкцию и восходили к парфянским образцам, т. е. отличались высоким сводом и приплюснутой с боковых сторон формой. При виде сбоку верхняя часть сасанидского шлема имеет округлые очертания, при виде же спереди — остроконечную конфигурацию. Как правило, боевые наголовья персидских воинов состояли из двух железных скорлупообразных пластин, которые скреплялись друг с другом продольной, зачастую расширяющейся книзу полосой, укреплявшей и закрывавшей место их соединения. Кроме того, другая железная полоса образовывала нижнее основание персидского шлема, а третья шла по линии его поперечного сечения, создавая, таким образом, жесткий крестообразный в плане каркас, укреплявший шлем и служивший его прочной основой.
Шлемы знатных воинов, как и другие предметы их военной экипировки, украшались с помощью плюмажей, гребней, золотых и серебряных деталей (обычно на передней части основания шлема), гравировки, полированных бронзовых заклепок или тонких и также полированных бронзовых листов, накладывавшихся на боковые «скорлупки» шлема под железные полосы каркаса. В последнем случае листовые накладки, видимо, не только украшали шлем, но и предохраняли его от коррозии.
