Конкистадоры - Беркович Вера. Страница 42

Вечером испанцы устроили шумный пир и произвели артиллерийский салют. Грохот пушек слышался по всему городу, а меж стен дворца вспыхивали языки пламени. Дым валил как при извержении вулкана.

Ацтеки дрожали в суеверном страхе: грозные чужеземцы, об ужасных делах которых все уже были наслышаны, теперь находились в самом городе вместе со своим страшным оружием. Кортес всячески старался усилить этот страх и убедить ацтеков в сверхъестественной силе испанцев.

Беседа Кортеса с Монтесумой (из старинной мексиканской рукописи).

На следующий день главнокомандующий, взяв с собой четырех офицеров – Альварадо, Сандоваля, Веласкеса и Ордаса, а также нескольких воинов, отдал визит Монтесуме. Дворец повелителя ацтеков был так велик, что, по словам конкистадоров, на его плоской крыше можно было устроить турнир для тридцати рыцарей по всем правилам военного искусства. В его многочисленных дворах били прозрачные фонтаны. Вода, поступавшая по акведуку из водохранилища на склонах Чапультепека (по-ацтекски Гора кузнечиков), наполняла свыше сотни бассейнов этого грандиозного дворца. Этой же водой снабжался весь город. В местах, где акведук пересекал мосты, в нем были отверстия, из которых заполняли питьевой водой лодки, стоявшие внизу, а затем воду развозили по всему городу. На улицах было очень чисто – тысячи специальных смотрителей подметали их и поливали водой.

В залах дворца Монтесумы, на стенах, сложенных из благовонных пород дерева, висели драгоценные ткани, не уступавшие красотой прославленным фландрским гобеленам, звериные шкуры и великолепные украшения из птичьих перьев, изображавшие птиц, насекомых и цветы. Полы были покрыты циновками из пальмовых листьев, над жаровнями вился дымок благовонных курений. Испанцы, по словам хронистов, подробно описавших все это великолепие, едва могли поверить, что находятся в Новом Свете, в гостях у вождя варваров, а не в роскошном дворце утонченного восточного деспота.

Монтесума приветливо встретил Кортеса и его спутников и усадил их рядом с собой, к великому удивлению своих сановников, привыкших к рабской покорности. За исключением ближайших родственников Монтесумы, придворным полагалось стоять перед ним босыми, в простых грубых одеяниях, с низко склоненными головами.

Монтесума подробно расспрашивал Кортеса о странах и народах Европы, об их образе жизни, нравах и обычаях. Кортес же старался перевести разговор на религиозную тему.

– Великий государь земли восходящего солнца, чьим покорным слугой я являюсь, – говорил Кортес, – имеет законное право на все твои земли, но он пребывает вдали отсюда и не желает использовать свое право. Он ничего не требует от тебя и твоего народа, лишь чтобы вы для своей же пользы отказались от заблуждений и обратились к истинной вере, проповедовать которую он нас и прислал. Так знайте же, что ваша вера ложна, вы поклоняетесь мертвым изваяниям, сделанным руками человека, хотя ваши жрецы приписывают им божественные свойства, все эти идолы – дьявол в различных его ипостасях, и дьявол этот требует человеческих жертвоприношений. Он погубит тебя и твой народ, государь, и обречет твою душу на вечные муки. Есть только один единственный бог – создатель всего сущего. С чувством братской любви мой государь и повелитель призывает тебя и твой народ признать этого истинного бога и поклоняться ему. Мой государь хочет заключить с вами, для вашего же благополучия, вечный Союз и дружбу.

Кортес попытался также в своей речи изложить основы христианского учения, и Марина, в меру своего разумения, перевела его слова, однако хронист замечает, что эта прекрасная речь из-за наивного перевода потеряла свою убедительность и что темному уму варвара не было дано постичь великое учение Христа.

Монтесума не мог спокойно слушать Кортеса, поносившего его богов, и ответил ему, что готов заключить с потомками Кецалькоатля договор о дружбе, но пусть каждый народ поклоняется своим исконным богам. Боги ацтеков для него священны, они всегда были добры к его народу и не раз даровали ему победу над врагами и богатый урожай на полях.

Прошло целых четыре дня после прибытия испанцев в Теночтитлан, но Кортес все еще не наметил определенного плана действий. Он попросил у Монтесумы разрешения посетить храмы, рынок и несколько наиболее высоких точек столицы: ему хотелось с высоты птичьего полета обозреть все пространство, где вскоре должны будут развернуться бои. Ведь конкистадоры пришли сюда не для мирной жизни и развлечений, а для кровавой расправы над туземцами.

Повелитель ацтеков не отказал ему в просьбе и даже сам отправился в главный храм, чтобы показать его чужеземцам. Взяв с собою отряд воинов Кортес последовал за касиками. Сначала они посетили большую рыночную площадь Тлателолко в западном районе города. Здесь, по подсчетам испанцев, в рыночные дни собиралось не менее сорока тысяч человек (по свидетельству Суасо, даже до восьмидесяти тысяч) и продавалось огромное количество товаров.

Историк Клавигеро сообщает, что рыночная площадь была втрое больше площади в знаменитом испанском городе Саламанке. Свои товары здесь продавали люди, прибывшие со всех концов страны, – горшечники и ювелиры, рыбаки и земледельцы, охотники и садоводы, плетельщики корзин и столяры, ткачи и золотых дел мастера, живописцы и каменотесы, пекари и оружейники и многие другие искусные мастера.

То здесь, то там свое искусство демонстрировали жонглеры и акробаты. Эти чудесные артисты были такие ловкие и проворные, что Кортес потом отослал некоторых из них в подарок Папе Римскому.

На рыночной площади находилось здание, где вершили суд над преступниками и тут же приводили приговор в исполнение. На площади работали цирюльники, которые бритвами из обсидиана брили редкие бороды индейцев.

Ворота храма Уицилопочтли (со старинного рисунка).

Осмотрев рынок, испанцы направились к храму бога войны Уицилопочтли, находившемуся неподалеку. Храм этот представлял собой гигантскую усеченную пирамиду, точнее, пять усеченных пирамид, поставленных уступами друг на друга. Он был настоящей крепостью, окруженной высокой каменной стеной с четырьмя воротами. В обширном дворе стояли еще два десятка храмов. Тут же были размещены десять тысяч ацтекских воинов – гарнизон столицы, и над каждыми воротами крепости в особом помещении хранилось большое количество оружия.

На вершину храма, находившуюся на высоте тридцати пяти метров, вела грандиозная лестница в сто четырнадцать ступеней, состоявшая из пяти пролетов.

Поднявшись на один пролет, надо было по плоской террасе обогнуть пирамиду, чтобы попасть на следующий пролет лестницы. Таким образом, процессия, поднимавшаяся на вершину пирамиды, должна была обойти вокруг нее четыре раза.

Наверху испанцев встретил сам Монтесума, которого возносили на вершину в паланкине. А когда и Кортесу предложили сесть в паланкин, он с гордостью отклонил такую честь, сказав, что испанцы не ведают усталости и для них взобраться на такую высоту не представляет никакого труда.

С вершины пирамиды перед Кортесом открылась грандиозная панорама – город на острове посреди озера Тескоко в обрамлении горных цепей, многочисленные храмы, дома, каналы и дамбы. Отсюда Теночтитлан казался огромной крепостью, которую невозможно захватить извне.

На вершине пирамиды, посреди мощенной камнем площадки, находился жертвенник, а по бокам его две трехэтажные башни-святилища, перед которыми на алтаре горел священный огонь ацтеков. В храме находился огромный барабан змеиной кожи. Его удары сзывали народ на жертвоприношение и были сигналом, тревоги при нападении врага.

Кортес попросил разрешения посмотреть ацтекских богов в их святилищах. Монтесума сам провел испанцев в священнейшее место ацтеков – к идолу бога войны Уицилопочтли. Тело этого огромного истукана было покрыто золотом, обвито змеей из жемчуга и драгоценных камней, украшено цепями из золотых, серебряных сердец и черепов. В руках идол держал лук и стрелы. На алтаре, стоявшем перед ним, лежали на золотом блюде три только что вырванных человеческих сердца: кровожадный бог, по представлениям ацтеков, требовал постоянных жертвоприношений, и жрецы приносили ему в дар военнопленных, рабов и людей покоренных племен. Чтобы добыть как можно больше жертв, ацтеки часто устраивали военные набеги на соседние племена.