Пятеро и бэби - Дансер Лэйси. Страница 15

— О чем ты думаешь?

— О том, как сильно я хочу тебя, — честно признался Роберт. Тягучий низкий голос окутывал ее бархатным покрывалом цвета его страсти.

— Я тоже тебя хочу, — отозвалась Кейт, отставляя в сторону пустой бокал.

Время пришло. Ее тело знало дорогу любви. Сознание задолго до этой минуты признало право этого человека на ее любовь. Придвинувшись, Кейт забрала у него бокал и поставила на столик у них в изголовье.

— Почему же ты медлишь? Из-за того, что я рассказывала тебе раньше?

— Да. Частично. Но еще и потому, что не ты одна уже обжигалась в этой жизни. В моем сердце тоже остались шрамы, а ты проникаешь в такие его глубины, которые я считал уже навеки закрытыми. — Он взял ее лицо в ладони. — Мне трудно поверить, что ты настоящая. Рядом со мной всегда были совсем другие женщины. Я боюсь сделать что-нибудь не

так.

Не желая думать о том, что может случиться завтра, Кейт даже и не услышала его тревоги за будущее. Она ощущала и отзывалась только на этот миг — и на желание, что разгоралось в ней все жарче с каждой секундой.

— Никогда еще мне не было так хорошо. Никогда близость не казалась такой желанной.

Роберт готов был поверить ей, но и его, и ее прошлое возвращалось воспоминаниями.

— Может быть, все дело просто в атмосфере, в новизне?

— А может быть, все дело в том, что ты мне нужен, — возразила она. Ее губы замерли совсем близко от его. Голос звучал низко, чарующе. Он словно бы жил сам по себе, управлял ее мыслями, блокировал логику, обнажая лишь эмоции.

— Ты играешь с огнем.

— Отлично. Мне всегда хотелось совершить что-нибудь по-настоящему рискованное.

— Я не хочу причинить тебе боль. — Роберт притянул ее к себе. Соблазн ее приоткрытых губ лишал его последних сил. — Но и сам не хочу пострадать. Сейчас у меня не жизнь, а кавардак, и твое появление в ней все только услож… — окончание утонуло в ее поцелуе.

Кейт никогда в жизни сама не делала первый шаг. От ощущения власти над ним, собственного права взять инициативу захватывало дух. Ее ладони скользнули ему на плечи, прошлись по мощным мышцам под тонкой тканью рубашки. Он был твердым и жарким и чуть вздрагивал под ее руками, как будто прикосновение ее пальцев обжигало его. Мысль о том, что она может доставить ему наслаждение, придала ей храбрости. Чуть сжав зубы на его подбородке, она проложила дорожку из быстрых, легких поцелуев вниз, к вырезу рубашки. Жесткая поросль волос на груди защекотала губы.

Из горла Роберта вырвался глухой стон. У него было такое ощущение, будто это его соблазняют. Будоражащие фантазию образы вихрем закружились в его сознании, и руки обвились вокруг Кейт. Ее инициатива привносила в прелюдию остроту и яркость, которые ему не с чем было сравнить. Он и представить себе не мог, чтобы в женщине жила такая настойчивая, но нежная страсть.

— Осторожнее, Кейтлэнд, огонь разгорается, — шепнул он в черный шелк волос.

Кейт подняла голову. На ее губах играла улыбка, рожденная в садах Эдема.

— Знаю. Я люблю тебя. А ты?

— А ты не чувствуешь? — В качестве доказательства он прижал ее бедрами к ковру.

Она расхохоталась, запрокинув голову. Все Приводило ее в восторг — и собственная дерзость, и его откровенность.

— Намек понят.

— И что ты теперь будешь с этим делать? Не дав ей времени для ответа, он накрыл ее губы своими.

Сжигаемая страстью не меньше, чем он, Кейт отозвалась мгновенно. Его язык завладел ее ртом, уверенный и быстрый в жарких ласках. Но и она не уступала в познании любовных выпадов и отступлений. Кейт льнула к нему, глубоко вдыхая его запах, наслаждаясь ароматом любви, как наслаждалась перед тем ароматом его кожи. Когда его ладонь скользнула под ее блузку, она уже вся дрожала от предвкушения. Дразнящее прикосновение к соску вызвало мурашки на ее коже. Прерывисто вздохнув, она уронила голову ему на плечо. Его губы прильнули к ямочке на горле, обостряя все чувства, подпитывая желание, раскаляя страсть.

Роберт с трудом сдерживал себя. Но он превратит эти мгновения в нечто неземное, чего бы ему это ни стоило, в душе поклялся он. Слишком много страданий принес мир этой женщине. Он не станет еще одной ее потерей.

— Скажи, что ты этого хочешь, — шепнул он.

— Я… хочу, — хрипло отозвалась она.

— Со мной.

Кейт кивнула.

— Разве здесь есть еще кто-нибудь?

— Я очень рад, — пробормотал Роберт. Его пальцы нащупали застежку бюстгальтера, легко справились с ней. Нежные молочно-белые полушария, освещенные бликами каминного огня, легли в его ладони.

— О Боже, ты так прекрасна!

От нескрываемого благоговения в его голосе на ее глаза навернулись слезы, сверкнули капельками на щеках. Не отрывая ладоней от ее груди, не переставая ласкать соски, Роберт быстро наклонился, слизнул с лица солоноватую влагу.

Кейт застонала, выгнулась навстречу его рукам. Его губы продолжали блуждать по ее телу. Она на миг оцепенела — и тут же словно растаяла, растворилась в его объятиях. Ее ресницы упали, отгородив ее от внезапно вспыхнувшего перед глазами нестерпимо яркого света.

— На тебе так много всего надето. Та простыня сейчас была бы кстати.

— Неизменно разумная Кейт, — обдали его губы жаром матовую кожу груди.

Глаза Кейт вдруг распахнулись, неожиданное замечание рассеяло туман страсти.

— Я ничего не могу с этим поделать. Заслышав жалобную нотку, Роберт вскинул голову. Плоть изнывала, умоляя об удовлетворении, но он не замечал этого безмолвного крика. Сейчас для него важнее была Кейт, ее реакция.

— Я люблю тебя такой, какая ты есть. Я не все в тебе еще понял, но от твоего ума я в восторге. Он чертовски сексуален, — грубовато добавил Роберт.

Кейт заглянула ему в глаза, точно проверяя, говорит ли он правду.

— Ты мне не лжешь, — спустя секунду прошептала она.

— Нет. И не стану. Никогда.

— Мужчинам никогда не нравился мой ум. «Пародия на мужчину»… пожалуй, это самое мягкое из определений.

Он обвел взглядом совершенные формы прильнувшего к нему женского тела и хмыкнул.

— Радость моя, если то, что я вижу, — пародия хоть на что-нибудь, то тогда и слон — это не слон, а муравей.

Кейт рассмеялась.

— Ты просто прелесть!

— Это не комплимент для мужчины, — угрожающе прорычал он.

У Кейт это вызвало новый приступ смеха. Никогда еще ей не было так легко, словно душа ее впервые раскрылась навстречу счастью, и поток долго сдерживаемых эмоций хлынул наружу. Роберт притянул ее к себе, уткнулся носом в шею, пробежал губами по чувствительной коже горла, и смех Кейт превратился в судорожное хихиканье.

— Ой-ой, прекрати! Я боюсь щекотки! — верещала она, извиваясь как уж в попытке выскользнуть из его хватки.

Но все ее усилия вырваться оказались тщетны. Неожиданно смех утих; страсть налетела также внезапно, как ураган, накрывший горы. Вместо того чтобы отбиваться, Кейт теперь льнула к Роберту. Она вскинула руки, лихорадочными рывками расстегивая пуговицы его рубашки. Избавиться от брюк было сложнее, но через минуту она справилась и с этим.

Уложив Кейт на спину, Роберт заглянул ей в глаза. Он должен был знать наверняка. Ее молящий взгляд сказал ему больше, чем любые слова. Он приподнялся над Кейт на руках. Жесткий пол — не самое подходящее место для такой хрупкой фигурки. Кейт раскинулась в соблазнительной позе, приглашая его. Медленно, осторожно он вошел во влажное тепло. Ее улыбка была ему наградой, прикосновение рук — бесценным подарком.

— Ты не просто прекрасна, ты волшебна… — выдохнул он, не замедляя ритма.

— Только для тебя, — выдохнула в ответ Кейт.

Напряжение росло, сладость близкого взрыва заполнила все ее существо. Ресницы Кейт опустились:, мир сгустился до пьянящего чувства единства. Она была свободна, легче облачка, жарче огня, стремительней летнего ливня.

— Пожалуйста… Сейчас… — Она не услышала слетевшей с ее губ просьбы.

Но Роберт услышал. В тумане собственной страсти он уловил ее слова и отозвался на них. Последний мощный толчок взметнул их к желанной вершине.