Пятеро и бэби - Дансер Лэйси. Страница 23

— Ну-у, после ужина другое дело. Тогда уже не будет так интересно.

— Прекрати, Джои! — не выдержала наконец сестра. — Не хочешь, можешь не есть, а я голодна как волк.

— Ну и ешь, кто тебе мешает?! — презрительно парировал Джои.

Роберт повысил голос, чтобы Кейт услышала его среди этой перепалки.

— Наверное, я должен извиниться, что мы обрушились на твой дом, — виновато сказал он.

Кейт подцепила вилкой кусочек бифштекса. Ее почему-то забавлял весь этот хаос вокруг нее.

— Не стану утверждать, что выдержала бы подобное долго, но как смена атмосферы — очень даже неплохо, — отозвалась Кейт. Ее уже и не удивляла собственная искренность.

Роберт вскинул брови.

— Пожалуй, запишу-ка я это замечание в календарь — на всякий случай. Вдруг пригодится на будущее?

— Ой, па, ну не так уж мы и плохи, — пробурчал Джои.

— Ты и Цезаря заставил бы дрожать в его тоге, сынок!

Джоди прыснула со смеху. Кейт вслед за ней рассмеялась. Она чувствовала себя до нелепости юной, способной одной своей улыбкой сделать мир светлее и лучше. Глубокий смех Роберта ласкал, как прикосновение. Ей хотелось стать ближе к нему и детям, обнять их всех, несмотря на колючие шипы.

— Ну вот что! Сию же минуту принимайтесь за ужин, пока я и в самом деле не выяснила, что с нами сделает Бэби, если мы не тронем ее еду, — приказала она, напустив на себя суровый вид.

Три послушных «да, мэм» прозвучали в унисон, и они казались Кейт сладкой музыкой. Вот она, та семья, которой она была лишена… И Кейт была в восторге.

Кейт закрыла дверь своей спальни. Она и вспомнить не могла, чтобы когда-нибудь в жизни чувствовала себя такой счастливой и умиротворенной. Время перевалило за полночь, дом затих. Кейт надеялась, что детям понравятся их временные спальни. Комнаты для гостей были в доме предусмотрены, но ими до сих пор не пользовались. Программа Бэби в очередной раз подверглась проверке. Бэби-два застелила постели свежим бельем, оставила в ванных чистые полотенца — в общем, выполнила все известные ей правила гостеприимства.

Джои механическая прислуга пришлась по душе. А вот Джоди долго нерешительно топталась на пороге спальни, поглядывая на Кейт огромными голубыми глазами, словно хотела сказать: «Лучше бы ты сама со мной поговорила, чем присылать эти машины».

Кейт зябко поежилась, обхватила себя руками. Пугающее чувство неуверенности на миг вернулось к ней. Откуда ей знать, все ли она сделала правильно? Гости никогда еще не оставались у нее на ночь, а сама она если и задерживалась пару-тройку раз в доме друзей, то никак не могла вспомнить — что именно хозяева делали для ее удобства и делали ли вообще. Программа Бэби полностью, слово в слово, без единого дополнения была вычитана ею из книги. В то время Кейт интересовало только одно — создать совершенный дом, где учитывались бы любые непредвиденные случаи. Ни тогда, ни даже позже ей и в голову не приходило, что в один прекрасный день ей придется на практике проверить книжные знания Бэби.

Роберт бесшумно двинулся по коридору к комнате Кейт. Дети уже улеглись, но он не обольщался — особенно насчет Джоди. Не дай Бог до нее донесется хоть один звук — и она тут же подскочит, чтобы выяснить, что он задумал. Остановившись у закрытой двери в спальню Кейт, Роберт украдкой оглянулся. Он вовсе не стыдился отношений с Кейт, но не собирался демонстрировать их перед близнецами.

Роберт тихонько поскребся в дверь и нахмурился, не услышав ответа. Опасаясь поднимать шум, он не стал стучать громче, а попробовал повернуть ручку. Дверь тихо открылась, и Роберт заколебался, остановившись на пороге. В комнате было темно, и лишь матовая лампочка из душа рассеивала мрак. Кейт стояла у окна, обхватив себя руками. В этой ее позе угадывались неуверенность и боль. Роберт шагнул внутрь, бесшумно закрыл за собой дверь. Не спуская глаз с Кейт, осторожно приблизился.

— Я стучал, — пробормотал он у нее за спиной. И, обняв, тихонько привлек к себе. Он не был уверен, что она этого хочет, но удержаться не смог.

Кейт откинула голову, прижалась затылком к его груди. В тепле и силе Роберта таяли все непонятные, мучительные вопросы, занимавшие ее мысли.

— Я надеялась, что ты придешь. И сомневалась…

— Мне нужно было убедиться, что дети спят. — Роберт потерся подбородком о ее волосы. Сейчас ему хотелось только одного — стоять с ней вот так, обнявшись, в тишине. Долго-долго. — По сравнению с моими близнецами та гроза, что здесь бушевала, кажется небольшим дождичком. Просто не знаю — что я делал все эти годы? Не могу поверить, что был настолько слеп по отношению к собственным детям.

— Прошлое никто не может изменить. Ты их очень любишь. Теперь ты понял проблему и сумеешь найти выход из положения.

Он глубоко вздохнул.

— Хорошо бы, только не уверен — смогу ли я? До сегодняшнего дня я был неважным отцом. Хотелось бы мне заявить, что во всем виновата Люси… но это было бы ложью. — Он прижал ее к себе покрепче. — Знаешь, оказывается, так легко находить объяснения собственным недостаткам.

Кейт чуть повернула голову, заглянула ему в глаза. Его страдания, его боль становились ее собственными.

— Ты сам отдал детей матери?

Роберт не отвел взгляд.

— Нет, я хотел забрать их. И пытался этого. добиться, но судья передал опеку Люси. Затем Люси переехала на Западное побережье, и я подумал, что будет несправедливо каждые полгода срывать детей с места. Я старался видеться с ними как можно чаще, но они ведь учатся, а когда все-таки приезжали на каникулы, то я зачастую был так занят, что не мог уделить им достаточно внимания. — Роберту вспомнились первые годы после развода с Люси. — Когда мы решили поставить точку на нашем браке, близнецам только-только исполнилось по четыре года. И уже тогда они были чистым наказанием, но, честно говоря, меня всегда восхищала их энергия, их неистощимая выдумка. Люси как-то заявила, что они в меня. — Роберт усмехнулся, словно подшучивая над собственной отцовской гордостью. — Когда она это сказала, меня будто медалью наградили. Ей хотелось уколоть побольнее, а получилось наоборот. Я был так горд!

— Неудивительно. У тебя просто гениальные дети.

Он вернулся к насущным проблемам.

— Ага, вот только их гениальные проделки не оставляют никаких надежд на хорошее будущее.

Кейт пожала плечами.

— В достойной атмосфере все это может измениться.

— То есть?

— Ты должен забрать их. Разве суд в подобных случаях не учитывает желание детей?

— Ну, допустим, мне удалось бы получить опекунство. Но с чего ты решила, что у меня им будет лучше, чем у Люси? Ты ведь даже не знаешь, что она за человек. Все, что наговорили о ней близнецы, может быть плодом их фантазии.

— Опыт общения с детьми у меня крайне ограничен, а родительского и вовсе нет — и все же мне ясно как Божий день, что оборочки и рюши не для Джоди. По-настоящему любящая мать не может с этим не считаться, — уверенно отозвалась Кейт. — Джои сказал мне, что мать не принимает всерьез его увлечение компьютерами. Ей кажется, что он будет проводить время за играми — и все!

— Техника никогда не интересовала Люси.

— Да, но Джои-то интересует!

Кейт резко повернулась, стиснула его руки. Ей хотелось, чтобы Роберт ее понял, чтобы почувствовал ее тревогу за детей. Близнецам необходимо было больше, чем могла им предложить неизвестная ей Люси. Кейт вспомнила далекие годы своего детства, когда никому не было дела до ее души, когда никто не спросил, что же нужно ей самой. Больно становилось при мысли, что кто-то еще испытает на себе подобное. — Ты должен бороться за своих детей… пока не потерял их навсегда.

Роберт был потрясен, увидев выражение ее глаз. Такую глубину эмоций он видел в них, только когда Кейт рассказывала о своих компьютерах… или когда он любил ее. Он взял ее лицо в ладони.

— Но почему это для тебя так важно? Еще пару дней — и они исчезнут из твоей жизни. Помнишь наш договор? На два дня ты приезжаешь в Нью-Йорк и потом выносишь свое решение — будешь ты работать на нашу фирму или нет. Близнецы не имеют никакого отношения к твоей работе. Или к тому, что происходит между нами.