Кавказская война - Фадеев Ростислав Андреевич. Страница 53

Оставались непокоренными одни убыхи и джигеты, и те ненадолго.

По отъезде графа Евдокимова генерал Гейман, оставшись с отрядом на берегу, занялся сначала обеспечением своих сообщений. Путь с Гойтхского перевала к устью Туапсе был только пройден, но не раскрыт; даховский отряд приступил к разработке этой дороги. Но скоро необходимость ускорить выселение покорившихся шапсугов, которые, как все горцы, как бы ни клялись в исполнении условий, но без понуждения открытою силой не двигались, заставила его выступить вперед, к Псезуапсе. К 18 марта даховский отряд заставил шапсугов подняться и идти куда им приказано. Не видя сопротивления от убыхов, хотя он стоял на пограничной черте, предприимчивый генерал Гейман перешел реку Псезуапсе и двинулся вперед берегом, а далее по реке Шахе. Убыхи между тем давно уже готовились к сопротивлению; многочисленный сбор их занимал сильную позицию на речке Гадлике, в перерезе пути нашего наступления. В первый же день движения 18 марта генерал Гейман открыл неприятеля, стремительно атаковал его тремя колоннами и разбил наголову. Преследуя бегущих по пятам, даховский отряд на другой день, 19-го, занял бывшее укрепление Головинское. 25-го наши войска стояли в Соче, бывшем укреплении Навагинском. К реке Дагомыс приехал в отряд гаджи Дагамук-Берзек, о котором я упоминал, игравший некоторое время в наших глазах роль нового Шамиля. Убыхи, оставшись одни против русских и потерпев в первый же день войны на своей земле сильное поражение, потеряли последнюю надежду. Старшины их явились к генералу Гейману с изъявлением покорности. С замирением убыхов окружавшие их мелкие племена не могли больше сопротивляться.

Кавказ был завоеван, но оставалось еще выселить вновь сдавшиеся племена: операция, как вы видели, бывшая всегда гораздо затруднительнее самого покорения, особенно когда дело шло о людях, не испытавших еще бедствий войны, живших в неприступной местности, не тронутой покуда ни топором, ни лопатой, не знавших от века, что такое вторжение неприятеля. В таком положении были племена псхоу, ахчипсоу, аибго, джигеты, да и самые убыхи, кроме прибрежных, по земле которых прошло наше войско. Довольствоваться покорностью этих племен, не трогая их места, мы никак не могли. Три года мы ломили абадзехов, для того только, чтобы добраться наконец до берега и очистить его от неприятеля. Горцы на берегу, — это была новая кавказская война в перспективе, при первом пушечном выстреле на Черном море. Но для того чтобы выселить вновь покорившихся из их диких убежищ, надобно было стоять над ними с такою же силой, какая была бы потребна и без всяких предварительных условий замирения.

Великий князь главнокомандующий прибыл 2 апреля в Сочу. Его высочество принял изъявление покорности от старшин убыхов и всех их соседей, но тем не менее приказал ускорить приготовления предположенной экспедиции пятью концентрическими отрядами во вновь покорившуюся землю.

Это решение было основано на самых серьезных причинах и, впоследствии, было вполне оправдано событиями. Убыхи и джигеты покорились не силе, а панике, — и не даховскому отряду, а тем шести отрядам, которые сломили абадзехов и шапсугов и заранее внесли ужас в их души, — также тем приготовлениям, которые делались для нападения на них с юга, хорошо им известным. Но покуда масса войск стояла за горами, впечатление могло пройти, а силы даховского отряда были достаточны только для того, чтобы разбить скопище прибрежных горцев, если б оно напало на него, но ни в каком случае не для того, чтобы покорить и изгнать восставших убыхов, джигетов, ахчипсовцев и других. Для этого нужна была совсем иная пропорция войск. Попытки же сопротивления, при будущем выселении, можно было предвидеть наверное. Без достаточной силы мог произойти общий взрыв, последствия которого были бы очень опасны. Не надобно упускать из виду, что в это время берег Черного моря от Псезуапсе до Тамани был покрыт толпами горцев, ждавших судов для отправления в Турцию. Эти люди утратили почти все имущество, но каждый из них сохранил оружие и патроны, которые горец отдает только с жизнью. Под влиянием обуявшей их паники переселяющиеся горцы были покуда как стадо баранов; но нельзя было шутить с искрою, которая могла бы вдруг поджечь эти толпы. В это самое время и долго еще потом, до совершенного очищения края, сильнейшая интрига извне была направлена против наших успехов на Кавказе. Хотя турецкое правительство официально согласилось принять кавказских эмигрантов и сделало все распоряжения для того, но главнокомандующему было известно, что наши благоприятели не отчаялись в своих умыслах и осаждали турецкое правительство убеждениями отказать горцам в убежище и этим отказом отбросить назад в горы стеснившееся на берегу население; их поддерживали сотни европейских авантюристов, улетевших с восточного берега в чем были, при стремительном нашествии генерала Геймана. Нельзя было ручаться за турецкую политику. А при таком обороте дела, когда происходили еще перестрелки с разбойниками в Кубанской области, вновь отхлынувшие от берега толпы горцев были бы в первое время большим затруднением. И если бы в это время, за неимением с нашей стороны достаточных сил, вдруг возгорелась война за Псезуапсе, она могла вновь разлиться по Кавказу. Играть в азартную, когда дело шло об увенчании шестидесятилетних непомерных жертв и трудов, было более чем легкомысленно. Предположенное движение сосредоточенными силами должно было состояться, чтобы не подвергать риску, в последнюю минуту, всего свершенного дела.

Апрель прошел в приготовлениях. Северные отряды с киркой и лопатой прорывались из Кубанской области на южный склон, через занесенные снегом перевалы. В Абхазии собирались и грузились суда. В это время даховский отряд работал дорогу верх по Туапсе и на всякий случай устраивал кордонную убыхскую линию от устья Дагомыса до истока Шахе.

Первый из назначенных к наступлению отрядов — псхувский, генерала Шатилова, двинулся из укрепления Гагры в начале апреля, сначала разрабатывая дорогу по морскому берегу к Адлеру, а потом вверх по Бзыби к горному обществу Псху. 29 апреля высадился в Адлере (быв. укр. Св. Духа) кутаисский генерал-губернатор, князь Мирский, с отрядом, составленным из гренадерской дивизии; отрядные лошади были доставлены туда из Гагр по прибрежной дороге, разработанной генералом Шатиловым. Отряд занял позицию в урочище Акштырх посреди Адлера. Вновь прибывающие войска были распределены таким образом, чтобы твердо занять весь край и немедленно приступить к выселению горцев. Генерал Гейман был двинут с частью своих войск вверх по Соче, а потом к истокам Мзымты. В первых числах апреля хамышевский отряд, то есть правая колонна, направлявшийся на южный склон через перевал Белой, вошел в связь с даховским отрядом. Потом отряд генерала Граббе, средняя колонна, перевалился с Малой Лабы в Ахчипсоу. Великий князь главнокомандующий прибыл к войскам 6 апреля в гренадерский отряд (князя Мирского) на позицию Акштырх и на другой же день двинул авангард к урочищу Псага для разработки дороги по направлению к Ахчипсоу.

Между тем оказался вдруг тот именно поворот в мыслях вновь покорившихся, в предвидении которого великий князь решил не отменять предположенного сосредоточения войск. Как только горцы увидели, что грозившее им выселение, на которое они легко согласились, пока дело состояло в словах, обращается в неизбежную действительность, они снова взялись за оружие. Скопище отчаянных людей из всех племен сбежалось в недоступную долину Аибго и с помощью коренных жителей этой горной страны, всегда слывших разбойниками, загромоздили горные тропинки завалами и преградами путь генералу Шатилову. Псхувский отряд, разобрав дорогу и оставив свои тяжести, шел по назначению в долину Аибго и вдруг был неожиданно остановлен этим препятствием. Неоднократные попытки взять завалы силою не удались по причине чрезвычайно крепкой местности. Отряд понес чувствительную потерю и в продолжение 4 дней, от 7 до 11 мая, не мог сделать шагу вперед. Если бы прибрежный край не был уже занят несколькими отрядами, это сопротивление и успех мятежников неизменно произвели бы общий взрыв со всеми его последствиями. На Кавказе всегда было достаточно малейшего благоприятного случая, чтобы сейчас поднять дух горцев. При силах, занимавших край в начале мая, мимолетная неудача ничего не значила. Население везде было сдержано. 9 мая его высочество двинул в обход Аибго отряд под начальством генерала Батизатула. После слабого сопротивления обойденные горцы бросили завалы, и долина Аибго была занята. Наши колонны заставили везде туземное население бросить свои жилища и идти к морю, где ему предстоял путь или в Турцию, или в отведенные для поселений места.