Османская Турция. Быт, религия, культура - Льюис Рафаэла. Страница 2

Когда османы поняли, насколько богата и разобщена Европа, они продолжили свои завоевания, постепенно установив господство над Фракией и Балканами. После закрепления власти турок на завоеванных территориях улемы – ведущие богословы – приняли меры для учреждения административных органов на новых территориях, тем самым способствуя укреплению порядка и установлению стабильности, что способствовало, в свою очередь, обустройству населения и упрочению власти турок. Фактически к концу XIV века Османская империя владела в Европе большей территорией, чем в Азии. Однако в 1390 году султан Баязет начал завоевывать территории в Малой Азии. Его солдаты-мусульмане с неохотой сражались против единоверцев, которых они не могли грабить с чистой совестью, поэтому Баязет укрепил свою армию вассальными сербами и греками. Начав в первое десятилетие XV века активно завоевывать Малую Азию, в 1402 году он потерпел сокрушительное поражение близ Анкары от великого тюркского завоевателя Тимура. Это случилось за три четверти столетия до полного возвращения османами земель, которые они так быстро завоевали, но еще быстрее утратили.

Катастрофа при Анкаре, однако, существенно не отразилась на владениях османов в Европе, откуда в первой половине XV столетия они продолжили свое продвижение, но предстояло завоевать главный приз – Константинополь. Обессиленная потерей своих богатых провинций и соответственно налогов, лишенная возможности набирать солдат для армии из-за утраты Анатолии, Восточная Римская империя превратилась в жалкое государственное образование, окруженное могущественными и победоносными турками. Возможно, более всего империю ослабляли распри между католиками и православными, хотя в 1439 году император Иоанн VIII согласился признать верховенство папы и союз православной и католической церквей – он надеялся на помощь в отражении турок. Но византийское духовенство и набожные православные жители Константинополя яростно противились компромиссу с ненавистными католиками, считая это изменой православию. Даже накануне захвата города турками папа оставался главным врагом. В результате помощь христианских государей, направленная осажденному городу, оказалась абсолютно неадекватной. Когда в 1452 году Мехмет II завершил строительство крепости Румели Хисар, закрывшей доступ к Константинополю через Босфор, защитники города приготовились к своей последней битве. Мехмет II располагал первым в истории настоящим артиллерийским арсеналом – большим выбором бомбард и пушек – и, кроме того, огромной армией, включавшей рекрутов из Европы и Азии, 100 тысячами ополчения и сопровождения, в то время как население Константинополя составляло тогда около 60–70 тысяч человек, только 5 тысяч из которых были готовы сражаться. В ответ на отчаянную мольбу о помощи императора Константина папа направил к нему кардинала Исидора в сопровождении 200 солдат. Первое же упоминание кардиналом в соборе Святой Софии Декларации о Союзе и имени папы вызвало истошные крики прихожан: «Лучше турецкий тюрбан, чем папская тиара». Генуэзцы прислали 3 тысячи солдат, и Константин мужественно приготовился к отражению штурма. Однако численности его армии все еще не хватало, чтобы занять позиции по периметру стен города и восстановить их обрушение на ряде участков.

Город был обнесен тремя рядами стен со рвами между ними, заполненными водой, на стенах находились сторожевые башни, существовали широкие проходы для передвижения войск. Городские стены выдержали двадцать осад, но теперь войска были способны преодолеть их прочность. Вход в бухту Золотой Рог перегораживала большая цепь, протянувшаяся от берега к берегу. Ловким ходом Мехмета стала постройка деревянного настила, смазанного маслом, который тянулся от берега Босфора до речки, впадавшей в Золотой Рог. По настилу при помощи быков перетащили 70–80 турецких кораблей. Они прошли по речке в бухту, оказавшись по другую сторону от перегораживавшей ее цепи. Население Константинополя проснулось в пост на понедельник в 1453 году, чтобы увидеть жуткое зрелище передвижений вражеского флота уже у стен города.

Яростное сражение длилось несколько дней, но 29 мая Мехмет повелел начинать решающий штурм города с моря и суши. Наконец, в стенах были пробиты бреши, а император Константин погиб, защищая город. Греческие и итальянские солдаты, оставшиеся в западне между стенами, были перебиты, турки ворвались в город, где три дня занимались беспощадной резней и грабежами. Впрочем, их действия нанесли Константинополю меньший ущерб, чем его разорение крестоносцами. Затем Мехмет твердой рукой навел порядок и, к изумлению тех, кто ожидал, что город сровняют с землей, объявил о своем желании сделать Константинополь столицей империи.

Не следует думать, что турки во время захвата Константинополя выглядели дикими варварами: прекрасная столица Бурса свидетельствует об их незаурядных способностях в изящных искусствах и архитектуре. Нужно учесть также, что в течение целого столетия османы и византийцы соседствовали, между ними совершался культурный обмен и их объединяли матримониальные интересы, порой стороны оказывали друг другу военную помощь и вступали в союзы.

Одним из первых мероприятий Мехмета в новой столице, переименованной турками в Стамбул, стало возвращение в город населения. Многим беженцам гарантировали защиту имущества и свободу вероисповедания, тем не менее тысячи людей переселились в Адрианополь, Галлиполи и Анатолию. С другой стороны, тысячи людей переселили в город из Сербии, Албании и Греции, многих – в качестве рабов, иммигрантов, военнопленных и беженцев. Наибольшее число переселенцев составили анатолийские турки, которые были призваны стабилизировать здесь ситуацию. Эти турки расселились в городских районах, получивших названия от городов и деревень, из которых прибыли новые жители.

Мехмет отличался большой дальновидностью в государственных делах. Он следовал принципу византийских императоров и арабских халифов: разрешить различным религиозным общинам иметь своих собственных лидеров. Мехмет выбрал известного греческого священника на место патриарха греческой общины, освободил духовенство от налогов, даровал церкви полную автономию от государственной власти и свободу отправления религиозных обрядов. В Византии вся полнота власти над православными греками принадлежала императору, патриарх оставался его тенью. Эту традицию переняли и турки. Кроме того, Мехмет позволил главному раввину вести гражданские и религиозные дела еврейской общины.

Завоевания продолжались. К турецким владениям прибавились Босния, Герцеговина и Албания, а к 1460 году пала вся Греция. Затем настала очередь Крыма и Румынии; постепенно султан Селим I захватил Сирию и Египет. Между 1520-м и 1566 годами его сын Сулейман Великолепный (бывший современником Карла I, Франциска I, Генриха VIII, Елизаветы I, Льва XX, Колумба, Кортеса, Ралея и Дрейка) завоевал Белград, Родос, Венгрию, часть Месопотамии и Армении, Йемен, Аден и побережье Северной Африки. Как уже отмечалось, «он располагал даровитыми советниками, которых умел держать своей волей в повиновении и использовать благодаря своей мудрости». Нам хочется рассказать об Османской Турции именно в ее золотой век. В этой книге в основном будет описываться жизнь османских турок именно в этот период, поскольку тогда она была наиболее обеспеченной и безопасной. Однако правление Сулеймана стало водоразделом между эпохами. С его окончанием начался закат Османской империи. Сулейман первым установил режим капитуляций, то есть разрешение иностранцам пользоваться привилегиями собственной юрисдикции в пределах империи. Первоначально привилегии предоставлялись торговым компаниям, позднее властям любой страны, подданные которой имели достаточно важные интересы во владениях Османской Турции. Благодаря привилегиям иностранцы не подпадали под действие турецких законов и не платили налогов. Их дома и торговые предприятия пользовались иммунитетом, а аресты и высылки этих иностранцев могли осуществлять лишь послы соответствующих государств. Споры и конфликты между иностранцами разрешались их собственными консульскими судами по законам соответствующих стран. Немусульманские подданные Турции на службе у иностранцев могли получить аналогичный статус на основании консульских дипломов. На начальном этапе нарушения этих привилегий встречались крайне редко, поскольку землячества иностранцев были малочисленны и состояли главным образом из торговцев. Однако к середине XIX столетия этот режим капитуляций стал восприниматься как признак слабости Турции.