Миры внутри нас? - Дмитрук Михаил Алексеевич. Страница 11

— Если раскрутить свинцовый конус, — объясняет Охатрин, — то вокруг него возникнут оболочки из возбужденных микролептонов. Как сделать их видимыми? Рядом с конусом мы поставили так называемый черный ящик — камеру, внутренние стенки которой покрыты светопоглощающим слоем. Через прорезанную в ней узкую щель пропускали свет — внутри получался плоский световой поток. И когда конус снаружи начал вращаться, в этом потоке появились концентрические кольца. Они имели белый цвет и были хорошо видны на черном фоне. Их фотографировали аппаратом, объектив которого вставлен внутрь камеры. Причем размеры колец периодически изменялись. Диаметр и период колебаний кольцевых структур зависели от материала, из которого сделано вращающееся тело, от экранов, поставленных между ним и камерой, от силы магнитного поля…

Скептики сомневаются в чистоте этих экспериментов. А специалисты по биолокации давно уже используют их результаты на практике. Вот лишь один пример. Раньше исследователи колебались, можно ли доверять показаниям оператора, который работает в кабине автомобиля или самолета — ведь металл экранирует известные физические поля, способные вызвать поворот рамки. А теперь уверены: можно, ведь кабина не преграда для микролептонов, которые обладают огромной проникающей способностью.

Подводная разведка… с самолета

Исследователи считают, что окончательные выводы делать пока преждевременно. Проведенные ими расчеты и эксперименты требуют тщательной проверки. Пока их можно рассматривать лишь как подтверждение наиболее правдоподобной гипотезы о биолокации.

Мы не беремся судить, насколько она верна. Речь идет о другом. Хотя ученые до сих пор не пришли к единому мнению о природе феномена, сейчас уже никто не может отрицать его практическую ценность.

Разумеется, биолокация не лишена недостатков. Например, когда операторы ищут подземные воды, до 10 процентов скважин оказываются с недостаточным дебитом. А начатые по их указаниям выработки иногда вскрывают месторождения с низким содержанием металла в руде, которые непригодны для промышленного освоения.

Причин тут может быть несколько: низкая квалификация оператора, нарушение методики поисков, неграмотная интерпретация полученных данных. Поэтому руководители комиссии по проблеме биолокации СНИО считают, что массовое применение метода пока преждевременно. Чтобы избежать его дискредитации, работы должны вести специалисты высокого класса.

Но с другой стороны, известны и преимущества биолокации по сравнению с некоторыми другими методами. Часть мы уже называли — здесь же уместно упомянуть еще два, принципиальных. С помощью металлической рамки можно обнаружить месторождения на большой глубине, когда они перекрыты более молодыми отложениями и не «прощупываются» приборами. Например, в Норильском районе оператор С. Иогин определял границы рудных тел, расположенных в полутора километрах от поверхности земли. А Н. Сочеванов во время биолокационной съемки из автомобиля установил резкое различие между нефтеносной и пустой структурами на глубине 3–4 километров. Кроме того, операторы способны определять, из каких элементов состоит месторождение. Если к рамке присоединять осколки рудных минералов, то они служат своеобразными резонаторами, — вращение будет сильнее, когда искомый элемент есть в обнаруженных залежах. А с помощью пропитанной нефтью ткани можно оценить нефтеносность геологических структур…

— Я убежден, что у биолокации большое будущее, — сказал заслуженный деятель науки, доктор технических наук, профессор Московского авиационного института Борис Анатольевич Красюк, которого я попросил прокомментировать эти исследования. — Казалось бы, делать такой прогноз несерьезно: лозоискательство существует несколько тысячелетий, но широкого применения так и не нашло. Это объясняется главным недостатком метода — овладеть им способны не все, а людей с задатками операторов надо долго учить. Вот если бы создать техническое устройство, которое по этим принципам работает без человека… Впрочем, сейчас это вполне возможно — утверждаю это как специалист. В нашей стране уже разрабатываются приборы, которые будут фиксировать физические поля геологических структур вместо оператора. Возможен и другой вариант — фиксировать изменения в человеческом организме в местах биолокационных аномалий. Тогда оператором сможет стать любой — даже если он не умеет работать с рамкой. И такие приборы я считаю предпочтительнее, потому что они позволяют человеку развивать свои способности. Но в обоих случаях устройства будут фиксировать облака сверхлегких микрочастиц, тех самых, о которых говорит в своей гипотезе Охатрин. Впрочем, я считаю ее не гипотезой, а теорией: она подтверждается многочисленными экспериментами. Но окончательным доказательством стало бы создание приборов, заменяющих человека с рамкой.

Я сам много раз наблюдал работу операторов, — продолжает Борис Анатольевич, — видел, как подтверждаются их показания. И меня поразил такой факт: если к рамке присоединять электрические конденсаторы различной емкости, то ее можно настроить на поиски какого-то одного вида полезных ископаемых. Например, она будет реагировать на свинец и не будет — на медь, или наоборот. Кажется весьма заманчивым создать прибор, обладающий этим качеством. Расчеты показывают, что он позволит находить месторождения на большой глубине, когда залежи перекрыты более молодыми отложениями. Таких площадей в нашей стране миллионы квадратных километров, и они до сих пор практически не разведаны. Установив такой прибор на самолете, можно было бы осуществить эту давнюю мечту геологов. Кстати, такая аэросъемка стала бы эффективной и при поисках в шельфовой зоне золота и других минералов, а также рудных конкреций на дне океанов, что сейчас особенно актуально. Словом, биолокация сулит произвести настоящую революцию в геологии. И думаю, что она начнется уже в ближайшие годы.

…Эти исследования открывают новые перспективы не только в геологии, но и во многих других науках. Ведь исследователям удалось обнаружить не что иное, как материальные носители… эфира, которые искали ученые прошлых веков.

Формулы мироздания

Можно ли допустить, что идеи материальны? Что они существуют не только в нашем сознании, но и независимо от него? Как говорили древние, идеи витают в воздухе.

И так ли уж невероятно это предположение? В виде развернутой научной гипотезы оно было опубликовано в межвузовских сборниках за 1987 и 1988 годы, изданных Московским институтом народного хозяйства имени Г. В. Плеханова. Гипотеза нашла немало сторонников среди преподавателей, студентов и аспирантов. Наверное, заинтересует она и многих читателей. Предлагаем читателям беседу с автором гипотезы — физиком по образованию, доктором экономических наук, заведующим кафедрой статистики МИНХа, профессором Борисом Ивановичем Искаковым.

— Далеко не нова эта идея о материальности всех идей. Мудрецы Древней Индии говорили о различных уровнях материи. Из самой плотной, «грубой» материи «сотканы» предметы привычного нам видимого мира. А информация о них содержится в невидимом мире из разреженной, «тонкой» материи. Там же «витают» человеческие мысли и чувства. Платон, Аристотель и другие философы Древней Греции называли их эйдосами. Гегель тоже считал идеи материальными… Но современного ученого вряд ли могут удовлетворить умозрительные рассуждения философов прошлого — ему нужны экспериментальные доказательства. Наверное, именно они лежат в основе вашей гипотезы?

— Разумеется. Сейчас уже можно считать доказанным существование мировою лептонного газа (МЛГ), пронизывающего все тела во Вселенной и заполняющего «пустоту». Он состоит из сверхлегких микрочастиц с массой от 10^-40 до 10^-30 граммов. В научной литературе описано около десятка разновидностей таких частиц — это электроны, позитроны, мюоны, таоны, нейтрино… Но, судя по экспериментам советских ученых Охатрина и Сочеванова, сейчас уже можно говорить о сотне разновидностей, большинство из которых имеют еще меньшую массу. По сравнению с ядрами атомов лептоны настолько малы, что могут почти свободно пронизывать все предметы материального мира, подобно молекулам ветра, пролетающим сквозь ячейки рыбацких сетей.