Второй пол - де Бовуар Симона. Страница 92
Аналогия между женщиной и куклой сохраняется и в зрелом возрасте: французы в просторечии называют женщину «poupee» (кукла), англичане говорят о разнаряженной женщине, что она «dolled up» (как кукла).
эта общая для всех детей склонность к превращению себя в объект укрепляется. В каком–то смысле этому способствует кукла, но она не играет определяющую роль. Ведь мальчик тоже может любить игрушечного медведя, полишинеля и отождествлять себя с ним. Значение пениса и куклы определяется всем ходом жизни детей.
Итак, пассивность, которая является основной чертой «женственной» женщины, развивается в ней с первых лет жизни. Но было бы неверно утверждать, что такова природа женщины. В действительности это тот жизненный путь, который навязывают ей воспитатели и общество. Мальчику очень повезло: для того чтобы снискать уважение окружающих, он должен стремиться к самоутверждению. Он познает жизнь, свободно действуя в мире, — соперничает с другими мальчиками в суровости и независимости, презирает девчонок. Лазая по деревьям, сражаясь с товарищами, состязаясь с ними в буйных играх, он осознает свое тело как средство борьбы и покорения природы. Он гордится своими мускулами так же, как своим половым членом. Его силы равномерно распределяются между играми, спортом, борьбой, преодолением препятствий и испытаниями. В то же время он получает беспощадные уроки жестокости, учится переносить удары, превозмогать боль, сдерживать детские слезы. Он предприимчив, изобретателен и смел. Конечно, ему случается испытывать себя напоказ или терять веру в свою мужественность, и в связи с этим у него возникает немало проблем во взаимоотношениях со взрослыми и сверстниками, Но что особенно важно, так это то, что между свойственным ему стремлением обладать обращенным во внешний мир образом и желанием самоутверждаться в конкретных действиях нет принципиального противоречия. Его становление заключается в действии, в едином движении. Женщина, напротив, с раннего возраста переживает конфликт между своим независимым существованием и вторым «я». Ее учат, что для того, чтобы нравиться, нужно прикладывать усилия, нужно превратиться в предмет. Следовательно, она должна отказаться от своей независимости. С ней обращаются как с живой куклой, ей отказывают в свободе. Так зарождается порочный круг: чем меньше свободы ей предоставляется для того, чтобы понять, осознать и познать окружающий мир, тем меньше она осознает собственные возможности, тем меньше осмеливается утверждать себя как независимый субъект. Если бы ее подтолкнули на этом пути, в ней обнаружилась бы та же бьющая через край энергия, то же любопытство, тот же дух инициативы, та же смелость, что у мальчика. Это и случается иногда, когда девочку воспитывают как мальчика; в этом случае она избавлена от многих проблем 1.
1 По крайней мере в раннем возрасте. Однако в современном обществе конфликты, возникающие в подростковом возрасте, могут из–за этого усугубиться.
Интересно отметить, что именно таким образом отцы любят воспитывать дочерей, а женщинам, воспитанным мужчинами, не свойственны многие женские комплексы. Но в обществе не принято обращаться с девочками так же, как с мальчиками, Я знавала в одной деревне двух девочек трех и четырех лет, отец которых хотел, чтобы они носили штанишки. Все дети преследовали их, спрашивали: «Это девочки или мальчики?», пытались проверить это. Дело дошло до того, что девочки начали умолять, чтобы им позволили носить платья. Даже если родители допускают, чтобы девочка вела себя как мальчик, это будет шокировать окружающих ее людей: друзей, учителей, если только она не живет вдали от общества. Всегда найдутся тетушки, бабушки, кузины, которые ослабят влияние отца. Обычно он не играет большой роли в воспитании девочки. Одно из проклятий, тяготеющих над женщиной, заключается, по справедливому замечанию Мишле, в том, что в детстве ее воспитанием занимаются только женщины. Мальчика в раннем возрасте тоже воспитывает мать, но, во–первых, она относится к нему с большим уважением, чем к девочке, а во–вторых, он скоро выходит из–под ее влияния 1, в то время как девочку именно мать знакомит с особенностями женской жизни.
Ниже мы покажем, насколько сложны отношения матерей и дочерей; для матери дочь — это и ее второе «я», и посторонний человек; мать одновременно безудержно любит дочь и чувствует в ней врага. Она властно увлекает девочку на тот же путь, по которому прошла сама, и делает это как из сознательной гордости своим женским положением, так и из чувства мести. То же самое можно наблюдать у гомосексуалистов, игроков, наркоманов, то есть у всех тех, кто, принадлежа к какому–либо братству, с одной стороны, гордится этим, а с другой — тяготится; все они страстно стремятся привлечь в свое братство новых членов, Точно так же женщина, воспитывающая девочку, с усердием, к которому примешивается высокомерие и обида, стремится сделать из нее женщину по своему образу и подобию. Даже хорошая мать, искренне желающая добра дочери, обычно полагает, что самое разумное — это воспитать из нее «настоящую женщину», поскольку именно в таком качестве ей легче всего будет жить в обществе. Поэтому девочка дружит с девочками, обучается у учителя–женщины, живет в окружении женщин, как в гареме, читает книги и играет в игры, приобщающие ее к женской доле, постоянно слышит перлы женской мудрости, познает женские добродетели, учится стряпать и шить, вести хозяйство, а также наряжаться, кокетничать и скромничать. У нее неудобная и дорогая одежда, которую нужно Уметь аккуратно носить, замысловатая прическа, ей постоянно внушают правила хорошего тона; держись прямо, следи за своей
Конечно, из этого правила есть множество исключений, но мы не можем анализировать здесь роль матери в воспитании мальчика.
походкой. Чтобы быть привлекательной, ей приходится сдерживать естественные порывы, ей запрещают подражать мальчикам играть в слишком бурные игры, драться, Словом, от нее ждут, чтобы она, как и взрослые женщины, стала прислугой и кумиром. Сейчас, благодаря завоеваниям феминизма, становится все более и более обычным побуждать девочку учиться, заниматься спортом. Но если это у нее плохо получается, ее не осуждают так строго, как мальчика. Ей не так просто добиться успеха в жизни, потому что от нее требуют специфических свершений, по крайней мере от нее хотят, чтобы она, кроме всего прочего, оставалась женщиной, сохраняла женственность, В раннем детстве девочка без особых сожалений мирится со своей судьбой. Ребенок существует в мире игры и мечты; он играет в жизнь и в действия, а ведь когда речь идет о воображаемых поступках, понятия жизни и действия не поддаются четкому разграничению. Превосходство мальчика над девочкой компенсируется благодаря надеждам, которые девочка возлагает на свою будущую жизнь женщины и которые уже в детстве осуществляются в играх. Поскольку ей знаком лишь ее детский мир, ей кажется, что мать пользуется большим авторитетом, чем отец. Мир представляется ей чем–то вроде матриархата, она подражает матери, отождествляет себя с ней, иногда даже стремится поменяться с ней ролями. «Когда я буду большая, а ты маленькая», — часто говорит она ей. Кукла — это не только двойник девочки, это также ее ребенок. Эти две функции нисколько не противоречат друг другу, так как настоящий ребенок тоже представляет собой для матери alter ego. Ругая, наказывая, а затем утешая куклу, она одновременно защищается от матери и приобретает материнскую власть. Девочка олицетворяет обоих членов пары «мать — дочь». Она поверяет кукле свои тайны, воспитывает ее, утверждает над ней свою непререкаемую власть, иногда даже отрывает ей руки, бьет и мучает ее. Таким образом, благодаря кукле происходит утверждение внутреннего мира девочки, формируется ее отраженное восприятие самой себя. Часто девочка включает в свою воображаемую жизнь мать и вместе с ней играет в отца, мать и ребенка. Возникает воображаемая семья, в которой вообще нет мужчины. Но и тут дело вовсе не во врожденном, таинственном материнском инстинкте. Девочка видит, что детьми занимается мать, ей это внушают, это подтверждает весь ее детский опыт, рассказы, которые она слышит, книги, которые читает. Ее учат восхищаться богатством женщины — детьми, и кукла нужна именно для того, чтобы это богатство приняло осязаемые формы. Ей настойчиво внушают мысль о ее «призвании». Девочка знает, что у нее когда–нибудь будет ребенок. Кроме того, ей больше, чем мальчику, хочется знать, что у ребенка «внутри». По этим причинам ее чрезвычайно занимает тайна деторождения, Она скоро перестает верить в то, что детей находят в капусте или приносят аисты, В тех же случаях, когда в семье появляются другие дети, она быстро понимает, что младенцы зарождаются в чреве матери.