Зов ягуара - Гроф Станислав. Страница 79

— Мы собираемся в следующую пятницу в Биг-Суре, в доме Роберта, и останемся там на уикэнд, — сказала Лора. — Майкл и Таня согласились ночевать в куполе, который недавно построил Роберт, так что места хватит всем. Я на днях позвоню тебе и расскажу более подробно.

На пути к Абсолюту

— Давайте для начала помолчим несколько минут, — обратился Роберт к маленькой группе друзей, собравшихся в солнечный воскресный день в гостиной его просторного доме в Биг-Суре. — После многочисленных и ярких переживаний, увлекших нас в разных направлениях, это поможет нам собрать энергию воедино и сосредоточиться на беседе.

Все закрыли глаза и приняли позы медитации. Роберт не стал закрывать глаза — он глядел на друзей и думал о громадном интеллектуальном потенциале, собранном в этой группе.

Разные профессии и интересы, которые представляли собравшиеся, обещали богатый и продуктивный обмен мнениями. Лео Левенштейн — психиатр, ориентированный на биологический подход, обладает внушительными познаниями в области психологии и биохимии мозга. Скорее всего, он будет играть роль «адвоката дьявола» и внесет в группу будоражащую игру ума и противоречия. Если, конечно, полученные переживания не вызовут коренную перемену в его научном кредо. Изабель, психолог-юнгианец, представляет другой полюс спектра — психодуховный аспект человеческого сознания. Соко Масайоси, биолог, специалист по ДНК и генной инженерии, сможет внести в дискуссию новую струю, особенно когда речь зайдет о наследственной, коллективной, филогенетической и кармической памяти.

Вдобавок здесь есть несколько членов команды Эда. Помимо общего интереса к археологии, каждый из них имеет глубокие познания еще в какой-то области или интересное хобби, и это поможет задать обсуждению новые направления. Конек Майкла Кроуфорда — мифология и сравнительное религиоведение, а Таня живо интересуется шаманизмом. Мэт, компьютерный гений, может внести свежую струю в теоретические рассуждения о работе человеческого мозга. К тому же при необходимости он сумеет быстро найти нужную информацию в киберпространстве. Крис, специалист по голографии и лазерам, — очень ценный член команды, если учесть, какую важную роль играет голографическая модель в исследовании мозга и сознания.

Присутствие Эда стало для всех сюрпризом, а его интерес явно был следствием невероятных переживаний, связанных с черепом. То, что он смог непосредственно пережить спуск в Шибальбу, мифологический загробный мир древних майя, показывает, что знание особых состояний сознания важно и для археолога. Участие Эда и членов его группы будет недолгим, так как они все, кроме Мэта, через несколько недель возвращаются в Колумбию. Лора, подающий надежды антрополог, обладает уникальным опытом: ведь она провела несколько недель рядом с Баламом Ахау. А интересы самого Роберта лежат на стыке нескольких дисциплин — главным образом, сравнительной анатомии и психологии, нанотехники, компьютерного моделирования и искусственного интеллекта.

— Вчера в Доме Чинтамани все вы прошли через личные переживания, — сказал Роберт, завершая период безмолвной медитации. — Знаю, что многие из вас сначала возражали против названия «Круг мудрецов», — оно казалось вам слишком напыщенным и претенциозным. Да и сам я произносил его с легкой иронией. Но, надеюсь, после переживаний в Доме Чинтамани, вы согласитесь, что особые состояния сознания — это замечательный путь к знанию.

Многие из собравшихся закивали в знак согласия, и Роберт, довольный этим молчаливым одобрением, продолжал:

— Мы подумали, что было бы интересно посвятить последнюю на этой неделе беседу обсуждению наших переживаний и предпринять маленький «мозговой штурм». Нам нужно поговорить о многом: о природе переживаний и их возможных источниках, о том, что нового они открывают в понимании человеческой природы и природы реальности. Кто-нибудь готов начать?

Поскольку все медлили, Лора решила взять слово первой.

— Давайте я начну, раз уж мы с Робертом организовали эту встречу. К тому же я собирала всю информацию, — сказала она. — Собрать вас здесь нас побудило то, что две недели назад мы с Робертом провели в Доме Чинтамани необычайно яркий сеанс. Мы увидели очень убедительные картины из прошлых жизней, которые превратили нас из скептиков в людей, твердо верящих в вероятность перерождения. Вслед за этим последовала тантрийская часть наших переживаний: мы испытали слияние мужского и женского начал и воссоединение с божественным источником. Теперь я совсем по-новому понимаю слова из Упанишад: TAT ТВАМ АСИ — Ты есть То! Мысль, что каждый из нас тождествен божественному началу, Брахману, каким бы именем мы ни называли Всевышнего, уже не кажется мне такой абсурдной, как прежде. После этого переживания мы с Робертом не могли представить ничего более интересного, чем дальнейшее исследование этой области вместе с группой друзей.

— Искренне завидую, — шутливо посетовала Изабель. — Вы путешествовали в небесные миры, пережили единение со Всевышним, а мое странствие увлекло меня в противоположном направлении, в глубочайшие бездны преисподней.

— Мне очень жаль, — сказала Лора, вдруг почувствовав ответственность за переживание матери.

— Не волнуйся Лора, я шучу, — успокоила ее Изабель. — У меня нет абсолютно никаких причин жаловаться. Это было невероятное путешествие, и я не променяю его ни на что на свете! Оно началось с лабиринта подземных тоннелей, которые походили на канализационную систему какого-нибудь огромного города — Нью-Йорка, Парижа, Лондона или Токио. Потом начался спуск, и мне показалось, что я нахожусь в глубочайших недрах Земли. Это был мифологический мир, населенный громадными и странными архетипическими существами, похожими на чудовищное потомство греческой богини Геи: Ехидну, Тифона, Химеру и Цербера. Все они были наделены титанической энергией, наводящей на мысль о тектонических сдвигах, землетрясениях и извержениях вулканов.

— Жуткое, должно быть, было зрелище, — сочувственно заметила Лора, вспоминая свое грибное переживание в Колумбии, когда она побывала в подземном мире и увидела грозную архетипическую суть нефти.

— Вовсе нет, — возразила Изабель. — Я понимала, что они играют важную роль в процессе творения.

И она рассказала, что невольно ощутила большую признательность к этим смиренным созданиям, которые живут во тьме и терпеливо выполняют неблагодарную работу — управляют космической машиной. Изабель удивило, что они явно обрадовались ее приходу и с благодарностью приняли ее признательность и невысказанные похвалы. Привыкшие к тому, что все их боятся и отвергают, они, как дети, жаждали любви и одобрения.

— Как последовательница идей Юнга я, конечно, много знала об архетипических мирах и мифологических существах, но то, что я увидела их воочию, придало моим знаниям совершенно новое измерение. Мне было очень важно получить неоспоримое доказательство того, что мир архетипов действительно существует, представляет собой онтологическую реальность.

— Очевидно, наши переживания очень индивидуальны и отражают личные интересы каждого, — вступила в разговор Соко. — В моем не было никаких мифологических измерений, оно было почти полностью ограничено миром биологии. Я совершенно по-новому увидела разные виды живого. Ощущения были очень яркими, и мне не хватит времени, чтобы рассказать обо всем, что произошло.

— Может, ты приведешь нам хотя бы пару примеров? — попросила Лора, вспомнив о своем переживании с Баламом Ахау.

Соко согласилась и очень красочно поведала о том, как была гусеницей, пережившей превращение в бабочку: как плела кокон, как ее тело полностью растворилось и стало жидким, как эта жидкость затвердела и превратилась в бабочку и как она появилась на свет. В другой раз Соко явственно ощущала себя плотоядным растением, Венериной мухоловкой, переваривающей муху. Все детали этого переживания были абсолютно подлинными и достоверными, вплоть до того, что Соко чувствовала вкус проглоченных гусеницей листьев и мухи, растворяющейся в пищеварительном соке растения.