Просветление – не то, что ты думаешь - Горина Наталья. Страница 4

В:Получается, что обретя интеллектуальное понимание или даже испытав переживание единства как ищущие, мы не остаемся в этом состоянии. Почему ложное чувство авторства возвращается для ищущего и не возвращается для мудреца? Уэйн:Для ищущего ложное чувство авторства только засыпает ненадолго, для мудреца оно умирает совсем.

Тело остается

В:После Просветления вы видите тело как нечто, что просто присутствует здесь, но больше не отождествляете себя с ним?

Уэйн:Отождествление – коварное слово. Необходимо первичноеотождествление, чтобы вы могли функционировать. Если бы вы не знали, что это ваше тело, вы были бы неспособны поднести стакан с водой к губам – вы бы пролили воду на свой компьютер, поскольку для вас не было бы разницы между вами и компьютером! Это первичное,функциональное отождествление необходимо, и оно одинаково для всех человеческих существ.

Но иногда возникает вторичноеотождествление, которое я называю «авторством». Это ложное притязание, что происходящее через меня, через этот механизм тела-ума, – это моеавторское действие, что я источник происходящего. Это чувство, что я – независимый создатель, ответственный за присутствие или отсутствие мыслей, действий и эмоций. Это и есть то вторичное отождествление, с которым имеет дело Просветление.

Просветление – это полное растворение вторичного отождествления.

После Просветления мудрец продолжает функционировать и использовать личные местоимения. Он говорит: «Это мой дом, это моя семья, это моя собака, и т. д.», – и связывает эти вещи с собой, что необходимо, чтобы нормально функционировать. Таким образом, первичное отождествление остается, но вторичной вовлеченности, приписывающей авторство «моим» мыслям, «моим» действиям и «моим» эмоциям, больше нет. Именно вторичная вовлеченность вызывает чувство вины, когда все идет не так, или чувство гордости, когда все получается хорошо. Поэтому мудрец никогда не чувствует гордость или вину.

Можем ли мы познать истину?

В:Я почти ничего не знаю об этом Живом Учении. Это учение?

Уэйн:Это учение.

В:И как его практиковать? Это что-то, что можно делать? Уэйн:Живое Учение начинается с того, что ничто из того, что я говорю, не является Истиной.

В:Какой истиной? Уэйн:Абсолютной Истиной.

В:Потому что истины нет? Уэйн:Потому что любая концептуальная истина относительна – кто-то с ней согласится, кто-то не согласится. Все, что можно сказать, все, чему можно научить, двойственно по природе и может быть оспорено.

В:Все сказанное кем угодно? Уэйн:Все сказанное кем угодно.

В:Из-за ограничений языка? Уэйн:Из-за ограничений человеческого ума. Ум – инструмент двойственности. А Живое Учение указывает на недвойственное.

В:А опыт может быть Истиной? Уэйн:Опыт также двойствен по природе.

В:Значит, мы не можем испытать Абсолют, разве что только какие-то его грани?

Уэйн:Все, что воспринимается, является аспектом Истины. В этом Живом Учении мы называем Истину Сознанием – или вы можете называть ее Богом, Источником, Единостью, Единственностью, Христом, Дао – не важно, как вы ее назовете. Это указатели на Тотальность, аспектом которой является все. Таким образом, Истина может быть познана в своих аспектах, но не в Тотальности. Мы функционируем в двойственности, поэтому в относительной двойственности есть утверждения, которые мы называем либо истинными, либо ложными. Нужно всегда помнить, что это относительная оценка, не абсолютная.

Истинный Абсолют нельзя познать, нельзя пережить, кроме как в аспектах, то есть в проявленной Вселенной.

Возможно, у вас было глубокое переживание единения или присутствия. Мы называем такие переживания «духовными». Оно ощущается как тотальность, свобода, безграничность. Однако если вы можете его узнать, если вы можете его испытать, оно должно быть ограниченным. Мой гуру, Рамеш Балсекар, называет эти переживания «бесплатными пробниками» или «взглядами через забор», но это не Просветление. Именно это отличает данное учение от множества других, с которыми вы могли уже столкнуться. Оно говорит, что переживание единства – относительный опыт. Даже глубокое единение с Богом, пережитое вами, относительно и не является абсолютной Истиной, каким бы глубоким оно ни ощущалось. Даже глубочайший опыт – временный аспект Тотальности.

В:Мы живем в двойственном мире, наше восприятие двойственно. Как мы можем прикоснуться к чему-то, что за пределами двойственного? Уэйн:A-а! Это загадка мистиков и мистики. Мистик указывает на то, что вне относительного, и затем вы справедливо спрашиваете: «Как я могу выйти за пределы относительного?» И любой достойный мистик скажет, что вы не можете.Вы абсолютно никак не можете выйти за пределы относительного, однако тот же мистик в то же время скажет: «Я вышел за пределы относительного».

В:Разве мистик не скажет, что мы все находимся за пределами относительного? Уэйн:Это зависит от мистика! [смех] Потому что это все указатели, понимаете? Все эти относительные утверждения – несовершенные представления того, что нельзя представить. Вы можете представить лишь то, что существует как объект. А то, на что указывает мистик, – не объект, не вещь.

В:Но как тогда мы можем воспринимать это? Уэйн:Вы не можете воспринимать это!

В:Тогда как мы можем знать об этом? Вот что мне не понятно! Как вы вообще можете говорить об этом, если это нельзя воспринять, почувствовать, понять или увидеть?

Уэйн:Довольно нелепо, да? [смех] На самом деле я бы не стал говорить ни о чем подобном, если бы вы об этом не спрашивали.

Всегда существовали такие мистические учения, говорящие о том, что не может быть познано и о чем не может быть «сказано». Лао-цзы тысячи лет назад начал «Дао дэ цзин» с такой фразы: « Дао, которое может быть названо, – не истинное Дао».Это были его первые слова: Дао, которое может быть названо, – не истинное Дао!

В:Отличное заявление!

Уэйн:Но он не остановился на этом! Он не остановился на этом, потому что учение вызывается людьми, которые за ним приходят.

Истинные мистики никогда не торгуют на рынке своими идеями, потому что их идеи бесполезны. Они знают,что их идеи бесполезны. Как только они облекают их в слова, это уже не то. Они знают,что они не поставляют истины. Истины – валюта священников, раввинов и академиков, они владеют истинами. Они выходят и строят церкви, университеты и храмы, чтобы поставлять так называемые истины. По традиции мистики не связаны с подобными структурами, потому что им нечего продавать! Так что вы абсолютно правы, заключая, что все эти высказывания нелепы и странны. Однако вот мы здесь сидим вместе, и эти высказывания случаются как указатели на то, что существует вне границ достижения знания.

Высшее состояние

В:Вы хотите сказать, что есть что-то трансцендентное за пределами «меня»?

Уэйн:И да и нет. Говоря проще, то, что мы называем трансцендентностью, – это растворение того, что связано с входом в вовлеченность и выходом из нее. Когда то, что входит в вовлеченность и выходит из нее, растворяется, тогда вся проблема, весь вопрос, все растворяется вместе с ним. Поэтому нет никакого высшего состояния. Высшее состояние может существовать только по отношению к низшему состоянию. Когда вы избавляетесь от понятий высшего/низшего и продолжаете говорить о Трансцендентном, не остается ничего. В этом нет ничего доступного восприятию.

Относительность

В:Можно сказать, что кто-то подобный Рамане Махарши, пребывая в абсолютном состоянии, не затронут относительностью?