Ночь волчицы - Чуракова Оксана. Страница 15

Эдитус окинул взглядом широкое собрание. Он знал, как важна эта минута. Возможно, вслед за графом обратится и весь народ. Он поискал одобрение в глазах горожан. Но пока они смотрели просто с любопытством, а быть может, им не терпелось поскорее увидеть графа.

— Наш народ слишком долго обманывали. Мы, слепцы, ждали Мойру, которая не желала являться. Разве она пришла, когда враг был у наших дверей? Чем проявила она себя, когда нас терзали сомнения? Но наш Бог приходит к каждому, кто страдает, к каждому из нас, и потому нужно нести Его слово миру. Послушаем, что сказано в Писании о таинстве крещения, которое состоится сегодня: «И, приблизившись, Иисус сказал им: дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века». Это значит, что крещение — знак союза, который Бог заключил со своим народом. И как сказал Бог Христу: «Ты Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение», так и сегодня Он говорит вашему графу: «Ты Мое дитя, ты еще не знаешь этого, но Я усыновляю тебя, знаю твое имя и люблю вечной любовью».

Эдитус протянул руку к графу. Мерианд прошел по длинной дорожке, вокруг которой столпились граждане Мерикура. Над его головой были натянуты цветные полотна. В полумраке подходил он к епископу Эдитусу, который ждал его возле купели. Подойдя, граф опустился на одно колено и преклонил голову.

Снова раздались слова Эдитуса:

— Смиренно опусти голову, Мерианд Мор Прекрасный, и сними украшения. Возлюби то, что предал огню, и сожги то, что любил.

Граф снял украшения и одежду. Тогда Эдитус положил руку ему на плечо и повел к купели. Полуобнаженный Мерианд вошел в воду по пояс. Эдитус последовал за ним в купель, взял воду в горсть и полил ею лоб графа.

— Да благословит и да сохранит тебя Бог. Да не оставит он тебя на твоем пути, да осветит Он тебя Своим светом и Своей любовью.

Когда они вышли из купели, Эдитус увидел по глазам собравшихся, что они покорены. Послание любви, которое он приписывал своему Богу, дошло до жителей Темной Земли. Те, что считали, будто Мойра их бросила, обрели новую надежду и Бога, который протягивал им руку. Толпа радостно приветствовала графа, а Эдитус широко перекрестил всех собравшихся. Не бывало армии более сильной, чем та, что создается из вновь обращенных. Он уже поднял на бой народ Харкура, а теперь с именем Бога поднимет жителей Темной Земли.

А однажды и всю Гаэлию.

Когда вечером в маленькую харчевню на юге Галатии вошел охотник, все замолчали и с изумлением уставились на него. Их поразили не только следы крови на его лице и одежде, но и весь его странный вид. Охотник был весь одет в кожаное, за спиной у него висел длинный деревянный лук и полный стрел колчан, через плечо темная холщовая сумка, а лица почти не было видно под большим зеленым капюшоном. Но больше всего посетителей харчевни потрясло другое. На плечах незнакомца лежала туша большого серого волка.

Липкая шерсть, запачканная кровью, касалась кожаной куртки. Спереди свисали широкие лапы, а на свернутой шее зверя болталась голова.

Оправившись от удивления, хозяин харчевни направился к чужеземцу, нахмурив брови:

— Слушайте, вы это оставьте за дверью, понятно? Не то все мне тут перепачкаете.

Подходя к охотнику, хозяин заметил, что тот гораздо выше ростом, чем ему показалось. Он остановился в нескольких шагах от верзилы и подумал, что, может, и не стоило разговаривать с ним в таком тоне.

Незнакомец шумно втянул воздух, обвел взглядом посетителей и отступил на два шага. Потом толкнул бедром дверь, шагнул одной ногой за порог, легко наклонился и бросил зверя у входа.

Окровавленное тело глухо стукнулось о песок, словно мешок с землей. Охотник снова вошел в харчевню и уселся за пустой столик.

Хозяин судорожно глотнул, затем подошел к странному посетителю:

— Спасибо. Желаете что-нибудь выпить?

Он по-прежнему не мог разглядеть лица незнакомца. Толстый капюшон покрывал его непроницаемой тенью.

— Дай лучшего вина, — отозвался наконец посетитель, кладя ладони на стол.

Мало-помалу остальные занялись беседой, не обращая больше внимания на странного незнакомца. Однако среди них оказался один молодой галатийский крестьянин, чье любопытство так распалилось, что он не мог вернуться к своим занятиям. Он встал и подошел к незнакомцу на глазах у остальных встревоженных жителей.

— Можно к вам присесть? — спросил он, указав на стул напротив.

Охотник медленно поднял голову. Тут только блеснули его глаза. Такие же темные, как его одежда. И вновь скрылись под тенью капюшона.

— Пожалуйста.

У него был глухой мрачный голос, который выдавал, однако, человека воспитанного. Его речь была правильной, как у друидов или у галатийской знати.

Молодой крестьянин сел напротив и поставил на стол стакан, полный вина, который держал в руках. Выпил глоток и прищелкнул языком. Он хотел вести себя как ни в чем не бывало, несмотря на то что в глубине души робел перед этим охотником.

— Это волк? — спросил наконец молодой человек, кивнув в сторону двери.

— Мммм, — подтвердил незнакомец.

— Вы охотитесь на волков?

— Да.

— Зачем? Вы едите их?

Незнакомец покачал головой.

— Ради награды, — объяснил он.

— Какой награды?

Охотник вздохнул.

— Награды, — повторил он. — Вы не слышали про охоту на волков?

— Нет, — признался крестьянин.

Чужеземец вытер лицо. На его руках была земля и кровь, от него дурно пахло, он шумно дышал. Однако что-то неуловимое в его поведении выдавало в нем человека благородного происхождения. Он взял стакан, который хозяин, вернувшийся из кухни, протянул ему с недоверчивым видом. Сделал глоток, потом поставил вино на стол.

— Многие знатные господа в Галатии и даже в Темной Земле объявили охоту на волков, как это бывало во время бриттиан.

— И как это происходит?

— Охотники устраивают облавы на волков, а господа платят один золотой за волчонка, два за волчицу и четыре за волка. Говорят, этой зимой будут давать пять золотых за беременную волчицу.

— Но почему господа платят за волков?

— Как почему? Волк — свирепый плотоядный зверь. Первый враг человека и скота.

— Ну и что, достаточно иметь собак возле стада, — возразил крестьянин, — у нас так и заведено, и волки никогда не нападают на наш скот.

— Потому что в ваших краях их пока не так много. Но когда они расплодятся и им не будет хватать добычи, они придут в ваши селения. Если не ошибаюсь, волчица может за раз принести до тринадцати волчат. Скоро они заполонят всю округу и так разъярятся, что опустошат страну.

— Неужели они такие свирепые?

— Да. Рассказывают, что они нападают на людей, а особенно на детей, потому что любят нежное мясо. А поскольку они едят жаб, то укус у них ядовитый.

— Это правда? Значит, поэтому вы на них и охотитесь?

— Нет, — доверительно улыбнулся незнакомец. — Мне на это плевать. Я делаю это только ради золота.

Молодой крестьянин кивнул. Теперь ему не казалось это таким странным. Наступили суровые времена, и он тоже не отказался бы от лишнего золотого.

— Как вы на них охотитесь? — Его все более и более привлекал этот незнакомец.

— Ты никогда не слышал барда Гаса из Виня?

— Нет.

— А ведь он часто бывает в ваших краях. И в своих стихах рассказывает про охоту. Тебе надо его послушать. Никто так хорошо не рассказывает про волчью охоту. Про охоту с облавой, которую устраивают загонщики, но еще и про охоту в одиночку, какой занимаюсь я.

— И как же вы это делаете?

— Ты, однако, любопытен!

— Дело в том… Я был бы не прочь заработать золотой или два.

— Понимаю. Так вот, мне приходится одному ставить капканы, а иногда несколько дней лежать в засаде. Ты никогда не охотился?

— Нет.

— Тогда тебе может прийтись туго. Но если будешь упорен, тебя это увлечет. Ты знаешь, ничто так не горячит кровь, — прошептал незнакомец, подмигивая молодому человеку.