Тени утренней росы - Воронцова Татьяна. Страница 36

— Господи, а обратно-то как? — восклицает Мэдж.

Похоже, об этом она подумала впервые.

— Без паники, — говорит Нейл, вытирая пот со лба. — Мы почти у цели.

О, счастье! Мы ступаем на лестницу, у которой имеется ограждение — настоящая крепкая каменная стена. Не сговариваясь, опускаемся на ступеньки и некоторое время молча переводим дыхание, поглядывая по сторонам с победным видом альпинистов, совершивших восхождение на Чогори[37]->->. Хотя в нашем случае это не восхождение, а нисхождение. Тень от вершины спасает нас от солнечного удара, несколько глотков воды возвращают утраченный оптимизм.

— Уф! — выдохнула Мэдж, массируя усталые икры. — Поверить не могу, что я это сделала.

— Взгляни, — Нейл указал на склон соседней горы. — Видишь в скалах пещеры? Это монашеские кельи. К ним ведет тропа, такая узкая, что монахи, ступив с моста на склон, дальше были вынуждены передвигаться ползком. Да-да, на четвереньках.

— С камнями? — осведомился Том.

— Не думаю. Хотя все может быть.

— Ну ладно. — Том встал. Потянулся, поиграв бицепсами. — Ты привел нас сюда, в это живописное место, где нет ни одной живой души. Что дальше?

Он нервничал. Он находился в таком напряжении, что ему хватило бы одной искры, чтобы взорваться.

— Томми, — начала Мэдж.

Но он молча сжал ей плечо, продолжая в упор смотреть на Нейла.

— А ты чего хочешь, Том? — тихо спросил тот.

— Я тебя сюда не звал.

— И я тебя не звал. Вы сами решили пройтись вместе с нами до пещеры Иоанна Отшельника.

Мэдж посмотрела на меня большими испуганными глазами:

— Элен, что происходит? Я не хочу неприятностей.

Я успокаивающе улыбнулась.

— Ты здесь ни при чем, — сказал Том, по-прежнему крепко сжимая ее плечо. — Это только между нами. Не обращай внимания.

Окончательно напуганная, она вскочила со своего места.

— Том! — В ее голосе зазвенели истерические нотки. — Мы сейчас же идем назад.

— Опомнись, детка. — Он наконец посмотрел ей в лицо. — Никто, кроме тебя, не психует.

Он сказал правду. Мы с Нейлом спокойно сидели на ступенях. Я — потому, что не видела смысла в собственном вмешательстве; он — потому, что считал, что время еще не пришло.

— Тогда объясните мне, что происходит, — потребовала Мэдж. — В конце концов, я пришла сюда вместе с вами и хочу уйти отсюда живой и невредимой.

— Так и будет, — подал голос Нейл.

— Да? А почему же вы… почему…

— Почему мы — что?

— Не знаю. — Она прикусила губу. Опять посмотрела на меня. — Элен, скажи мне, что все в порядке.

— Я тебе говорю: все в порядке, — заверил ее отважный Том. — К тому же ты со мной. Что может случиться, когда ты со мной?

— Действительно, — фыркнул Нейл. — Не думаешь же ты, что такому доходяге, как я, под силу разложить такого молодца, как Том.

— Эй, — окликнул Том, и его пристальный взгляд заставил Нейла медленно подняться на ноги. — Кончай это дерьмо, ясно? Ты сам нарвался в прошлый раз. Ты знаешь, что ты сделал, не заставляй меня тебе напоминать.

— Это была плохая идея, — признал Нейл. — Но я извинился. Сразу же. Ты не расслышал?

Эта ситуация начала нервировать и меня. Ноздри у Тома раздулись, на щеках обозначились желваки. Мне снова вспомнились его слова: «Ты будешь делать то, что я скажу… вот так-то, ирландская шлюха…» Вспомнился тихий стон, который Нейл тотчас же подавил. А ведь Том — серьезный противник. Даже без Дега и без того, третьего. Не напрасно ли Нейл затеял эту игру?

— Ну так мы тебе ничего и не сделали. Хотя могли бы.

— Втроем-то? — усмехнулся Нейл. — Еще бы.

— Зря не сделали. Надо было. Теперь сам вижу, что надо.

— Да. Но как ты справедливо заметил еще при первой нашей встрече, с тех пор обстоятельства изменились. Согласен?

Слушая их диалог, Мэдж встревоженно переводила взгляд с одного на другого, но больше не выступала. Кажется, до нее наконец дошло.

— Хочешь разобраться со мной? — расправил плечи Том. Скептическая улыбка, горячая кровь. — Давай, я не против. Хоть сейчас.

Пуская дым из ноздрей, Нейл рассматривал его с холодным любопытством.

— Разобраться — значит помахаться? А может, сначала посмотрим пещеру и монастырь?

Том, похоже, растерялся. Он уже настроился на драку. Ему не терпелось расставить все по местам, и он не понимал, почему Нейл, который только что открытым текстом заявил, что хочет того же самого, теперь откладывает дело на неопределенный срок. Я же ни минуты не сомневалась в том, что он так поступит. Изощренное устройство его сознания предполагало именно такой подход.

Пещера Иоанна Отшельника, в отличие от грота Аркудия, узкая, сырая и холодная. Темным тоннелем она уходит в недра горы, и весь дневной свет остается за вашей спиной. Хорошо, если не навсегда. Споткнувшись в кромешной тьме, я хватаюсь за влажную скользкую стену и тут же отдергиваю руку.

— А здесь есть кто-нибудь? — слышится голос Мэдж. — Змеи, например.

— Летучие мыши, — отвечает жестокосердный Нейл.

Взвизгнув, Мэдж натыкается на меня в темноте, ощупью отыскивает мою руку и уже не отпускает.

Идти приходится под горочку, очень медленно и осторожно.

Внезапно впереди вспыхивают и гаснут два маленьких тусклых огонька. Как будто луч света отразился от зеркал. На секунду свисающие сверху сталактиты оказываются подсвечены зеленым, а затем все снова погружается в непроглядную тьму.

— Что это было? — спрашивает Мэдж дрожащим голосом.

Я чувствую, как ее ладонь в моей руке становится влажной от страха. Кожа покрывается мурашками.

— Где? — спрашиваю я с притворным удивлением.

— Там, впереди. Ты разве не видела? Только что. Будто чьи-то глаза… А вдруг там хищный зверь — кошка или шакал? Я читала, на Крите водятся дикие кошки…

Но я знаю, что там нет ни кошки, ни шакала.

— Том, а ты видел?

— Я смотрел в другую сторону, — проворчал замыкающий колонну Том.

— Если бы здесь была дикая кошка, я узнал бы об этом первым, — усмехнулся невидимый во мраке Нейл. И предупредил: — Внимание, я включаю фонарик.

— У тебя есть фонарик? Господи! — возмутилась Мэдж. — Почему же ты сразу его не включил?

— Это было бы ошибкой. Каждый маг должен помнить: главное — привести публику в надлежащее состояние сознания.

— Фигляр, — прошипел Том.

Темноту прорезает белый луч карманного фонарика, и становятся видны высокие своды пещеры, гирлянды сталактитов, черные наплывы на стенах, покатый земляной пол.

— Смотрите сюда.

Луч света выхватывает из чернильной тьмы высокий, от пола до потолка, фигурный столб. Или колонну. Какую-то рукотворную вертикаль, подпирающую свод. Медленно скользит сверху вниз, потом снизу вверх, давая нам разглядеть высеченную в камне гигантскую фигуру человека… фигуру монаха… Руки, молитвенно сложенные на груди. Складки рясы. Худое изможденное лицо с плотно сжатым ртом и прикрытыми веками.

— Это не скульптура,— говорит Нейл, стоя у ног монаха и освещая его фонариком. — Согласно преданию, в момент исхода души преподобного Иоанна из тела сталагмит, находившийся в непосредственной близости от его ложа, сросся со сталактитом, и вместе они образовали человеческую фигуру, которую мы с вами сейчас и видим. Запечатленный лик.

В почтительном молчании мы разглядываем фигуру, как выяснилось, отнюдь не рукотворную. Сталактит и сталагмит, сотворившие чудо в стиле Эль Греко.

— Нужно обладать богатым воображением, чтобы увидеть в этом монаха, — заметил Том с сарказмом. — Воображением ирландца.

— Перестань, — одернула его Мэдж. — Конечно, это монах.

— Да ладно тебе, детка. Среди твоих прабабушек, может, тоже были ирландцы, которые видят фею под каждым кустом?

— Фэйри, — поправил Нейл. — Обитатели волшебных холмов называются фэйри или сиды[38]->->.

— А здесь, на Крите, какая нечисть водилась?

— Известно какая. Куреты[39]->-> и корибанты. Являясь автохтонами[40]->->, они, полагаю, и поныне тут. Желаешь убедиться?