Интеллигентный сталкер - Грошев Николай Геннадьевич. Страница 83

Сталкер коснулся сильной груди и ощутил как под его пальцами, прогибается толстая кожа. Она осталась прежней, но вот под ней, теперь не было мышц. Где он нажал, там так и осталась вмятина. Полтергейст сварился изнутри.

— Прости меня. — Прошептал сталкер. Почему-то, ему было очень плохо, на глаза наворачивались непрошенные слёзы. — Прости, я не мог поступить иначе. Прощай, брат.

Он поднял винтовку и расстрелял пять патронов один за другим в лицо монстра, как и он умевшего подчинять себе Сеть. Очень крепкий череп полностью разнесло только после пятой пули. Что ж, иначе нельзя. Как он объяснит свою победу? Да знаете, я тут как-то с утра просыпаюсь и на те — аномалиями электрическими управлять умею, а монстра значит, вот электричеством и поджарил…, а как вы думаете, ребята, сегодня снег пойдёт густой или не очень? А они с перепугу в него постреливать начнут. Или просто пойдут посмотреть, чего там, на улице — зомби не шумят? Да и не вернутся.

— Ребята! — Позвал он. — Спускайтесь, почтим память полтергейста минутой молчания.

Первым слез Серый и первым делом тупо уставился на тушу обезглавленного монстра. Гигант перегородил половину, довольно большой комнаты. Когда спустилась Оля, он всё ещё молчал. Но уже не смотрел на труп, а держал под прицелом двери.

— Вот это круто. — Оля уважительно кивнула сталкеру. — Никогда не слышала, что бы полтергейста вот так запросто пришибли, да так быстро. Ты ему башку нахер снёс!

— Он электрический, кстати был. — Обронил Серый.

— А я думаю, что за синий свет внизу полыхает! Они же пули отбивать умеют, огненного свалить можно, а такого мало кто способен… — Ольга, вдруг подскочила к сталкеру обняла его и сняв шлем, поцеловала в щёку, шепнув. — Вернёмся, я тебе кое-что покажу.

Девушка ласково куснула сталкера за ухо и крепко прижалась к нему грудью.

— Вы охренели? — Возмутился Серый. — Что за любовные игры? Вы где бля? Крыша поехала? Ольга, мать твою, ну-ка отойди от парня. Включайте фонарики, мать вашу…

Хихикнув девушка отошла, нацепила шлем и подняла свой небольшой скорострельный автомат. Больше не разговаривая, группа двинулась внутрь, сначала в одну дверь. Спортсмен первый, остальные прикрывают. Ничего особенного они не нашли. Несколько мертвецов, им прострелили головы. Одному даже, до того как он успел подняться. Другому, пришлось башку буквально снести: голова в решето, а он ни как не успокоится. Крысы путались под ногами, но агрессии не проявляли. Аномалия обнаружилась одна на весь, в общем-то, небольшой комплекс. И та смехотворная. Лужа бешено бурлящей зелёной кислоты. Правда, она перекрыла половину большой комнаты и пару раз плюнула длинными струями своего едкого содержимого, но в целом была безопасна и даже полезна. Освещала комнату своим зеленоватым сиянием. Оставить жизнь или хотя бы подраниться на такой аномалии мог только новичок не оперившийся или тупой мутант. Ничего опасного не было, кроме, трёх существ, чьи запахи Спортсмен учуял, едва вошёл сюда. Их нашли в самом конце, уже обойдя почти весь комплекс и разжившись десятком артефактов, три из которых переносить можно было только в специальных контейнерах — фонило от них как от реактора. Нашли даже несколько разбитых научных аппаратов, в которых было кое-что интересное. Впрочем, решили не брать — они и так неплохой урожай собрали. Не считая артефактов, нашли меленький арсенал, сотрудниками лаборатории даже не вскрытый, когда случилась катастрофа. Наверное, померли до того как смогли до него добраться. А может, перепугались так, что ударились в панику. А в Зоне паника — квинтэссенция смерти. Да и не помог бы бедолагам такой арсенал. Три автомата, рюкзачок пистолетов и ещё один патронов. Их забрали. Спортсмен, снова доказал, что и такая погоняла ему в самый раз: оба рюкзака, нёс так словно они не весили ничего. Они обследовали лабораторию по всей площади. Выглядела она странно: всё разбито, запущено — это ладно, но вот длинные и очень глубокие полосы в стенах. Их будто чьи-то когти оставили. Кое-где был проломлен пол (и даже стены), будто по нему били чем-то или кто-то шёл, вбивая свои ноги в мрамор. Да, мраморный грязный пол. Ещё одна особенность, много странных пятен из просыпанного камня, перемолотого в мелкую крошку. Но опасности больше вроде бы не было. Обычное дело в Зоне: опасности, нету, всё чисто. И оп-па — одни трупы лежат. Не совсем значит чисто было.

Проблемы всё же возникли, только в самом конце осмотра лаборатории.

Они вошли уже все троя в комнату, когда обратили внимание на три странных предмета.

— Смотри Спортсмен, что за хрень? — Серый скользнул лучом фонаря по первому предмету. Остановил луч, что-то подкрутил на фонаре и диаметр освещаемого пространства сильно вырос, за счёт снижения дальности. Нечто неподвижно стояло.

— Горгулья??? — Оля даже автомат чуть опустила. — Это какого хера у научников три горгульи стоят? Серый, ты что-нибудь понимаешь?

— Нихера. Я не знаю, что это и зачем… Может для красоты припёрли?

— Ага, директор местный, бля! Идиотизм! Пойдемте-ка отсюда, у меня предчувствие плохое. Не спроста эта херь здесь. Помните следы когтей на стенах? У них по три когтя.

У горгулий и правда, было по три пальца, на скрещенных на груди руках и по три внушительных когтя на них. Уродливые бошки, острыми подбородками лежали на этих руках. Крылья полу расправлены: Спортсмен такие, где-то уже видел.

— Они точь-в-точь, как на соборе католическом. Видел как-то. — Серый спиной двинулся к выходу. — Ольга ты права, лучше свалим, пока они не ожили, ха-ха.

Шутка не удалась. Никто не поддержал нервный, деланный смех бандита. Троица поспешила вернуться к выходу. В этой комнате даже маленький сейф, кем-то брошенный на пол, вскрывать не стали. Вообще, осматривать ничего не стали, в этой последней комнате. Всех тревожило мрачное тягостное предчувствие. И не зря.

Они почти вернулись, когда услышали тяжёлый стук и скрежет камня.

— Что за нахер? — Ольга развернулась со скоростью полёта пули.

— Горгульи ожили. — Ухмыльнулся белый как мел Серый. — Кто останется, да бы спасти остальных геройской смертью?

— Иди к чёрту, придурок. Бежим!

В дверях возникло прелюбопытное существо. Каменная горгулья, с человека ростом, мерно шагала, на тонких почти собачьих лапах. Пол под ней трескался, суставы скрежетали, роняя на пол каменную крошку. Всё остальное тело при этом было неподвижно. Войдя внутрь, тварь открыла пасть, подняла веки. Под ними обнаружились каменные глаза: просто два круга в щербинках. Каждое движение, даже подъём век, сопровождал скрежет и выпадение каменной крошки. Автоматы сталкеров выпустили по обойме. Высекая искры пули отлетали, не причиняя монстру вреда. Одна срикошетила, аккурат Серому в ляжку. Бывалый сталкер взвыл, но не упал. Горгулья подняла когтистую лапу и меланхолично продолжила движение. За её спиной пронзительно скрипели ещё две.

— Бегите. Прикрою. — Спортсмен положил один из рюкзаков, который нёс в руке на пол и ухватил винтовку двумя руками.

— Не гони. — Она указала пальцем на Серого, перезаряжавшего ствол. Он сам этого движения, определявшего его на роль героической жертвы, не видел. — Сможем спастись.

В ответ Спортсмен просто повернулся спиной и выстрелил. Пушечная пуля сталкерской поделки, произвела внушительный результат. Поднятая конечность горгульи отвалилась. Рухнув на пол она разлетелась на несколько кусков и эти куски тут же потеряв форму осыпались горкой мелкой каменной крошки. Монстр замер, скрипанул шеей, глядя на культю, и покачнулся: собратья врезались ему в спину. Горгулья, не пожелала подвинуться наоборот, упёрлась обоими ногами. Две другие, тупо ломились вперёд, ломая крылья собрата. Спортсмен развернулся и подхватив рюкзак побежал за стремительно отступавшими товарищами. Ну, Ольгу уже не видно было, а Серый ковылял впереди. Добрая девушка Оля, не собиралась помирать, спасая каких-то там Серых. Она уже стучала сапожками по скобам лестницы: умница девочка.

Оставив винтовку болтаться на плече, сталкер подхватил Серого под локоть и потащил вперёд. До лестницы, Серый буквально долетел, скрипя зубами от боли в простреленной ноге и вывернутой руке. Спортсмен так торопился, что кое-где просто поднимал его в воздух. Учитывая, что держал под локоть, получалось весьма болезненно.