Сломанная корона - Астахов Андрей Львович. Страница 16

Глава шестая.

Джармен Крейг

Перед самым восходом я вернулся в «Добрый приют» и сразу отправился на конюшню. Конюх, еще не протрезвевший со вчерашнего вечера, начал со мной заигрывать и порывался мне помочь, но я сунул ему пару монет, и парень исчез с глаз долой. Ариа, естественно, приняла меня за Марику и попробовала показать характер, но я быстро описал моей лошадке ситуацию. Надо было видеть выражение ее глаз в те минуты! То, что со мной случилось, вызвало шок даже у лошади. Впрочем, Ариа оказалась умницей, и все, что она себе позволила – это тихое недовольное ржание, в котором я разобрал слово «извращенец». Еще через четверть часа я покинул Лоэле и поехал на юго-восток. Мой путь лежал туда, где сходились границы Авернуа, Рокара и Империи, и где, согласно карте, находилась зловещая Далканда. Однако перед тем, как отправиться на поиски топаза из короны, я решил все же заехать в Орморк и попытаться ангажировать Тогу на совместную поездку в Далканду.

Два дня я провел в маленькой гостинице на дороге из Лоэле в Фиран. Ел, спал, набирался сил и привыкал к своему новому телу. Я никак не мог привыкнуть к тому, что я женщина, пусть даже и такая эффектная. Это меня пугало, честно признаюсь. Было во всем этом что-то противоестественное. Мне казалось, что окружающие меня люди видят мое истинное «я», хотя я понимал, что все эти страхи лишь плод моего воображения. Парни из соседней деревни, посещавшие бар гостиницы по вечерам, увидев меня, начинали улыбаться и строить глазки, хозяйка заведения, полная улыбчивая женщина-лансанка, сразу прониклась ко мне самой горячей симпатией и называла меня не иначе, как «милочка» и «цветочек». Похоже, даже мои клыки и вертикальные зрачки нисколько ее не пугали. Чтобы привыкнуть к своему новому облику, я попросил у хозяйки зеркало, и мой каприз был немедленно исполнен. Я провел перед зеркалом довольно много времени, разглядывая себя, и это параноидальное самоизучение вызывало самые ехидные шуточки Марики.

– Осташов, ты эротоман и фетишист! – заявила она мне. – Я знаю, почему ты это делаешь. Это тебя возбуждает.

– Марика, а как бы ты себя повела, если бы тебя вселили в мужское тело? Вот бы посмотреть.

– Милый, если бы я из красавицы девушки превратилась в кривоногое волосатое и дурно пахнущее существо с волосами на подбородке и грубым голосом, я бы сошла с ума от горя.

– Странно, многие женщины жалеют, что не родились мужчинами.

– Да что ты говоришь! Наверное, ты имеешь в виду тех дурнушек, которые были обделены мужским вниманием? Я не из них, так что я вполне счастлива от того, что я женщина.

– Наверное, и мне придется считать себя счастливым.

– Осташов, ты неблагодарный поросенок. Подумай сам – кто еще может похвастать тем, что побывал и мужчиной, и женщиной? Жизнь дала тебе уникальный шанс, а ты…

– Ну, не скромничай, дорогая, у тебя тоже есть возможность чувствовать в себе мужчину не временами, а постоянно.

– Ненавижу, когда ты говоришь пошлости.

– Я правду говорю. И еще, я никак не могу разобраться, кто я – мужчина или женщина.

– Да? – Марика засмеялась. – Тогда сними рубашку и посмотри еще раз внимательно.

– Ненавижу, когда ты говоришь пошлости.

– Мы друг друга стоим, любимый. Кстати, у меня сошел лак с ногтей. Не пора ли нам заняться маникюром?

– А я вот думаю, не постричься ли мне, – сказал я, убирая с лица упавшие волосы. – Длинные волосы – это, конечно, очень красиво, но ужасно неудобно.

– Ты мне сам говорил в постели, что у меня чудесная шевелюра, и тебе очень нравится зарываться в нее лицом. – Марика помолчала. – А теперь ты хочешь нас изуродовать. Все мужчины жуткие эгоисты и лицемеры.

– А все женщины страдают нарциссизмом.

– Неправильный вывод, дорогой. Не все, только такие красивые, как я. Где наш лак для ногтей?

Я пожал плечами. Не умею я спорить с женщинами, вот хоть ты тресни. И еще, в глубине души я понимал, что Марика права. Уж если я оказался в такой нелепой ситуации, то надо поступать по старому как мир правилу – расслабиться и получить удовольствие. Женщинам надо уступать. Тем более, что ногти у меня действительно облезли.

Ясным субботним утром я выехал из гостиницы и направился в Орморк. Здесь многое изменилось – вход в периметр уже не охранялся, над воротами остался только один флаг, имперский. Я въехал внутрь периметра, спешился, привязал Арию к коновязи и пошел искать Тогу.

Палаточный городок был почти пуст. Возле одной из палаток я заметил молодого мага, дававшего указания двум людомедам. На мой вопрос, где мне искать Тогу, маг махнул в рукой в сторону небольшого сборного домика в центре лагеря – прежде этого домика тут не было. Я наградил мага голливудской улыбкой и направился к домику. На душе стало как-то хорошо: Тога здесь, очень скоро я с ним увижусь и…

И черт его знает, как Тога отреагирует на мой новый имидж.

Я поднялся на крыльцо, дернул за ручку двери, но она была заперта. На мгновение мне почудился за дверью какой-то шум, а потом стало тихо. Я постучался, прислушался, но не услышал ничего. Подождав с полминуты, я постучался еще раз. За дверью раздались шаги, лязгнул засов, и я увидел моего казанского друга. Вид у него был слегка заспанный и недовольный. В первое мгновение он меня не узнал, а потом радостно улыбнулся.

– Марика? – спросил он, сделав шаг назад. – Ты? Вот те на!

– Не ожидал? – Я игриво помахал Тоге рукой, шагнул в прихожую. – Ты один?

– Дорогой, кто там? – раздался из комнаты томный женский голос.

Я застыл на месте. Тога смущенно опустил глаза. В дверях появилась Саффрон Ле Ло. Она была в очень сексуальном белом шелковом халатике, и весь ее облик говорил о том, что ночь она провела бурно и содержательно. Мне все стало ясно. Ай да Тога, ай да тихоня!

– Это Марика, – представил меня Тога.

– Проминж? – Глаза Саффрон подернулись льдистым холодом. – С каких это пор проминжи не соблюдают субординацию?

– Простите, миледи, – сказал я, с трудом пересиливая смех, – но у меня к мастеру Тоге срочное дело. Я бы хотела с ним переговорить, и если можно наедине.

– Тайны – от меня? – Температура взгляда Саффрон упала до абсолютного нуля. – Ты многое себе позволяешь, вампироморф.

– Саффрон, дело в том, что Марика близкая подруга моего лучшего друга, мессира Алекто, – заговорил Тога. Он начал волноваться, и его речь сразу стала неразборчивой. – Наверное, есть новости от него.

– Того самого Алекто? – Саффрон смерила меня оценивающим взглядом, в котором явно читалось: «Хочешь сказать, что ты, проминж, смогла заинтересовать парня, которого не могла заинтересовать я? Хм, очень интересно!» – Хорошо. Я пойду, приму душ. Надеюсь, к моему приходу вы решите все вопросы.

– А где Леха? – спросил Тога, едва Саффрон оставила нас. – И как тебе самой удалось…

– Может, выйдем на воздух? – предложил я. – Мне очень многое тебе надо сказать. А твоя… а Саффрон может вернуться.

– Хорошо.

Мы вышли на улицу, и Тога тут же уставился на меня с тревожным ожиданием.

– Слушай, Мейсон, – начал я, – ты только не падай в обморок, но дело в том, что я и есть Леха.

– Так, – сказал Тога после долгой паузы. – Теперь поподробнее.

Я начал рассказывать. Поскольку я попытался изложить во всех подробностях все, что случилось со мной с того момента, как я отправился в Корман-Эш и встретился там с Эрдалем и до событий в архиве Корунны, рассказ у меня получился длинный, сбивчивый и излишне перегруженный деталями. Тога выслушал меня молча, время от времени почесывая затылок. Взгляд у него был сосредоточенный, внимательный, понимающий и сочувствующий – именно такой взгляд бывает у психиатра, когда он выслушивает бред своих пациентов.