Сломанная корона - Астахов Андрей Львович. Страница 28

– Помнишь лекции по истории магии? Профессор Альберик Дидимер рассказывал нам про некромантию. Он говорил, что можно оживить уже мертвое тело, и тогда получится обычный зомби. А вот если лишить души живого человека, он превратится в даонайн-хельда.

– Не вижу особой разницы.

– Я тоже, – признался Крейг. – Похоже, нам не попасть вглубь города, эти ребята нас не пропустят.

– Вывод второй: давай поищем другой путь.

Мы поехали вдоль канала и четверть часа спустя оказались у другого моста, точной копии первого, но нас опять ждала неудача – не успели мы проехать по мосту и углубиться в город, как из куч песка по обочинам улицы начали лезть вооруженные зомбаки, да еще в таком количестве, что мы тут же ретировались обратно. Для очистки совести я предложил Крейгу проехать еще дальше вдоль канала, хотя уже достаточно ясно просек ситуацию и представлял, что будет дальше. Я не ошибся, мы нашли третий мост и третий проход вглубь города, но опять нам преградили дорогу даонайн-хельды, и мы снова вернулись за пограничный ров.

– Труба дело, – сказал мне Крейг. – Тебе очень нужно проехать к тем башням?

– Очень. Это вопрос жизни и смерти.

– Мы не проедем, разве не видишь?

– Вижу. – Чтобы сорвать свою злость и проверить еще одну догадку, я поднял здоровенный булыжник и запустил им в толпу жмуров, собравшуюся на противоположной стороне моста. Несколько мертвецов свалились, как сбитые шаром кегли, но остальные даже не шелохнулись, продолжая стоять с оружием наготове. – Видишь, они не могут покинуть пределы города. Магия Интэ-Харон удерживает их в границах Далканды. Это хорошо.

– А что ж хорошего? – искренне удивился Крейг. – Мы все равно не можем проехать.

– Стой здесь, – сказал я, спешился и подошел к краю рва. За минувшие века канал настолько занесло песком, что глубина его уменьшилась до нескольких метров.

– Что ты собралась делать? – встревожено спросил Крейг.

– Хочу проверить одну догадку, – сказал я и начал спускаться в канал.

Мне понадобилось не больше минуты, чтобы пересечь ров. Выбравшись на другую сторону, я увидел, что мертвецы по-прежнему неподвижно стоят у моста и не обращают на меня никакого внимания. И еще, я заметил, что перстень Детекции Магии сменил цвет с оранжевого на бледно-желтый. Меня охватила такая радость, что петь захотелось.

– Давай сюда! – крикнул я Крейгу и помахал рукой. – Не бойся!

Крейг не стал колебаться – мигом спешился и спрыгнул в ров. Как я и предполагал, даонайн-хельды никак на него не отреагировали и продолжали тупо стоять у моста.

– Клянусь Инферно! – Крейг смотрел на меня влюбленными глазами. – Как ты догадалась?

– Вспомнила о Паутине. Когда я смотрела на город со скал, то увидела, что улицы расходятся от башен радиально, как нити паутины. Магия Интэ-Харон, действующая в городе, направленная – она векторами расходится по этой самой Паутине и поднимает мертвецов. Если я правильно все поняла, даонайн-хельды не могут сойти с магических векторов, так что мы вполне сможем пробраться к центру, к башням, если пойдем не по магистральным улицам, а напрямик через руины.

– Какая ты умная, Марика! – вздохнул Крейг. – Я бы не догадался.

– Молодец, зайка! – похвалила меня Марика. – Башка у тебя варит.

– Стараюсь, – ответил я обоим сразу.

Моя теория сработала. Мы пробирались по развалинам Далканды к башням и видели, как заполняют улицы города поднятые магией мертвецы. Зрелище было жуткое – даонайн-хельдов были тысячи. Они вереницами двигались по улицам мертвого города, разыскивая наглых чужаков, вторгшихся в охраняемый ими город, но ни один из жмуров даже не шагнул за обочину тянувшихся от башен магистральных улиц. Я заметил, что вооруженные мертвяки даже не смотрят в нашу сторону – наверняка они могли видеть только те объекты, которые засвечены магией Интэ-Харон. И еще, мне стало ясно, что генератор магии, расположенный в белых башнях, обладает невероятной мощностью, если смог за считанные часы поднять из небытия целую армию. Пока нас с Крейгом не засекли, но что будет, когда мы подойдем к этому генератору совсем близко? На нас мигом навалится целая армия, и мы не уйдем из Далканды живыми. Полбеды, если просто разорвут и сожрут, гораздо хуже, если мы присоединимся к этому воинству нежити и будем вот так же ковылять по мертвым улицам – пустые, иссушенные солнцем бездушные куклы, ужасные шедевры некромантского искусства. Крейг будто угадал мои мысли.

– Если нас обнаружат, нам конец, – шепнул он.

– Не обнаружат, – буркнул я, перебираясь через очередную кучу развалин. – Осталось совсем немного.

– Сколько их! – прошептал Крейг. – Их же тут тысячи.

– Сдается мне, что вся исчезнувшая армия принца Тарри вышла нас встретить. И это, похоже, всего лишь первая группа встречающих. А в башнях нас может ждать кое-что похуже. Ведь кто-то же управляет этой братией.

– Марика, – решился Крейг. – Сейчас такой момент, что я просто не могу этого не сказать.

– Что еще у тебя? – спросил я.

– Марика, я прошу твоей руки. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

– Тебе не кажется, что момент для предложения не очень удачный?

– Не кажется. Другого может просто не быть. Только умоляю тебя: не говори сразу «нет»! Подумай, не спеши. Твой ответ или убьет меня, или вернет к жизни. – Крейг встал передо мной на колени, раскрыл объятия. Поскольку все это происходило на самом верху огромной кучи мусора, все это смотрелось со стороны наверняка забавно. – Я не смогу без тебя жить. Я понял, что ты единственная женщина, которую я любил и люблю. Я готов на все ради тебя и сделаю все, чтобы ты была счастливой. Я небогат, но кое-какая собственность у меня имеется. Мой отец оставил мне небольшое наследство, усадьбу недалеко от Жуайе и пять тысяч дукатов годовой ренты. Так что я смогу обеспечить нам безбедную жизнь. Все, что я имею, я брошу к твоим ногам. Мне все равно, что у тебя кто-то был после меня, что ты любила другого – я люблю тебя так, как никто и никогда тебя не полюбит! Вот, – Крейг снял с шеи висевшее на цепочке золотое колечко очень простой работы, протянул мне. – Это обручальное кольцо моей покойной матери. Я дал себе слово, что надену его на палец только той женщины, с которой буду готов прожить всю жизнь. Это кольцо твое, Марика. Если ты не примешь моего предложения, я выброшу его в эти руины и никогда, до самой смерти, даже не посмотрю на другую женщину. Моя жизнь принадлежит только тебе, моя Марика.

Он ждал ответа. А у меня появился сильнейший соблазн рассказать ему правду. Кто я, что я, и как мы с моей милой вампиршей стали одним целым.

– Не смей! – шепнула Марика.

– Он ведь не отстанет. Посмотри на его глаза.

– Придумай что-нибудь, прошу тебя. Ты же умный.

– Джармен, – я улыбнулся парню, шагнул к нему и поцеловал в щеку (черт, думал ли я когда-нибудь, что придется целоваться с мужчиной?) – Я очень тронута твоими словами. Я вижу, что ты действительно меня любишь, и я это очень ценю. Но, клянусь Инферно, ты выбрал очень неудачный момент. Давай поговорим обо всем позже.

– Марика, я хочу знать сейчас.

– Джармен, я должна выполнить очень важную миссию, – сказал я, глядя парню в глаза. – От того, справлюсь я или нет, зависит не только наша с тобой судьба, но и судьбы целых народов и стран. И я сейчас не могу думать о себе, о тебе, о нашей… любви. Но обещаю, если я справлюсь, и мое задание будет выполнено, я… – тут я вздохнул, поскольку мне внезапно перестало хватать воздуха, – я стану твоей женой.

– Да! – просиял Крейг.

– Нет! – взвизгнула Марика. – Осташов, дрянь такая, дебил…

– Да, Джармен, – продолжал я, стараясь не вникать в значение эпитетов, которыми щедро награждала меня разъяренная вампирша. – Но сейчас нам надо идти. И если ты еще раз заговоришь со мной о любви, мы расстанемся с тобой навсегда.

– Я… я понял! – Крейг был готов упасть передо мной на колени. – Я все понял, жизнь моя.