Война за "Асгард" - Бенедиктов Кирилл Станиславович. Страница 28

— Например, в Таиланде? — спросил Джеймс равнодушно.

— В том числе и в Таиланде. — Ли позволил себе слабый намек на улыбку. — Я рад, что господин Паркер понимает меня с полуслова.

Еще бы мне тебя не понять, подумал Ки-Брас. Несмотря на бурные события последних пятнадцати лет, “золотой треугольник” по-прежнему оставался ядовитым источником героина и других производных опия, расползавшихся отсюда по всему миру. Решительные операции Службы генетического контроля значительно сократили численность населения в этих местах: сотни тысяч кхмеров, мяо и горных тайцев были погружены на транспортные суда и вывезены в зону строительства Стены, где для каждого находилась работа. Но полностью прочесать джунгли оказалось невозможно, и по прошествии нескольких месяцев из горных укрытий, из подземных нор и бог знает еще каких тайников выползли уцелевшие. Как муравьи, пережившие пожар муравейника, принимаются вновь выполнять свои функции, ни на шаг не отступая от заложенной природой программы, обитатели “золотого треугольника” восстановили выжженные плантации и засеяли их семенами мака. Затем появились люди из триад. Необъяснимым образом триады пережили глобальные чистки сороковых годов почти без потерь, сохранив свое былое влияние в тех сферах, где они всегда играли ключевую роль, и упрочив ее в новых для себя областях бизнеса, таких, как торговля водой. Охраняемые мрачными низкорослыми автоматчиками караваны вновь потянулись по горным тропам, и смертоносный механизм “золотого треугольника” заработал в прежнем ритме. На склонах гор в специальных углублениях скапливалась дождевая вода, и, хотя пить ее было нельзя, для полива ее употребляли. Затем, несколько лет назад, выяснилось, что маки, взращенные на такой воде, мутируют и теряют ряд свойств, необходимых для приготовления качественного опия. Стоимость тайского героина на мировых наркобиржах резко упала, и тогда триады установили в горах несколько модулей гидроочистки. По-видимому, именно это и имел в виду Ли, говоря о партнерских отношениях Тонга с людьми, занимающимися “сельским хозяйством”.

— Итак, — продолжал между тем доктор Амадеус Ли, — будем исходить из того, что некоторые наши клиенты заинтересованы в развитии бизнеса, не пользующегося благорасположением международной юстиции. В этой непростой ситуации им приходится идти на всякие ухищрения, которые, несомненно, известны вам, господин Паркер.

— Ну разумеется, — сказал Джеймс. — Все же я попросил бы вас, дружище, высказываться как можно менее обтекаемо и без обиняков. Мы тут не в адвокатской конторе, а у меня нет в кармане ордера на допрос. Говорите прямо — речь идет о производстве, транспортировке и сбыте наркотиков.

Тонг снова захихикал. По подбородку у него стекала коричневая струйка соевого соуса.

— Как угодно. — Выражение лица маленького доктора Ли не изменилось. — Для моего рассказа важна та стадия производственного процесса, которую вы назвали “транспортировкой”.

— Ну-ка, ну-ка. — Ки-Брас поощрительно поднял брови. — Как же теперь перевозят героин ?

— Господин Паркер, речь идет об очень крупном бизнесе. Наш сегодняшний разговор вообще стал возможен лишь потому, что мой уважаемый партнер, господин Тонг, дал вам наилучшие рекомендации и уверил меня, что вы, вне всякого сомнения, человек слова. Однако, в полной мере осознавая ту ответственность, которая лежит на мне как на представителе серьезных деловых кругов, я вынужден просить вас оказать мне честь поклясться клятвой Зеленого Дракона в присутствии господина Тонга. Вы должны дать клятву, что никогда и ни при каких обстоятельствах не используете информацию, полученную от меня и от господина Тонга в этой комнате, для того, чтобы помешать нашему бизнесу. Информация, которой мы собираемся поделиться с вами, имеет огромную ценность как для вас, так и для всей вашей цивилизации. Но мы поделимся ею только при том условии, что вы никогда не станете препятствовать нам в осуществлении наших целей — ни делом, ни словом.

— Старина, — сказал Ки-Брас, — да вы меня сейчас до смерти перепугаете.

Ему действительно было не по себе. Он, разумеется, ожидал, что в обмен на информацию Продавец Дождя захочет получить нечто достаточно ценное, но то, что дело дошло до клятвы Зеленого Дракона, придавало всей истории весьма зловещий оттенок. Сама по себе клятва была внутренним ритуалом триады и как таковая давалась только членами клана. Потребовать от постороннего человека поклясться Зеленым Драконом означало принять его в клан — такое было исключительной прерогативой главы триады и происходило в редчайших случаях.

— Джимми-бой, — сказал Тонг, дожевывая кусочек утки, — что-то подсказывает мне, что ты согласишься

— Боюсь, мое начальство в Лондоне будет не в восторге, если такая дорогостоящая командировка сорвется только из-за того, что я испугаюсь дурацкой средневековой церемонии. Валяйте, ребята, я готов.

Продавец Дождя засунул руку под стол и вытащил небольшое бронзовое блюдо с изображением дракона. Бронза потемнела от времени, и дракон действительно выглядел вполне зеленым.

— Положи сюда руку, — скомандовал Тонг.

Секунду поколебавшись, Ки-Брас прикоснулся ладонью к холодной бронзе. Тонг извлек откуда-то курительные палочки, вложил их ему между пальцев и приказал:

— Сожми.

Чиркнула спичка. Синеватые струйки дыма поползли над блюдом, и Джеймсу показалось, что дракон ожил и задвигался под его рукой.

— Повторяй за мной: Зеленый Дракон, я, стоя в кругу посвященных в твои тайны, клянусь тенью облака и могилами предков своих, что никогда и ни при каких условиях не использую полученные здесь знания против тех, кто мне их доверил. Если я отрекусь от данной тебе клятвы, я стану могильным прахом.

Если я причиню зло тем, кто посвятил меня в твои тайны, я исчезну, как исчезает тень облака в солнечный день. Если я позволю другим причинить зло моим братьям в Обществе Зеленого Дракона, я умру. И будет это так.

Ки-Брас увидел блеск стали, но заставил себя удержать руку на блюде Трехгранный нож с длинным узким лезвием пронзил его ладонь и с глухим стуком вошел в металл.

Больно не было. Лезвие ощущалось как нечто инородное, но почти не мешало — Джеймс мог бы при желании даже подвигать курительными палочками. Из-под пригвожденной к бронзе ладони вытекла одинокая рубиновая капля и замерла, поблескивая, точно между изогнутыми клыками дракона.

Продавец Дождя быстро наклонился и жадно слизнул кровь с блюда. В глазах у него блеснули странные огоньки — Ки-Брасу на секунду показалось, что зрачки у китайца вытянулись и стали вертикальными, как у кошки. Он тихо зашипел:

— Повторяй быстро и четко, пока горят благовония…

Прикрыв веки ровно настолько, чтобы продолжать видеть все, что творится вокруг и при этом не дать собеседникам заглянуть себе в глаза, Джеймс принялся повторять слова клятвы. Где-то в глубине души он испытывал облегчение — теперь он знал, что будет ценой информации, которую собирался сообщить ему Тонг. Это вам не акции “APW” — в конце концов, их можно было просто купить, хотя, конечно, Тонг сэкономил на сделке полмиллиарда. То, что Продавец Дождя получал сейчас, стоило неизмеримо больше — потому что сотрудника Агентства купить нельзя. Каждому офицеру с первого дня его работы известно, что одним из важнейших принципов Агентства был, есть и будет принцип абсолютной открытости. Так называемые проверки лояльности обязательны для всех, начиная от уборщика и заканчивая директором. Рано или поздно мнемохирурги доберутся до скрытого стремления пойти на сделку с врагом и доложат об этом в Службу внутреннего контроля. У локализованного предателя есть три выхода: в том случае, если он еще не успел осуществить свое подсознательное желание, его просто выгоняют из Агентства, стирая из памяти информацию, имеющую гриф “секретно”. Довольно часто после такой операции бывшие офицеры заканчивают свои дни в психиатрических лечебницах Второй выход немногим лучше: руководство может прийти к выводу о необходимости дальнейшего использования предателя в игре с врагом. В этом случае предателя могут подвергнуть психокоррекции, в просторечии зомбированию, либо вести втемную. Подобным образом был использован Салих Омар, который успел сдать всю ближневосточную сеть “Аль-Китаба”, прежде чем террористы подбросили его изуродованную голову к дверям офиса Агентства в Дамаске. Третий выход—самый простой и самый жестокий — заключается в том, что предателю вшивают в плечо номерной знак, грузят в транспортный корабль и отправляют строить Стену. Именно в силу высокой вероятности третьего варианта сотрудники Агентства не продаются.