Война за "Асгард" - Бенедиктов Кирилл Станиславович. Страница 64

— Ты выпьешь, Сучонг, — сказал Продавец Дождя по-прежнему ласково, — ты выпьешь, чтобы не обижать нашего гостя. И меня, кстати. — Он подвинул бокал совсем близко к краю стола. — Присаживайся, так тебе будет удобнее. И собачку держать, если уж тебе так хочется, можно одной рукой.

Таец медленно, словно совершая невероятное усилие, опустился на единственную свободную циновку — спиной к двери. Шарпей подергал широким кожаным носом и потянулся к столу. Сучонг еще крепче сжал его толстый загривок и умоляюще посмотрел на Тонга.

— Конечно, конечно, дорогой Сучонг, — любезно ответил тот на невысказанную просьбу. — Все, что есть на нашем столе. Держи, Мо! — И Продавец Дождя небрежным движением кинул в Сучонга жирным куском утки. Пес дернулся, блеснули белые клыки, клацнули сильные челюсти. На висках и морщинистом лбу тайца выступили крупные капли пота.

— Прошу вас, господин Тонг…

— Хорошо, хорошо! Корми свою собаку сам! Да не забудь про воду! Джимми, тебе, наверное, любопытно, почему наш друг так волнуется за своего пса? Видишь ли, у него небольшие проблемы с сердцем. Мои врачи вшили туда одно устройство… нечто вроде реле, только очень-очень маленького… крошечного. Пока оно получает сигнал от ультразвукового передатчика, сердце почтенного Сучонга работает, как говорят французы — parfait! — великолепно! Мы все можем позавидовать сердцу нашего друга, Джимми, без дураков! Но беда в том, что передатчик обладает крайне ограниченным радиусом действия — три метра, от силы четыре. По-видимому, более мощных не нашлось на складе. А вшит этот передатчик в толстую задницу прожорливого пса Мо, поэтому Сучонг с ним и не расстается. Конечно, он пытался найти передатчик… только он ведь тоже очень маленький, можно сказать, миниатюрный. Триумф нанотехнологии, господа!

— Господин Тонг, — таец поднял голову, и Джеймс увидел, что глаза его полны слез, — вы обещали… обещали удалить это устройство, когда я все расскажу вашему гостю… вы обещали… Я все рассказал, я больше ничего не помню, да вы же и сами знаете… Пожалуйста, пожалуйста… выньте из меня эту бомбу… я буду верен вам до конца своих дней, я буду служить вам, как родному отцу… господин Тонг…

— Хорошо, хорошо, — Тонг махнул пухлой ладонью, — я распоряжусь, чтобы тебе сделали операцию. После ужина. Так что есть тебе сейчас не стоит, а воды все же выпей…

Сучонг судорожно вздохнул и склонил голову. Слезы катились по его пергаментным щекам.

— Благословение небес да пребудет с вами, господин Тонг…

Продавец Дождя вдруг поднял руку и начертил в воздухе какую-то волнистую фигуру. Джеймс с интересом посмотрел на него.

— Черт возьми, старина, давай все же вернемся к разговору о доказательствах…

— Не раньше, чем ты поверишь словам этого почтенного человека, — сказал Тонг. — Я полагаю, это произойдет достаточно быстро.

Все еще продолжавший всхлипывать таец осторожно положил Мо на циновку рядом с собой и, придерживая его одной рукой за загривок, потянулся к бокалу с водой, стоявшему на краю стола.

В это мгновение дверь позади него бесшумно распахнулась, и Джеймсу стало ясно, что знак, начертанный Тонгом в воздухе, не имел никакого отношения к ритуалам Зеленого Дракона, как он первоначально подумал. Возникший в проеме охранник в тигровой маске кинул в комнату какой-то темный предмет, и предмет этот, перелетевший через голову Сучонга и мягко приземлившийся на лапы в полуметре от Джеймса, оказался кошкой.

Черной, без единого пятнышка сиамской кошкой, сверкающей огромными зелеными глазами. Насмерть перепуганной, как тотчас же понял Джеймс.

Взрослая сиамка никогда не испугалась бы такого толстого и неповоротливого пса, как Мо. Эти кошки не боялись вообще ничего, в них текла древняя кровь зверей, выведенных для охраны священных особ королевской крови, правивших некогда на родине Сучонга. Но кошка, оказавшаяся в комнате, была чуть взрослее котенка. Сначала ее испугал страшный человек в маске тигра, потом полет, закончившийся в непосредственной близости от собачьей морды. Несколько секунд кошка и Мо не отрываясь смотрели друг на друга. Сучонг, как в замедленной съемке, все еще продолжал тянуться к бокалу с водой, уже понимая роковую сущность этого движения.

Прошла секунда, потом вторая и третья, и тут кошка стремительным броском перемахнула через колени Джеймса и бросилась в открытую дверь. Охранник посторонился, давая ей дорогу.

Сучонг, почти дотянувшийся до бокала, резко качнулся назад. Мо зарычал и стал вырываться из-под придавившей его к циновке правой руки тайца. Он был слишком раскормлен для того, чтобы двигаться с быстротой кошки, поэтому ему не удалось освободиться сразу. И все же он вырвался раньше, чем Сучонг успел схватить его второй рукой

Пальцы тайца вцепились в шерсть на задней лапе шарпея.

Сучонг повалился назад в судорожной попытке удержать собаку за лапу и, задев ногой за край стола, перевернул его. Тарелки с недоеденными яствами, бокалы, сверкающий сосуд, в котором еще оставалось около литра воды, — все это оказалось на полу. Мо пронзительно тявкнул — видимо, таец причинил ему боль, — на мгновение обернулся, чтобы огрызнуться и цапнуть Сучонга за кисть, и, окончательно обретя свободу, бросился по длинному коридору за улепетывавшей что есть мочи маленькой испуганной кошкой.

— Господин, — закричал таец пронзительным голосом, колотя кулаками по мягкому ворсу ковра, — господин, верните его, верните Мо…

Тонг вскочил на ноги, спасаясь от льющихся из-под перевернутого стола соусов. Джеймс, сидевший чуть дальше от эпицентра катастрофы, спокойно смотрел на бьющегося в истерике Сучонга. Что касается высокоуважаемого доктора Ли, то он, стараясь не глядеть на творившиеся в комнате ужасы, с невозмутимым выражением лица оттирал салфеткой жирное пятно, оставленное на лацкане его пиджака кусочком свинины по-кантонски.

— Посмотри на этого человека, Джимми-бой, — возбужденно проговорил Продавец Дождя, — он умирает для того, чтобы ты поверил ему!

Лай поглощенного охотой Мо доносился уже откуда-то издалека. Тело Сучонга скрутило судорогой. Он попытался привстать, но страшно захрипел и рухнуллицом на ков'ер.

— Готов, — констатировал Тонг, просунув носок своего ботинка между полом и щекой тайца и перевернув его голову так, чтобы были видны глаза. — Надо полагать, сердце не выдержало.

Ки-Брас поднял брови.

— Надо полагать?

— А ты что же думаешь, я всерьез стал бы тратиться на всю эту электронную ерунду? — Тонг довольно захихикал, — У меня, Джимми-бой, не водится лишних деньжат… Ты слыхал, как в Древнем Китае изобличали преступников?

— Испытание рисом? — Джеймс встал с циновки, подошел и пощупал пульс на шее Сучонга. Таец действительно былмертв.

— Именно, мой образованный друг! Невиновный съедал плошку сырого риса и оставался невредим, а преступник волновался, во рту у него пересыхало, и рис попросту не лез в горло. Вы, западные варвары, впоследствии положили этот принцип в основу своего детектора лжи. Но вряд ли вы знаете, что испыта-ние рисом — только цивилизованная форма древнего магического обряда, существовавшего у народов южного Китая, обитателей джунглей. Колдуны тех племен давали подозреваемым в убийстве гриб-галлюциноген. При этом они произносили заклинания, призывавшие гнев богов на голову настоящего убийцы. И убийца действительно умирал.

— Ты давал ему наркотики? — Джеймс отряхнул руки и отошел к своей циновке, но садиться не стал. Продавец Дождя покачал головой, на мгновение напомнив Ки-Брасу фарфорового болванчика.

— Незачем было. Он действительно чувствовал свою вину. К тому же это просто чудо, что он сталкивался с Зеро раньше. Не думаю, что в мире найдется хотя бы с десяток людей, оставшихся в живых после знакомства с ним. Как поэтично выразился однажды покойный Сучонг, в глазах этого человека отражается смерть. Так вот, вину он чувствовал, хотя и не вполне понимал, на пути у каких сил оказался. Внушить ему, что он умрет, если пес отойдет от него на несколько шагов, — для моих психологов задача несложная. Впрочем, если бы даже он и выжил, то, уверяю тебя, ненадолго.