Юрист - Кирьяк Юрий Г.. Страница 37

А сейчас? Какое падение!

Ничего, уверял себя Кайл, когда-нибудь эта окопная жизнь закончится.

Выводила из себя бесполезная трата времени. «Безмятежный», его акционеры и кредиторы ждут не дождутся дивидендов, получение которых зависит в определенной степени от усилий Кайла Макэвоя. Прочитав девять из тридцати пяти тысяч папок, Кайл пришел к однозначному выводу: этот клиент фирмы должен сидеть за решеткой. Генеральный управляющий, менеджеры, совет директоров – все до единого. Да, корпорацию в тюрьму не упрячешь, но для «Безмятежного» правоохранительная система могла бы сделать исключение.

Что подумал бы Джон Макэвой, если бы увидел сейчас сына? При этой мысли Кайл едва не расхохотался. Отец не стал бы утруждать себя выбором слов, и возразить ему было бы нечего. В данную минуту Макэвой-старший наверняка консультирует какого-нибудь бедолагу или шепотом переговаривается в зале суда с коллегой. Так или иначе, но он имеет дело с реальными людьми и их реальными проблемами. Жизнь отца можно назвать какой угодной, но только не скучной.

Дейл Армстронг расположилась в противоположном углу комнаты, спиной к Кайлу. У нее была красивая спина, прямая и гибкая. Со своего места Кайл ничего больше не видел, но во время обеда у него имелась возможность оценить и другие, так сказать, аспекты: длинные стройные ноги и тонкую талию; грудь могла бы быть повыше, но нельзя же обладать всеми достоинствами сразу. Как, интересно, будут развиваться события, если: (1) в ближайшие несколько дней он сделает шаг навстречу, (2) шаг окажется успешным, и (3) об интрижке узнает руководство? Без всяких сомнений, его выставят на улицу, а иного и не требуется. Что тогда скажет Бенни? Любой молодой человек имеет право приударить за молодой женщиной. Ну, выгонят его из «Скалли», и что? Во всяком случае, его уволят за что-то стоящее.

Бенни лишится шпиона. Кайлу укажут на дверь, но не отнимут лицензию адвоката.

Это необходимо взвесить.

Скорее всего при его-то везении, обнаружится еще одна видеозапись, и там Кайл и Дейл предстанут в главных ролях. Бенни схватит ее в свои потные руки, и…

Баюкая себя несбыточными фантазиями, Макэвой и не думал выключать счетчик. Триста долларов в час – не бог весть что, но все-таки деньги. Пусть «Безмятежный» раскошелится.

Кайл успел выяснить, что докторскую по математике Дейл защитила в двадцать пять лет, в Массачусетском технологическом. Она несколько лет читала лекции, а потом бросила. Юриспруденцию изучала в Корнелле. Причин, которые подвигли ее сменить род деятельности, Кайл не знал. Сейчас занятия по тригонометрии представлялись Макэвою верхом блаженства. Дейл всего тридцать, она никогда не была замужем, так почему бы не попытаться разгадать ее мятущуюся душу?

Кайл поднялся из-за стола, размял затекшие ноги и спросил:

– Не хотите кофе?

– Нет, спасибо. – Она даже улыбнулась.

Однако две чашки крепкого кофе ничуть не оживили мыслительные процессы в мозгу, и ближе к вечеру Кайл начал ощущать серьезное беспокойство за собственный рассудок.

Покинуть здание они решили не раньше семи вечера. В начале восьмого Кайл и Дейл ступили в кабину лифта, отлично сознавая, что столь ранний уход является еще одним нарушением неписаных правил фирмы. Однако угрызения совести мучили их недолго. Когда они вошли в ирландский паб, Тим Рейнолдс уже сидел за столиком, приканчивая первую пинту пива. В паб он пришел вместе с Эвереттом, выпускником Нью-Йоркского университета, приписанным к секции коммерческой недвижимости. Перекинувшись парой-тройкой ничего не значащих фраз, все четверо выложили на стол фирмфоны. Оружие – к бою!

Дейл заказала мартини, Кайл попросил принести ему содовой. Когда официантка удалилась, Рейнолдс спросил:

– Ты что, вообще не пьешь?

Кайл улыбнулся:

– Нет. Завязал еще в колледже. – Вопросы, которые должны были последовать, он слышал уже не раз.

– Завязал? Неужели все зашло так далеко?

– Ага. Был вынужден.

– А потом клиника, общество анонимных алкоголиков? – захотел уточнить Эверетт.

– Нет. После разговора с врачом я понял, что сам загоняю себя в угол, и отказался от спиртного.

– Ужас какой-то, – пробормотал Тим, выливая в рот остатки пива.

– Честно говоря, я тоже не пью, – призналась Дейл. – Но сегодня почувствовала, что просто должна взглянуть на донышко бутылки.

Это признание человека, который абсолютно лишен чувства юмора, прозвучало почти как вызов. Отсмеявшись, коллеги пустились в воспоминания о первом рабочем дне. Тим внес в счета целых восемь и шесть десятых часа – за знакомство со старым уставом города Нью-Йорка, предостерегавшим юристов от участия в исках по проблеме безработицы. Эверетту удалось покрыть счетами девять часов, читая выцветшие от времени договоры об аренде. Однако первое место осталось за Кайлом и Дейл с их рассказом о «темнице», где лежат тридцать пять тысяч папок.

Когда напитки были поданы, Дейл предложила выпить за «Безмятежный залог» с его разорившимися клиентами. Второй тост восхвалял усердие Тэйбора, который поклялся уйти с работы не раньше полуночи. Третий прозвучал в честь фирмы «Скалли энд Першинг» и тех восхитительных окладов, что были положены новичкам. Не выпив и половины своего мартини, Дейл начала вдруг беспричинно хихикать. После того как она заказала новую порцию, Кайл пробормотал извинения и отправился домой.

Собираясь во вторник, в пять тридцать утра, отправиться в «темницу», Кайл мысленно оттачивал текст заявления об уходе. Пусть Бенни Райт идет ко всем чертям. Уж лучше встретиться лицом к лицу с Илейн в зале суда. Что угодно будет лучше, чем нескончаемая пытка в архиве.

Вчерашний день был прожит только благодаря заклинанию «Но мне платят двести тысяч долларов в год».

Сейчас, в половине шестого утра, Кайла уже не интересовало, сколько ему платят. Негромко пискнув, фирмфон выдал сообщение от Дуга Пекхэма: «Кайл, необходима твоя помощь. По возможности, прямо сейчас. Жду у себя».

Выбросив из головы текст заявления, он поднялся на 33-й этаж, кивнул Дейл:

– Прости, бегу к Пекхэму. Срочный проект.

Если это прозвучало слишком жестоко – ничего не поделаешь. Если фраза отдавала хвастовством – плевать. Дейл выглядела обиженной, ей очень не хотелось остаться в «темнице» наедине с «Безмятежным залогом». Перепрыгивая через ступеньку, Кайл спустился на два пролета лестницы, пробежал по коридору и замер возле открытой двери кабинета Пекхэма. Стоя у окна, партнер яростно кричал что-то в телефонную трубку. Увидев в дверном проеме Кайла, Дуг жестом указал на кресло. Когда стены кабинета сотряслись от мощного «Ты болван, Слэйд, полный болван!», а трубка легла на стол, Кайл робко улыбнулся. Пекхэм повел головой, участливо спросил:

– Где осваиваешься?

– В архиве. – К этому можно было ничего не добавлять.

– Искренние соболезнования, но мы все прошли через него. Давай-ка к делу. Готов помочь коллеге? – Опустившись в кресло, Дуглас начал раскачиваться в нем, не сводя с Макэвоя глаз.

– В чем угодно. Хотите, я отполирую ваши туфли?

– Они начищены до блеска. Появилось крупное дело, в южном районе города. Мы взяли на себя защиту «Баркса» в групповом иске пострадавших от сердечных пилюль. Дело скандальное и чрезвычайно запутанное, производство по нему возбуждено в нескольких штатах. В четверг утром назначена встреча с судьей Кафферти. Знаешь такого?

«Я здесь всего два дня», – едва не вырвалось у Кайла.

– Нет.

– Кофеиновый Кафферти. Он сам сидит на таблетках, и когда их действие заканчивается, он требует к себе подчиненных, разносит их в пух и прах за нежелание работать. Наглотавшись таблеток, тоже орет, но, во всяком случае, обходится без проклятий. В наших кругах его зовут «ракетой», он славится скоростью, с которой принимает решения. Толковый судья, и при этом – настоящий чирей в заднице. Видишь ли, иск, о котором я говорю, слишком разросся, поэтому Кафферти угрожает передать его под юрисдикцию какого-нибудь штата.